ГЛАВА 11 (1/1)

А движения не ловкиБудто бы из мышеловкиБудто бы из мышеловкиТолько вырвалась онаЗа три слова до паденьяЗа второе зарожденьеЗа второе зарожденьеТы до полночи однаПикник. Из мышеловкиВарда смотрела поочередно во все камеры, бесстыдными вспышками крадущими её душу. Она улыбалась уверенно, как многажды было отработано с менеджером. Иногда она будто случайно касалась Манвэ рукой, задерживала на нем взгляд чуть дольше, чем нужно, и учащающиеся в эти моменты блики, отпечатывающиеся темными пятнами на задней стенке глаза, подсказывали ей, что она всё делает правильно.Внутри же Варды клокотало бешенство. Манвэ чувствовал его, она знала: в его притухшем взгляде, в его извиняющейся улыбке сквозило это ПОНИМАНИЕ, и это бесило её только больше.Манвэ не хватало только распятых на кресте рук, чтобы сходство с великомучеником стало абсолютным.?Будто только тебе приходится батрачить в четыре раза больше?,?— говорил её тронутый ледком взгляд.?После ухода Мелькора…?,?— пытался оправдаться взглядом со слегка надломившимися бровями Манвэ.?Будто только из ТВОЕЙ группы ушел этот говнюк?,?— парировали ледяные пики черных глаз Варды.Манвэ отводил глаза, пытался деликатно отнять руку. Но нет, этого бы она ему не позволила.Ладонь влажная и пальцы дрожат. Опять. Он сделал это опять. С такими темпами они и второго вокалиста потеряют до конца первого же турне.К счастью, было время взять себя в руки. На вопрос ?Сложно ли заменять Мелькора Бауглира?? уже минут пять методично и последовательно отвечал флегматичный Намо.Признаться, сначала Варда отнеслась к нему с изрядной долей скепсиса.Он пришел на первую репетицию, высокий, тощий, прямой. Всё выдавало в нем непреклонность: подбородок с ямочкой, идеально выбритое лицо, чистая и отглаженная рубашка, застегнутая на все пуговицы, собранные в опрятный тонкий хвост белобрысые волосы.Простые очки в черной оправе открывали миру холодные, стальные, чуть навыкате, глаза.Его выдернули с другого проекта, и ни один жест не выдал в нем напряженности или нервозности.Он просто пришел, взял толстую отпечатанную книжку с их репертуаром и флегматично буркнул: ?Дайте мне пятнадцать минут?.Варда смотрела во все глаза на тоннель в его ухе и не понимала, как ЭТО сможет выдать хотя бы сотую часть эмоций, которую давал на сцене Бауглир.С сомнением покосилась на Аулэ, но тот лишь показал ей пальцами ?Ок? и подмигнул.?Старый козел?,?— подумала она тогда привычно, без единой эмоции.?Он гений?,?— подумала она ровно через пятнадцать минут, заворожено глядя, как Намо акапельно поет сольную партию Мелькора. Идеально. Гладко. Чисто. Точно. Также.Чистотой он окупал значительную часть эмоциональности. Сглаживал рыки, неровности, шероховатости Мелькоровского стиля.Сейчас он идеально отвечал на каверзные вопросы журналистов. Он был хладнокровен: руки спокойно лежат на столе, слова тянет с легкой ленцой. Но каждый ответ выверен?— ни одной зацепки для таблоидов, ни одного слова, которое можно было бы трактовать двояко.Варда стала уважать его ещё сильнее?— как бы она ни готовилась, всё равно на пресс-конференциях без казусов не обходилось. Она быстро училась, но до сих пор не могла избавиться от мерзкого подрагивания под коленками.—?Пенголод, журнал ?Светский обозреватель?,?— тощий, одетый с иголочки мужчина в идеальном костюме улыбнулся камерам, чем вывел Варду из состояния сонной заторможенности, в которую её погрузил долгий и обстоятельный отчет Намо. Он мазнул взглядом по сидящим перед ним певцам и остановился на глазах Варды, словно крючком зацепил.—?Прекраснейшая Элберет,?— с бархатной улыбкой начал репортер, и от его хищного оскала у Варды свело желудок. —?Все мы восторгаемся вашим голосом, который?— я уверен, коллеги не дадут мне соврать,?— напоминает каждому о мгновениях высочайшего блаженства. Расскажите нам, сложно ли Вам сейчас, с уходом Бауглира из группы? Простите мою наглость, но гениальность Намо не заменяет и тысячной части экспрессивности вашего прошлого партнера, а большая часть концертной программы держится на вашем любовном треугольнике.Варда слушала ушлого репортюгу с отстраненной полуулыбкой. Когда его приторный голос стих, она уже знала, как нужно ответить.—?Пенголод, в первую очередь, я благодарю вас за столь лестные отзывы о моих вокальных данных. Это высшая похвала?— знать, что песней, музыкой, голосом ты можешь дарить покой уставшим и надежду отчаявшимся. Относительно нашего нового солиста,?— Варда повернула голову к Намо, чтобы встретить его равнодушную улыбку, дежурно улыбнулась в ответ и повернулась к репортерам, мужественно встретив наглый взгляд вопрошавшего. —?Я всегда ценю профессионализм и счастлива, что мне удалось поработать с этим невероятным солистом и человеком. Уверена, что программа от такой замены только выиграет. —?Она кокетливо повела бровью и добавила. —?Я имею в виду и любовную линию в частности.В зале вспыхнули довольные улыбки. ?Угадала?,?— с облегчением подумала Варда. Пенголод уважительно улыбнулся и пару раз шуточно хлопнул в ладоши.—?И тем не менее, Прекрасная, ходят слухи, что с Бауглиром вы были значительно ближе, чем просто вокалисты. Не правда ли, что по вам его уход ударил больнее всех в группе?Варда улыбнулась со всей обаятельной непринужденностью, на какую была способна.—?Вы ведь не хотите, чтобы я занималась опровержением слушков?— жареных новостей из желтых газетенок. Про Манвэ и Мелькора писали то же самое и теми же словами, если вы понимаете, о чем я… —?Зал стыдливо прыснул, Манвэ с Вардой обменялись смущенными улыбками. —?Поэтому нет, мы все вокалисты, которые работают над невероятным проектом, и здесь мне, в первую очередь, нужен надежный и стабильный союзник, а не неадекватный и неотесанный болван. ПМС во главе всего!