Звездное небо (1/1)

POV ХосокЯ действительно боялся, что не смогу держать себя в руках, что чувства возобладают над сознанием. Так ведь раньше обычно и случалось: мне кто-то нравится?— я получаю, не заботясь о последствиях. Сейчас даже странно понимать, что в первую нашу неформальную встречу у меня дома я думал исключительно о том, как бы приручить Че, потому что пленил меня своими очертаниями в душевой.Но после с Хенвоном все стало необычно. С ним я готов быть терпеливым, нежным, понимающим, и это не из-за того, что я просто хочу получить, а подобные качества ведут к успеху операции по завоеванию белого котенка. Все чувства обращены к Хенвону, и они?— искренние.Мне тепло и волнительно, ведь еще минут пятнадцать назад мои губы чувствовали его, а теперь?— горячий кофе. Горький, в отличие от сладких, из-за бальзама с малиной, губ Че. Как и предполагал, они мягкие и чувственные, что даже самый незамысловатый поцелуй?— по сути соприкосновение губами?— стал ярким воспоминанием.—?Не витай в облаках, мой дорогой брат,?— тихо вырывает из воспоминаний Кагами,?— я нашел, что искал,?— эта фраза полностью отрезвляет и возвращает Шин Хосока с небес на землю. —?Договор нашего корейского друга,?— улыбается, как всегда обворожительно, Кейити,?— там есть пункт, очень важный, что продление состоится после его совершеннолетия, а также, с наступлением двадцати одного года, у его родителей нет права подписывать бумаги за сына. Без продления — условия его контракта автоматически аннулируются.У меня сердце на время его речи остановилось, а как брат договорил?— забилось бешено. Долго силюсь спросить, но слова не выходят наружу, ведь это?— шанс для нас обоих.—?Пятнадцатого января у нашего милашки день рождения. Двадцать один год,?— если счастье физически могло бы накрыть, как цунами, наш лагерь разнесло бы к чертям волной, что окатила меня. —?Спокойно, Хосок,?— рука, что на плече, крепко держит. —?Нам надо еще с Хенвоном поговорить, ведь, если на момент этого договора он согласится на роль, то ему будет необходимо до конца съемок придерживаться условий. Ты в курсе, что у него есть стремление стать одним из лучших и известнейших? Че, вполне возможно, выберет не тот путь, что и ты…—?Быть не может! —?отмахиваюсь от Кагами,?— как так? У нас же…—?Легко. Без своих голубых глаз…—?Он потрясающий актер,?— осаждаю брата.У меня все кипит в груди. И я должен признать, что есть вероятность, однако мне не хочется даже предполагать, что Кейити может быть прав. Хенвон юн, как бы котенок ни влюбился, его могут привлекать перспективы, которые потом уже точно будут для него закрыты из-за возраста, внешности, нехватки опыта. Все взаимосвязано, а тут я. Как молодой человек примет спад популярности?—?Ты же сам все понимаешь,?— с грустью смотрит Кагами,?— он должен принять решение. И, кстати, ты тоже. Твой отец…—?Я принял,?— вновь перебиваю собеседника,?— решил поехать в Корею. И нет, Хенвон тут не… почти не при чем,?— мы оба улыбаемся моей неловкой лжи,?— просто думаю, что теперь готов познакомиться с ним нормально, а еще?— его бизнес может принести пользу и Че, хорошо иметь везде связи.—?У него отличное рекламное агентство с одними из лучших фотографов и визажистов. Конечно, стоит уже использовать такие ?знакомства?. И все же, я просто не могу не сказать, что удивлен твоей выдержке.—?Сам до сих пор не понимаю, как мне хватает силы воли. Наверное, это и есть любовь,?— нас передергивает, потому что оба не в восторге, мягко говоря, от подобных слащавостей, однако что поделать?— вляпались в чувства, и, определенно, бесповоротно.***Эти фотосессии?— сплошное наказание для моей фантазии. Кажется, каждую вещь я выкуплю и заставлю надеть Хенвона заново, только в совсем иной обстановке. Особенно школьную форму старших классов. Его образ абсолютно спокойного ученика, смотрящего слегка свысока, с чуть ослабленным галстуком и расстегнутыми двумя верхними пуговицами рубашки… Нет, Хосок, твои мечты о школьниках?— это ненормально…?Перестань думать так громко!? —?три голоса одновременно: один шипит, другой кричит, а третий?— смущенно шепчет мне прямиком в голову. Я в ужасе оборачиваюсь, встречаясь взглядом с их обладателями?— Кагами, стоящим рядом с Хенвоном и смотрящем разочарованно; самим котенком, зардевшимся и на полминуты растерявшим собранность образа; и Синго, что буквально негодует, испепеляя взглядом из-за импровизированной сцены, следя, чтобы актеры не сместили хромакей.?Совсем остатки разума растерял?,?— добавил брат и отвернулся. Чувствую себя полным идиотом, разучившимся контролировать эмоции. Немного собравшись, я все-таки спокойно наблюдаю еще минут пять за съемкой, запечатляю в своей голове томный образ с приоткрытым ртом… На большее меня не хватает, и я ухожу к режиссерской команде.