Пенголод явно сбился с мысли и посмотрел на Варду с искренним недоумением.—?Профессионализм, мозги, стрессоустойчивость,?— снисходительно пояснила Варда и подмигнула в камеру. —?Берите на вооружение, они не могут не привести вас к успеху.Зал взорвался хохотом и овациями, а Варда облегченно выдохнула. Ей понравилось, как расслабились напряженные хмурые лица репортеров и гостей. Её менеджер показывала из-за кулис палец вверх, а Манвэ рядом сжал её пальцы почти нежно и шепнул: ?Ты молодчина?.—?Подождите, подождите,?— настырный репортер прервал её маленький триумф. —?Но тогда наконец расскажите нам, что это была за сцена с избиением Манвэ у вас в гримерке. Все знают, что Мелькор был в бешенстве, но ?Илуватар Корпорейшн? до сих пор не высказал официальной позиции по этому вопросу. Мы тут,?— он развел руками и оглянулся вокруг себя, изображая озабоченность на лице,?— головы ломаем, и мысль о вашем любовном треугольнике нам кажется самой благородной и романтичной. Мы ведь все хотим, чтобы наши герои на экранах и в жизни оставались столь же… поэтичными, как их тексты.Варда почувствовала, как немеет низ позвоночника. Этот вопрос был под табу, и они старались не обсуждать его даже между собой. ?Держи лицо, не показывай растерянность?,?— Варда смело улыбнулась и слегка подалась к микрофону.—?Я думаю, официальная позиция ?Илуватар Корпорейшн? будет озвучена в ближайшее время…—?Она будет озвучена сейчас,?— веско раздалось от входа, и на этот магический голос в одно мгновение развернулись все фотографы и репортеры.Сам Эру Илуватар! Его практически невозможно было застать на рабочем месте, от него невозможно было добиться личной встречи или интервью. Он говорил на публике очень мало, и потому каждое его слово было на вес золота.Под вспышками камер, слившимися в один неистовый поток дрожащего света, Илуватар спокойно занял пустующее место. Привычным эргономичным движением пододвинул к себе микрофон. Кажется, никого из них камеры не любили больше, чем этого породисто стареющего мужчину с по-прежнему густой, но абсолютно белой шевелюрой и равно белоснежной короткой бородой, в которую уходили начинавшиеся на щеках глубокие мимические сладки, выдававшие жесткость натуры и непростой характер. Репортеры притихли, не смея нарушать тишину вопросами, и оголтело щелкали затворами. На памяти Варды никому, кроме Мелькора, не удавалось столь безраздельно властвовать над вниманием аудитории.—?Мелькор Бауглир,?— без предисловия начал Эру, и Варда воззарилась на него с нарастающим ужасом. Дурное предчувствие вопило ей в ухо, что сейчас произойдет что-то плохое. Что-то очень неправильное. —?Был уволен из ?Богов и Монстров? мною лично накануне концерта из-за своей дальнейшей неспособности выполнять профессиональные обязанности.В зале дружно ахнули, а потом заговорили наперебой.?— Мелет, журнал ?Rock weekend?, что заставило вас уволить основного вокалиста накануне выступления?—?Ильфинио, ?Светская жизнь?, почему вы так долго не разглашали этого факта?!Илуватар приподнял тяжелые ладони в короткой смиряющей жесте. ?Что это он задумал??,?— неспокойно думала Варда, скосив взгляд на президента компании, а потом лихорадочно оглядев остальных. Лицо Намо выражало скучающую индифферентность, лица Манвэ со своего места она видеть не могла: он повернулся к отцу и ловил глазами каждый его жест.—?Я не собирался разглашать эту информацию, но, к сожалению, у меня нет выбора. Мелькор Бауглир страдает тяжелыми формами различных зависимостей, отказывается проходить лечение и, как следствие, уже продолжительное время тянул группу на дно. Как продюсеру, мне всегда было трудно работать с тем, кто, в отличие от Манвэ, никогда не понимал мой замысел. Но не это главное. К сожалению, Мелькор не смог долго выдерживать нервное напряжение и стал злоупотреблять стимуляторами, чтобы поддерживать себя в рабочем состоянии. Перед последней конференцией его менеджеру пришлось приводить его в порядок больше часа, потому что он и двух слов связать не мог.Варда видела, как схлынула последняя краска с лица Манвэ, и без того бледного. Ее и саму бросило в холод от той циничной непринужденности, с которой Эру выкручивал ситуацию наизнанку. ?Господи, это же история вовсе не про Мелькора, так он же все знает про Манвэ, почему нужно было все повернуть именно так?! Какое жестокое и откровенное равнодушие…?.Зал был похож на бурлящий котел.—?Хэндор, ?Валинорский Вестник?! Как давно это продолжалось?!—?Боюсь,?— медленно проговорил Эру. —?Уже более года Мелькор целенаправленно загонял себя в могилу и стремительно терял как профессиональное, так и человеческое лицо. Именно по этой причине я постепенно вынужден был изъять из программы все его песни.?Но это же неправда!?—?Более того… —?Эру выдержал паузу, будто решаясь на что-то. —?Мне неприятно это говорить, и я понимаю, что подобное заявление бросает тень на всю группу, но я считаю, что поклонники ?Богов и Монстров? обязаны знать. Весь последний год из-за вышеозвученных проблем Мелькор Бауглир пел исключительно под фонограмму. ?Что?!?В зале все кричали наперебой, толкая друг друга локтями. Вспышки фотокамер запечатлевали для первых полос ее ошарашенное, беззащитное лицо. Спохватившись, Варда взяла себя в руки.Лицо Манвэ напоминало восковую маску. Мир катился по наклонной.—?По этой причине,?— продолжал Илуватар,?— Манвэ Сулимо пришлось фактически выполнять двойную работу, что негативно сказалось на его здоровье. Последней каплей стал некрасивый инцидент, произошедший между Мелькором и Вардой во время подготовки к концерту.Варда застыла в ужасе. ?Нет, нет, только не приплетай к этому еще и меня, я не хочу в этом участвовать, не хочу!?—?Я не уверен, что самой Элентари приятно вспоминать подробности этого…?Ч-что??-…но, скажем так, если психика расшатана, сдержать бурный темперамент становится только сложнее. К счастью, рядом оказался Манвэ.—?Вы хотите сказать, что была попытка изнасилования? —?прямо выкрикнули из зала. Варда вперила в Эру неверящий взгляд. Ей действительно начинало казаться, что все это?— лишь дурной сон.—?По просьбе Варды, мы не будем делать официальный заявлений по этому поводу и выдвигать обвинений,?— спокойно ответил Эру. —?Но, как вы понимаете, после этого я был обязан принять меры. Надеюсь, дорогая,?— и Варда оцепенела, почувствовав на себе его спокойный, пронизывающий взгляд. Ее начинало трясти,?— что мы с Манвэ смогли заступиться за тебя и ты чувствуешь себя достаточно отмщенной. Правда??Подлый ублюдок!?—?Варда, дорогая??Лжец!?—?Это правда,?— ровно проговорил Манвэ, склонившись к микрофону и поглядывая на Эру. —?Хотя Элентари все еще тяжело говорить на эту тему. Хватит и того, что в итоге Мелькор наказал сам себя.Варде хотелось провалиться сквозь землю. Чувствуя, как лицо горит от стыда, а в глазах вскипают злые слезы, она затравленно посмотрела на Манвэ. Маска безразличия растаяла и приняла нужную форму. Теперь его лицо выражало ту же вежливую обеспокоенность, что и лицо Эру, перевирая и без того чудовищную фальшь. Варде захотелось ему врезать; с отстраненной самоиронией она подумала о том, как символично это отзеркалит поступок Мелькора и как все повернется, если она так и поступит.Ненавидя себя за то, что собирается сказать, Варда наклонилась к микрофону. Будто кладя голову на плаху.—?Пожалуйста, я бы не хотела комментировать произошедшее.Это была самая вкусная кость, которую и не мечтали получить голодные репортеры. Они вгрызлись в нее с восторженным ревом нового шквала вопросов, которые Варда, пылая ушами, уже не слышала. Эру бросил в ее сторону чуть заметный одобрительный кивок и снял с иголки своего взгляда, мигом утратив интерес. Она обессилено откинулась назад. Плевать на все. Сегодня вечером?— только она и бутылка самого горького ликера.—?Но это же неправда,?— внезапно раздалось из первого ряда. Варда изумленно зашарила глазами по залу, ища автора дерзкого заявления. ?Господи, кто пустил сюда школьницу???— было ее первой мыслью, однако, присмотревшись, она поняла, что девушка старше, чем кажется. ?Наверное, это все из-за одежды. Она что, совсем с ума сошла, кто так приходит на пресс-конференцию? И что у нее на голове, дреды??—?Представьтесь, пожалуйста,?— холодно проговорил Эру. Журналисты притихли, гадая, каким еще сюжетным повторотм их побалует и без того потрясающий день.—?Тхурингветиль, независимое издание ?Back to Black?.—?На каком основании вы делаете подобное заявление?Вместо ответа девушка выставила вперед смартфон с открытым видеороликом. Эру невольно прищурился, пытаясь рассмотреть происходящее на маленьком экране.—?Это видео,?— пояснила Тхурингветиль,?— было залито на Ютуб четыре часа назад и уже набрало полмиллиона просмотров. Это запись из студии, где Мелькор Бауглир пишет свой сольный альбом. Очень рекомендую к просмотру, песня невероятная. Я не вокалист, но уши имею?— Мелькор Бауглир находится в прекрасной вокальной форме.Варда с трудом сдержала порыв последовать примеру всего зала и схватиться за свой смартфон. Вместо этого она, как и Манвэ, несмело глянула на Эру. По спине пробежал стремительный рой мурашек: внешне Илуватар оставался абсолютно спокойным, но Варда знала, чего стоят эти крепко сжатые челюсти.—?Более того,?— бесстрашно продолжала девушка, торопясь высказаться, пока через зал, расталкивая повскакивавших со своих мест репортеров, к ней неловко проталкивались двое охранников. —?я много раз была на саунд-чеках ?Богов и Монстров?, и могу точно сказать?— никакой фанеры там отродясь не было, и я не разу не видела Бауглира обдолбанным!—?На вашем месте я бы боялся, что вас уволят за несоблюдение профессиональной этики. —?Голосом Эру можно было заморозить спирт. —?Кто вообще вас сюда пустил?Девицу уже хватали под локотки, выпроваживая из зала. Репортеры чуть ли не лоснились от обилия сенсационного материала.—?Сказано же, независимое издание! —?выкрикнула девица на прощание. —?Кто меня уволит, мой директор? Мой директор?— я!—?Сожалею,?— проговорил Эру после паузы, обращаясь к залу. —?Слабо представляю себе, как сюда попала сумасшедшая фанатка, пробирающаяся на закрытые саунд-чеки группы. Не стоит верить тому, что говорят такие люди. А теперь прошу прощения, пресс-конференция окончена.?Видео! Видео! Как вы прокомментируете видео?!?,?— неслось со всех сторон, покуда Илуватар в сопровождении телохранителей продвигался к выходу. Его глаза метали молнии. Прыткие журналисты уже успели посмотреть таинственную запись, и Варда, не имея такой возможности, сгорала от любопытства. Неизвестность явно выбила почву из-под ног и у Эру, который резко перестал быть хозяином положения и теперь спешно ретировался. Девица внесла разлад в его планы, и это служило Варде слабым утешением. Впрочем, слишком откровенно радоваться она не рисковала даже в мыслях.Она чувствовала себя раздавленной и опустошенной, но над неразберихой противоречивых чувств преобладало одно, совершенно ясное, унизительное.Больше, чем публичного позора, она боялась гнева Эру.***—?Ееееесть! Семь миллионов!Саурон едва успел увернуться от пенных брызг, когда две кружки?— далеко не первые за этот вечер?— столкнулись чуть ли не у него над головой. Последние несколько часов Мелькор с Салмаром провели, бодаясь головами над экраном смартфона и, поминутно обновляя страницу, следили за изменениями счетчика просмотров со страстью ярых футбольных фанатов. Саурон выказывал свой восторг более сдержанно, но блеск в глазах выдавал и его.