Пока мы с Миурой обсуждаем расписание и промоушен, проходит добрый час, и ребята сменяют костюмы на повседневные, а сама сессия уже перемещается в естественные природные условия — не зря же в горы выбрались. Разумеется, Каору и Хенвон много вместе, ведь по сценарию друзья и в жизни хорошо общаются. Их фотографии определенно самые живые и интересные, видно, как герой Че раскрывается с близким ему человеком.Мне все-таки завидно, ведь парни правда могут спокойно так себя вести на людях, а мы с котенком? Это будет в высшей степени странно?— взрослый мужик, еще и продюсер, бегает со своим подопечным за руку в горах. Смехотворно. Такое чувство, что только в стенах моей комнаты или просто подальше от людей мы можем быть самими собой, общаться так, как нам комфортно.Хенвону же это будет тяжело, так? Тот факт, что со мной не будет возможности находиться нормально. Понятное дело, отношения между мужчинами?— это отдельная песня, однако нам даже просто друзьями быть странно.?Не смотри на меня так и не излучай феромоны, а то я совсем раскраснеюсь. Настолько что Ко меня не так поймет?, —?смешно ему. От меня?— феромоны? Оглядываюсь, люди и правда будто пьяные, надо взять себя в руки. Я просто обязан, иначе испорчу этот грандиозный лагерь.Завтра будет съемка у озера, и, насколько мне известно, котенку выдадут шорты, а значит?— смерть моя придет совсем скоро, и окрасятся воды в алый…***—?Продюсер Шин, можно с Вами поговорить??— подходит Хенвон за ужином, мы опять по разные стороны стола. Чувствую недобрый взгляд, даже гадать не приходится, что это?— его менеджер?— однако соглашаюсь, извиняясь перед Миурой. —?Спасибо, есть один момент, который мне хочется обсудить… —?начинает с интригой мой норвежский лесной малыш, но продолжает уже недовольно и тихо:?— перестань вгонять меня в краску. Понимаю все твои желания, и все же… пожалуйста, это так тяжело. Не хочу потом жалеть о том, что открылся тебе,?— с обидой смотрит.—?Ты не против уйти в лес? —?Хенвон оглядывается, убеждаясь, что рядом никого, и, сплетя наши пальцы, заявляет:—?Если так, то куда угодно,?— улыбается и первый делает шаг во тьму, совершенно не обижаясь, что не отвечаю на его просьбу.Спасибо природе за прекрасное зрение и чуткое обоняние. Благодарю ее за мягкий мох под спиной. Готов преклониться перед вселенной, что послала мне Хенвона.Мы так далеко ото всех, что мобильный не ловит. Человечьи глаза привыкли, и мы наблюдаем за таким низким темно-синим полотном неба. Звезды, разбросанные светлячками, и фонарь луны неровной формы путаются в ветках деревьев, а наши пальцы?— то между собой, то в волосах друг друга.Мне нравится аромат его кожи, и хочется дышать только им. И при этом, влюблен в два кристальных сапфира напротив, что даже страшно лишать котенка этого прекрасного цвета глаз.—?Я ревную, потому и сдерживаюсь плохо… не возражай, я все знаю,?— шелковые волосы и милые кошачьи ушки под ладонью хочется затискать,?— не смогу быть с тобой, как ровесники-актеры, со мной невозможно просто выйти куда-то. Ты же понимаешь?..—?Решат, то покровительствуешь карьере? —?парень поворачивается полностью ко мне,?— ты спасаешь меня из заточения, и правда думаешь, что я не понимаю, не думаю о последствиях?—?Но ведь получается, что я веду тебя к иному… —?мои губы накрывает указательный палец, а я в очередной раз отмечаю, какие у него изящные руки.—?Моя ориентация все равно бы не позволила,?— улыбается парень, — а с тобой я готов хоть сейчас послать к чертям все контракты…—?Шестнадцатого января сможешь послать,?— шепчу, замечая, каким серьезным становится выражение его лица, потому сразу поясняю:?— Ты станешь совершеннолетним, и родители не будут иметь право подписывать за тебя пролонгацию договора и его условий.—?Тогда... Хосок... — взволнованно и совсем тихо произносит Хенвон, цепляясь за мою толстовку.—?Тебе предстоит сделать выбор, на который я давить не буду, а потому это?— наши последние выходные вместе до твоего дня рождения,?— руки дрожат, и весь кот трясется, отпуская меня и вытирая слезы. —?Ну, что ты? Дурачок, осталось четыре месяца.—?Четыре дня?— уже тяжело, а ты про месяцы… Это жестоко. Понимаю, что хочешь, как лучше, однако… мне будет невыносимо без тебя, как же… —?такое чувство, будто предаю его, решив все самостоятельно.—?Я буду ждать тебя в Корее,?— шепчу, не договаривая всю информацию, желая скорее успокоить, поглаживая по голове, целуя лоб, нос, губы, уже соленые от слез. Хенвон приоткрывает их, и в этот раз целомудренно и быстро не выходит, наоборот?— долго, томно, интуитивно и довольно нелепо. Его первый поцелуй, мой первый?— с по-настоящему любимым.Губы мнут друг друга, потихоньку становясь влажными, зубы пробуют, прикусывая, улавливаю довольное мурчание. Хенвону нравится. Мне тепло от этой мысли, ведь это так много значит?— каждый шажок для нас, как прыжок для других. Для меня и Че существует слишком много запретов, правил, ограничений, потому все — особенное. Потому его частое дыхание сбивает с ритма мое. Из-за этого языки сплетаются неловко. От того все тело пробивает дрожь.Все настолько настоящее, буквально от сердца, вся душа?— ему. Его?— мне.И звезды светят только нам так ярко в эту ночь