Это был успех, которого он не смел ожидать даже в самых смелых мечтах, однако Саурон ощущал скорее спокойное удовлетворение от проделанной работы, чем мелькоровский лихорадочный восторг. Восторг, изрядно подогретый другими, контрастными новостями. Всю дорогу в клуб Ульмо, практически пустующий в этот будний день и открытый только для ?своих?, Мелькор хранил настолько мрачное молчание и так сильно сжимал челюсти, что Саурон почти улавливал в воздухе запах озона.Об успехе ролика и о нашумевшей пресс-конференции они узнали практически в один день; таблоиды извергали заголовки один хлеще другого, блогосфера сходила с ума, а Бауглир то следил за лавинообразным ростом просмотров со злорадным ликованием, то впадал в глухую ярость, мстительно смоля сигарету. Саурон понятия не имел, как следует вести себя в подобных ситуациях и теперь был исключительно рад обществу не ведающего уныния Салмара.—?Напомни, чья это была гениальная идея с роликом? —?спросил Салмар, вытирая усы из пены. Для Саурона до сих пор оставалось завораживающей загадкой, как можно за один вечер помесить в себя столько пива так, чтобы оно не начало струиться из носа. Сам он коротко прихлебывал вторую чашку кофе.—?Его,?— ответил Мелькор так гордо, будто ему сделали комплимент. —?А я еще сомневался.—?Тебя разбаловали раздутые бюджеты, знаешь что. Снять то, как Мелькор Бауглир играет на гитаре на фоне балконной двери и показать это на весь мир?— как можно, милостивый государь! Ах, где же мой хромакей длиною в километр, где толпа полуголых красоток?! Ах!..—?Сейчас в нос схлопочешь,?— мрачно отозвался Мелькор, угрожающе глядя в никуда поверх пенной шапки.—?Кстати, я уверен, что на самом деле видео обязано своим успехом коту, а ты тут вообще ни при чем,?— совершенно беспечно гоготнул Салмар, у которого, похоже, за выслугой лет где-то завалялась медаль ?За стойкость перед лицом мрачнеющего Бауглира?. —?Кстати, Майрон, это же твой кот? А как ты с ним живешь, если у тебя гленофобия?—?Гленофобия?— это боязнь кукол, дебила ты бестактного кусок,?— закатил глаза Мелькор. —?Откуда ты вообще это взял? Мизофобия же, блин.Коротко посовещавшись перед встречей в баре, они с Мелькором решили, что так объяснить будет проще всего.—?Ну мизофобия?Саурон не мог не улыбнуться, слушая их перепалку. Пожалуй, лучше роли саксофониста Салмару удавалась только роль мелькоровского громоотвода. Более того, за этот вечер он с удивлением выяснил, что бесхитростный, болтливый и безразборчиво-дружелюбный парень не напрягает его даже такими вопросами в лоб.—?Ну. Он же лысый.—?И слава богам, что лысый,?— вставил Мелькор. —?Иначе я был бы в шерсти с головы до ног.—?Опять ты, что ли, всех местных животин вокруг себя сбираешь? Знаешь, Майрон, он у нас среди разнообразной фауны пользуется бешеной популярностью. Не хуже диснеевской принцессы. А еще он поет и у него длинные вол… ай! Бауглир, каналья, не бей щелбанами по моему бесценному резонатору!—?Ага, а еще ты в него ешь и шляпу им носишь.—?Хотя, стой, это же ты у нас голова-резонатор. Дай-ка постучу… Тук-тук…—?Дебиииииил!.. Руки!—?Пожалуйста, не расплескайте пиво!—?Поздно,?— возвестил гогочущий Салмар. Раин! Раин, вытри, пожалуйста, мы празднуем победу и слишком далеко отплыли от берега.—?Да ты вообще уже берегов не видишь, так глаза залил,?— проворчал Мелькор, отряхивая куртку. —?Салмар, если серьезно, то у нас есть проблема. Впрочем, я хрен знает, сможешь ли ты тут помочь.Салмару почти удалось принять серьезный вид.—?Я слушаю.—?Нам не удается набрать живой состав,?— Мелькор мрачно стиснул пальцы на пивной кружке. —?Тот парень, Берен, которого ты посоветовал, дал заднюю, как только понял, что овчинка не стоит выделки. В принципе, мало что вообще стоит того, чтобы попасть в немилость к Илуватару и поставить на своей карьере жирный и могильный.—?Понима-аю,?— протянул Салмар.—?От нас все разбегаются как от чумных. —?Мелькор залпом допил пиво и презрительно поморщился. —?И как тут прикажешь давать концерты? После этой чертовой пресс-конференции народ вешает трубку, только заслышав мой голос.—?Поднасрал вам Эру.—?На самом деле, только отчасти,?— поправил Саурон. —?Если бы не скандал, видео не стало бы вирусным, а сингл бы не разлетелся миллионами копий.—?Черный пиар?— тоже пиар, да? Всегда ненавидел эту фразу. —?Мелькор зло дернул губой в коротком оскале и отвернулся. —?Ее придумали редкие уроды, и я вам скажу точно?— это были не артисты. А так да, разумеется. Там много кто хорошо… попиарился.Мелькор явно собирался снова погрязнуть мыслями в злополучной пресс-конференции, поэтому Саурон поспешил оттянуть его внимание на противоположный полюс.—?И все же. Пусть мы и выпустили сингл с сэмплеными барабанами, ни один критик не попенял нам на отсутствие живого ударника. Я говорю про… —?он покосился на Мелькора,?— независимых критиков и отзывов в интернете. Песни пошли на ?ура?. И, что немаловажно, сам факт появления сингла посеял сомнения во всем, что сказал Илуватар.—?Во всем, кроме одного,?— фыркнул Мелькор, снова отворачиваясь к стене.—?В любом случае, это палка о двух концах. И если бы нам не повезло опередить его, выложив видео всего на несколько часов раньше…—?То любые ваши действия потом смотрелись бы как оправдание или фэйк,?— Салмар хлопнул ладонью по столу. —?Оооо, я понял! Так он же сел в лужу просто эпически! Спизднуть о том, что Мелькор?— безголосый торчок в то самое время, когда он знай себе покоряет в сети сердца дамочек, жив-здоров и, возможно, разве что немного пьян, что никак не влияет на его вокальные финты ушами. Мелькор, после такого ты должен той девчонке-репортерше отвесить низкий поклон и расписаться у нее на груди!Мелькор, снова впав в тяжелую задумчивость, хранил упорное молчание.—?В общем,?— подытожил Саурон, с усилием заставив себя перевести глаза на Салмара,?— мы не можем организовать концерты за отсутствием живого состава. Не могу представить себе, как Мелькор поет под ?минусовку?.—?Вы, конечно, можете поискать молодых да непуганых… —?медленно начал саксофонист.—?Исключено,?— твердо ответил Саурон. Его взгляд обрел мгновенный отблеск стали. —?На сцене должны быть только профессионалы.—?С такими раскладами я бы даже пионерами не разбрасывался,?— помолчав, проговорил Салмар, уныло гоняя по дну кружки последний глоток пива. —?Эру, по слухам, кого угодно запугает, а денег у него?— хоть жопой жуй, сами знаете. Тут нужен кто-то и надежный, и достаточно… О!Салмар широко улыбнулся и далеко завалился локтем на столешницу, изогнувшись всем корпусом, чтобы заглянуть в глаза Мелькору. Бауглир, завидев эту акробатику, демонстративно развернулся к джазмену спиной.—?Салмар, не лезь под руку.—?Мелькоооор,?— пропел Салмар, делая именно то, что ему запретили. —?А, может?..—?Что, может?—?Ну, ты в трудном положении, тебе нужен проверенный состав, знакомые люди…Мелькор резко повернулся, глядя на саксофониста расширившимися глазами. Саурон мгновенно выпрямился на своем месте, весь обратившись в зрение и слух. Он впервые видел Мелькора таким… растерянным. Почти испуганным.—?Нет!—?Ну что ты сразу?—?Неееееет, даже не думай.—?Да почему нет-то?—?Потому что нет! —?рявкнул Мелькор, отталкивая от себя Салмара и буквально бодая его метущимся взглядом с таким напором, что тот невольно подался назад. —?Я не стану просить никого из них, точка! Этот поезд давно ушел, и ты выдул себе последние мозги совей дудкой, если этого не понимаешь!Салмар, практически придавленный к стулу тяжестью его взгляда, осторожно поднял ладони в примиряющем жесте.—?Да ладно тебе, Мелькор… Я же только предложил, ну чего ты?Мелькор моргнул, будто обретая связь с реальностью, и тяжело откинулся на спинку дивана. Раздраженно цыкнул.?— Сорян, мужик. Нервы уже совсем ни к черту.—?Я могу узнать, что за история? —?после непродолжительного молчания спросил Саурон. Он сидел прямой и настороженный, ладонями в перчатках обняв кофейную чашку и переводя взгляд то на одного собеседника, то на другого.—?Фигня,?— бросил Мелькор. Салмар отвел глаза, внезапно заинтересовавшись барным меню. —?К делу не относится. Я курить.Он с душераздирающим скрежетом отодвинул стул, выбираясь на волю.На улице густой пеленой шел снег. Ложился на землю и не таял. Мелькор отрешенно наблюдал за тем, как белые хлопья споро залепляют черный, четко очерченный след его берца. Меланхолично щелкнул зажигалкой.Глядишь, к утру будет похоже на настоящую зиму.Рядом с ним молчаливой тенью, погрузив руки в карманы пальто, возник Саурон. Некоторое время они стояли в тишине.—?Ничего не спросишь? —?докурив сигарету до половины, Мелькор испытующе посмотрел на менеджера.—?А ты хочешь рассказать? —?Саурон встретил его взгляд прямо.—?Нет.—?Тогда я не буду спрашивать.—?Не сейчас.—?Хорошо.—?Возможно, никогда.—?Хорошо.Мелькор больше не выглядел раздосадованным. Скорее, расстроенным. Он задумчиво погреб окурок в свежевыпавшей белой крупке.Саурон наблюдал за ним молча.Ему бы хотелось услышать эту историю от Мелькора. Но в целом…Несмотря на весь уровень секретности, которую хранили эти двое, он, конечно, догадывался, о чём так старательно пытается умолчать Мелькор. Да и как иначе, ведь именно с тех старых записей он стал поклонником таланта Бауглира.Саурон усмехнулся про себя, подумав, что его вокалист, скорее всего, пропустил эту информацию мимо сознания, а может, не задумался, сколько нужно желания и времени, чтобы находить музыку, живя в социально ограниченном пространстве.Конечно, речь о первой группе Мелькора, легендарной для уха Майрона ?Утумно?.Они приехали из другого города и успешно записали дебютный альбом, который Саурон слушал в больнице ещё на кассетах.Хороший, качественный, с двумя прекрасно впетыми сильными вокалами, со сказочными аранжировками, с текстами самого разного плана: от трагичных историй любви по мотивам архетипичных сказок до бодрой социальной проблематики.А затем… Затем они исчезли, и так бесшумно, словно и не существовали никогда.При всем отчаянно горячем желании, возможностях и почти неограниченном временном ресурсе, Саурон не смог найти о них ничего. Перерывал тонны информации с упоминанием их названия?— и тщетно.Не иначе как сам Эру руку приложил.О них забыли студии, радио, любые выпускающие и продающие музыку организации. Забыли СМИ. А в официальной биографии Мелькора было лаконично написано, что он ?имел опыт работы в музыкальных коллективах?.Те записи, которые он успел найти и сохранить, были, по сути, самым настоящим раритетом.Конечно, ему бы хотелось услышать от Бауглира их историю. Где участники его группы? Кем стали?Кем приходились друг другу…Почему Салмар знает их настолько хорошо?Но в то же время он… Пожалуй, боялся. Что их история?— история тысяч и тысяч молодых людей в столице, которые перепутали начало сложного пути с вершиной успеха, а небольшой и нестабильный по меркам этого бизнеса гонорар?— с выигрышем в лотерею. А затем… растратили себя в не самых благовидных и изысканных утехах, так что их пришлось спасать кому-то влиятельному, у кого были свои планы на их талант.Саурон так боялся разочароваться, что его самого это поражало. Совершенно несвойственные ему эмоциональные привязки к человеку, а не к музыке, удивляли и настораживали его.Хотя сам он объяснял себе это просто: Мелькор для него?— воплотившийся голос, что сопровождал Саурона многие, многие годы. Овеществленная музыка. Неограниченный музыкальный ресурс, источник, в котором можно черпать силы бесконечно.Ведь Мелькор даже не осознавал… пожалуй, не имел физической возможности осознать, что каждый раз, когда он что-то говорит?— что угодно?— Саурона захлестывают вибрации энергетики и силы. То, что он слушал в плохом качестве на кассетах, вылавливая каждый оттенок этого звука, отчаянно сжимаясь в экстазе от всей цветовой палитры его диапазона,?— сейчас было живо, ярко, близко.Саурон не понимал, как этот ценный ресурс можно так беспечно разбрасывать на крики с Салмаром, на бытовые разговоры ни о чем… каждую крупицу этого невероятного вещества нужно сохранить. Скрупулезно зафиксировать, законсервировать и пронести в вечность.И он был готов сидеть в студии бесконечно, без сна и отдыха записывая мегатонны этого звука, пока Мелькор не уйдет на пленку целиком, пока не останется одна лишь пустая оболочка, при взгляде на которую у Саурона не будет сжиматься в груди. При виде которой он сможет удовлетворенно выдохнуть и сказать: теперь всё.Мелькор никогда не сможет понять, что только его голос долгие годы мирил Саурона с дисгармонией… хотя нет, не так. Со смердящей какофонией окружающего мира.Майрон усмехнулся своим мыслям.?Звучит как-то мрачновато, не находишь???— отозвался внутренний голос интонациями доктора Ирмо. —??Словно ты не доверяешь, а потребляешь?.Майрон пожал плечами сам себе.?Возможно, это транскрипция моих эмоций на человеческие? В конце концов, он последний, кому бы я мог желать зла. Собственно, поэтому мы здесь, а не в студии?.Обратившись к мысленному собеседнику, Майрон вскинул взгляд и увидел, что Мелькор внимательно наблюдает за ним.Само собой, хорошо же он, наверное, выглядит сейчас со стороны.—?Дай мне тоже одну,?— попросил он. Голос охрип.Бауглир удивленно повел бровью, но протянул помятую пачку:—?Осторожно, они крепкие.—?Всё в порядке,?— тихо поражаясь сам себе, Саурон ловко щелкнул зажигалкой.Мелькор наблюдал, сделав глубокую затяжку.Осторожный вдох токсичных ядов, смолы, канцерогенных и мутогенных веществ?— и горло предсказуемо свело острым спазмом.Выставив руку в предупредительном жесте, Майрон боролся с приступом неистового кашля под гнетом неодобрительного взгляда Бауглира. Справившись, затянулся еще раз?— пошло проще, но головокружение тут же дало о себе знать. Хотя это было даже приятно и, пожалуй, как-то своевременно. Заставило вынырнуть из мыслей, напомнило, что у него есть тело. Есть голова, которая может кружиться, есть ноги, которые могут мерзнуть. Неприятные и досадные мелочи, и тем не менее?— необходимая часть абсолютной гармонии этого момента. Осознание, что он такой же телесный, как Мелькор, как сигарета, как снег и стена дома этого клуба. Он настоящий, не растворился и не ушел в небытие.—?Полон сюрпризов,?— усмехнулся Бауглир, косясь на дымящуюся сигарету в тонких пальцах.Было неловко от ощущения, что он, видимо, показался Мелькору эдаким бунтующим подростком, который давится кашлем, но курит, потому что так принято в компании.Но объяснения, конечно, были не только излишни, но и совершенно невозможны.—?Салмар заказал коньяк,?— наконец произнес Майрон в темноту ночных подворотен, чувствуя, как пальцы покалывает морозцем.Мелькор покачал головой:—?Обидел я его, похоже. Нужно идти мириться. Он славный малый, и терпит меня столько, сколько я себя помню. Ни одна девка не стерпела так долго.Менеджер позволил себе деликатно хмыкнуть.Он проводил широкую спину Мелькора взглядом. Убедившись, что за ним захлопнулась входная дверь, Саурон медленно стянул с левой руки тонкую перчатку, вгляделся в свои почти неестественно тонкие бледные ладони и задумчиво затушил сигарету о подушечки пальцев.—?Я здесь,?— с тихой улыбкой сказал он сам себе.КОГДА-ТО. МЕЛЬКОРА мы уйдем в небытие.Язык в крови, душа в огне.А мы горим не по себе.Увидимся в небытие!Агата Кристи, Небытие?Блин, как же я до этого дошел,?— вопрошал Мелькор у самого себя, у метафизического пространства вокруг и гипсового бюста Антония, туповато и вызывающе пялящегося на него с книжной полки. —?И как мне из этого выбраться, сохранив лицо, друга и зубы??—?Мне НАДО, чтобы ты избавил меня от этой чертовой девственности,?— минуту назад почти прокричала Валакирка, многозначительно ткнув указательные пальцы по направлению проблемы. —?Надо мной уже все девчонки смеются.Казалось, отголоски ее крика до сих пор отражаются от стен её скромной девичьей кельи.А может, они отражаются от его, бауглировой, черепной коробки?Мелькор слишком легко смог себе представить, как Валакирка с непередаваемой улыбкой наматывает на кулак волосы тех несчастных девчонок, которые посмели над ней посмеяться.Отвлекшись на эти живые картины, наполненные криками жертв его боевой подруги в гневе, он пропустил время, необходимое для ответа.В затянувшейся тишине лицо Валакирки заметно потемнело.—?Ну… —?Мелькор поймал ее взгляд и попытался нащупать верный ответ в своем бедном тупом мозгу. —?Я не могу так… сразу. Это ведь не так делается…Мелькор, конечно, не боялся её. То есть не боялся по-настоящему. Как стоило бы бояться её глупым одноклассницам или одногруппницам по художественной школе. Но он знал её, кажется, лучше, чем самого себя, и она всегда была надежным и верным товарищем. Практически братом. И любые предложения, где стояли рядом слова ?Валакирка? и ?Романтика?, ?Отношения?, ?Секс?,?— складывались как-то натянуто и криво.—?Знаю я, как это делается. Садись,?— Валакирка кивнула на узкую кровать у стены и начала быстро расстегивать пуговицы блузки. —?Родителей все выходные не будет, успеем.Мелькор сел на краешек кровати и стал наблюдать за резкими движениями тонких рук, выпирающих острых ключиц; за маленькой грудью в кружевном лифчике, смешно и нелепо сидящем на впалой грудной клетке, топорщащейся тоненькими ребрышками. Она вся была такая острая, такая… не женственная. Широкие плечи, узкие бедра, тонкие бледные ноги с широкими коленками, как у жирафа…Раздевшись быстрыми и четкими движениями, она осталась в одном белье.—?Ты красивая,?— Мелькор провел взглядом по бедрам к лобку. Задница была хорошей.—?Заткнись, Бауглир,?— Она решительно села сверху, обхватив его за плечи. —?Мне от тебя не все эти сопли нужны, а качественный дружеский секс.—?Дружеский секс,?— проворчал Мелькор, проведя ладонями по ее бедрам. —?Где ты такое взяла? Тут уж либо друг, либо секс.—?Заткнись,?— повторила Валакирка, тяжелым немигающим взглядом бывалого вояки загоняя любые воспоминания Бауглира о возбуждении в самый темный угол его подсознания. —?Чем больше ты тянешь время, тем хуже.Мелькор непроизвольно сглотнул. ?Хуже? от Валакирки он сегодня испытывать был не готов. К тому же, её обида на сексуальной почве могла очень плохо кончиться для всех его детородных органов, а они ему были еще нужны.Она прижалась крепче к нему бедрами, и неловко, рвано стала водить ими вперед и назад. Будто была наездницей, а он был туповатым медлительным мулом.Мелькор оценил.—?Тебя девчонки научили?Валакирка презрительно фыркнула:—?Чему эти убогие Меня могут научить?Затем помолчала и добавила:—?У мамки кассету нашла. Там так было. Тебе нравится?Мелькор посмотрел на неё уважительно: готовилась, значит.Словно прочитав его мысли, она хмыкнула:—?Конечно, я готовилась. Ты же не думал, что я бы затеяла такое без теоретической подготовки? Кстати, сразу предупреждаю: я твою письку целовать не буду, это противно.Секунду Мелькор сдерживал маску хладнокровия. Но дольше не смог и заржал во всю глотку, запрокинув голову. Он ржал, пока хватало дыхания, до слез. Покрасневшая Валакирка все это время звонко била его ладошками по плечам, призывая к порядку.—?Не ржи как дурак, слышишь? Попробуй только скажи кому, придурок.—?Не… не бойся, я бы тебе, находясь в здравом уме, ни в жизнь в рот не положил бы даже палец, не то что… —?Мелькор не мог восстановить дыхание после сумасшедшего хохота. —?Ты же, дурная, один хрен по локоть откусишь.Зло сжатые губы Валакирки непроизвольно растянулись в кривоватую самодовольную ухмылку.—?Ты отвлекаешься, а мне уже надоело так елозить,?— проворчала она. —?Там не всё видно было, по-моему, в кино уже где-то на этом месте никакой девственности у героини не осталось.—?Да ты даже трусы не сняла, глупая! -взвыл Бауглир и рассмеялся с отчаянием: надежда на то, что член сегодня поднимется, галопом неслась к абсолютному нулю.Кажется, Валакирка тоже всё поняла и понизила голос до заговорщицкого шепота:—?Слушай, ну, целовать я, конечно, не буду; но если надо для дела?— могу погладить.Мелькор едва успел перехватить её цепкую руку на полпути.—?Стой, я сам. Я справлюсь.Он закрыл глаза и выдохнул, пытаясь отдышаться и отстраниться от ситуации.?Это не твоя подруга детства. Это неопытная молоденькая девочка. Очень красивая, кстати. Девушка в беде. Тебе же нравятся такие сюжеты? Давай, спасай её?.Он решительно ссадил её со своих колен на постель, легким тычком заставив лечь на спину. Запустил руку в джинсы и начал приводить в чувство отключившийся член.Встал над ней и прерывисто приказал:—?Раздевайся… полностью.Валакирка открыла рот, чтобы ответить что-то… колкое или обидное.Но она увидела, как изменился и потемнел его взгляд. Почувствовала, как резко воздух вокруг них сгустился. Она вдыхала его полными легкими, но не могла надышаться, как будто из него исчез весь кислород.Ей стало до досадного обидно, как быстро она перестала держать ситуацию под контролем, как легко перестала быть ведущей. Стоило ему только этого захотеть.Почувствовала, как щеки заливает предательский жар. Это всё?— то, что он делал и говорил,?— смущало уже по-настоящему. Дыхание на вдохе перехватило где-то в грудине.Она повиновалась молча, раздевшись с полным ощущением, что не она хотела этого, не она просила; будто она лишь дала то, что он потребовал.Он поднял её лицо к себе за подбородок и наклонился так близко, что она почувствовала тепло его губ.Это уж слишком.—?Не надо,?— выдавила она, так хрипло и жалко, что сама стала себе противна, и отвернула лицо.Смазанный поцелуй, проведя губами по щеке, Мелькор остановил на её шее, влажно припечатав следами зубов.?Еще хуже?. Она спрятала резкий выдох в его плече и почувствовала, как мерзко подрагивают ноги.От ритмичного движения его руки неуместно и пошло позвякивала пряжка ремня.—?Теперь раздень меня тоже,?— прошептал он ей в ухо.Почему-то?— как досадно и глупо! —?от этого шепота она почувствовала, как напряглось внизу живота.?Ты же не такая. Ты же умнее и свободнее всех этих дурочек, что на нем виснут. А поди ж ты… Сама туда же?..?Попыталась заставить себя взбеситься. Возмутиться, взбунтоваться, ударить?— лишь бы не чувствовать этой обезоруживающей дрожи и… что это? Чего-то еще, еще более омерзительного.Но все же послушалась (в конце концов, дело нужно довести до конца)?— и стянула майку ему через голову. Его волосы проделали путь по ее коже от шеи до груди, заставив еще раз вздрогнуть.Он встряхнул головой и бросил взгляд исподлобья ей в глаза.?Ууу, змеюка, не мигает даже?,?— ответила она ему сжатыми губами.Он не улыбнулся. Не выдал ни одной из своих тупых шуточек. Потянулся вперед и все же поцеловал её. Коротко провел языком, требуя открыть губы. Возмутившись, Валакирка так сосредоточилась на борьбе с его ртом, что пропустила момент, когда он придавил её к постели всем весом тела.Она испугалась. Задохнулась без воздуха; и он нагло вошел в ее рот языком.Она дернулась (?мерзко!?), но отстраниться не смогла… или уже не захотела. Очень трудно быть честной самой с собой в такие моменты. У нее никогда не было такого по-настоящему, не в шутку. Она не понимала, как себя вести. Но ей стало интересно и… приятно.Его тяжелая туша и разметавшиеся волосы, горячая кожа, трущаяся об ее соски, его запах и этот грубый поцелуй,?— всё это вместе заставило её расслабиться. Словить ощущение, что всё идет так, как должно; а иначе и не могло быть.Она потянулась к нему в ответном движении языка и губ. Наконец, прикрыла глаза, позволив себе получать удовольствие от того, что чувствует.Но резко разорвала поцелуй и слегка отстранила его.—?Что?.. —?пьяным шепотом возмутился Мелькор.—?Презерватив,?— задушено прошипела она в ответ. —?Вытащи из-под подушки, у меня есть.Он хмыкнул. Зашарил рукой под подушками, не поднимаясь, словно боялся, что она убежит, стоит ему отпустить её.В целом, это было вероятно.Он ловил в ее глазах затравленный взгляд пойманного кота, и чувствовал все сомнения и страхи, густыми полчищами бегущие в ее голове. Только ударившее в голову возбуждение не давало ему отказаться от всей этой затеи.Он все же приподнялся и спустил джинсы ниже. Надорвал упаковку и достал презерватив.Смотрел на нее, не сводя глаз, пока раскатывал его. И в его взгляде, в его кривоватой улыбке она прочитала отчетливое: ?Не знаю, чего ты хотела добиться. Это обоюдоострый меч, и ранит он нас в итоге одинаково сильно. Назад не отыграешь, в шутку не сведешь?.И все же он поцеловал её снова, кажется, теперь уже более нежно.Она почувствовала внутри пальцы и задышала чаще, вцепившись ладонями в его плечи.—?Давай договоримся,?— шумно выдохнул он ей в лицо. —?Мои руки не перехватывать.Ответа он не дожидался. Вжал её в постель одновременно с движением пальцев глубоко внутрь.Она позволила себе лишь один протяжный болезненный стон.—?Тшшш,?— успокоительно прошептал он, быстро двигая пальцами.Будто она, мать его, ударилась коленкой, и он ее целовал, чтобы не болело. Так бывало в детстве.Она была ему почти благодарна за такую заботу, пока он похабно не ощерился:—?Даже смазка не понадобится, кто бы мог подумать. Неужели я так завожу тебя, м?—?Ты не выйдешь отсюда живым,?— прошипела она. —?Придурок.—?Затрахаешь меня до смерти? —?игриво ухмыльнулся он.—?Заткнись,?— взревела она, но тут же тихо зашипела сквозь зубы.Ей уже все равно. Ощущения были такими странными, что от них закатывались глаза и выгибалась поясница. Непременно хотелось еще.И тем не менее, член после пальцев вошел с трудом. Она не выдержала и заплакала. Сжалась в интуитивной попытке отстраниться и отстранить.Мелькор заставил её прижаться к себе и обнял, крепко перехватив под плечи.Он плавно вошел до конца, а затем стал двигаться резко и быстро, часто дыша ей в губы.Она резко выдыхала каждый раз, когда чувствовала, как внутри нее ударяются о невероятно чувствительное место. Каждый такой раз ей казалось, что больше она не выдержит: сейчас умрет или забудет, как дышать.А дальше… было что-то. Она не поняла, что. Просто разрыдалась от облегчения, волной охватившего тело.Мелькор еще толкался в нее. Но она уже ничего не чувствовала, кроме дрожи во всем теле, даже в губах.За окном разгоралось суровое северное лето. Лето перед их выпускными экзаменами. Последние месяцы в школе, в этом городе, в этой компании.Самой жалкой и уязвимой кастой в школьной стратификации всегда были рок-группы. На них в выпускном классе всегда было жалко смотреть. Они были теми, у кого в лето после окончания школы были настоящие ?маленькие смерти??— расставания и распады навсегда, после которых некоторые теряли себя и уже никогда не возвращались к себе?— настоящим.Для этих групп выпускные экзамены и необходимость вынужденной миграции из крошечного города была трагедией, которая в городе разыгрывалась каждый год.Мелькор вдоволь насмотрелся на это и не хотел быть одним из них. Он хотел, чтобы они уехали все вместе.Школа давно шла где-то параллельно с их бодрым рок-составом, и они всегда проводили больше времени на репетициях, чем за партой.Их рабочим названием было ?Утумно?. Их было пятеро: Бауглир?— вокал, гитара; Валакирка?— вокал; Омар?— стихи, вторая гитара; Салмар?— любой аккомпанемент, кроме трубы (хоть треугольник, только не это духовое страдание, пожалуйста, Салмар); Гном (у него было имя, но давно уже никто не называл его иначе как Гном)?— ударные.Он собрал их и дал им обещание, что у них будет возможность, реальная возможность уехать в один город, заниматься концертами и записывать настоящие альбомы.Только Валакирка отказалась сразу. ?У меня все распланировано, и я поступаю в худ. академию в нашем вшивом городе, иначе меня мамка убьет?.Остальным он дал месяц на раздумье.Им всем было отчаянно страшно.Словно кто-то разогнал их уютные посиделки у костра, затушил огонь, и они?— вся их компания,?— остаются в кромешной тьме, а что там, за пределами их круга, они и понятия не имеют. Обернешься?— а и круга уже никакого нет, все разбрелись кто куда.Этот жуткий, нечеловеческий страх перед расставанием толкал их всех на странные, необъяснимые поступки. Заставлял искать близость как доказательство того, что разлука не наступит никогда.—?Может, передумаешь и уедешь вместе с нами? —?Мелькор лежал, закинув руки за голову, и безразлично наблюдал трещину, идущую по высоченному побеленному потолку. —?Это было бы так круто!Валакирка лежала на нем, прижавшись щекой к груди и, казалось, спала.Но на этой фразе приоткрыла глаза, с тоской улыбнулась.—?Зачем? Чтобы наблюдать твою рожу еще сколько-то лет? Видеть, как ты постареешь, сопьешься или женишься… Я не хочу.—?Может, я не сопьюсь. И не женюсь никогда.—?И не постареешь?—?И не постарею. Что за мысли вообще?Она приподнялась на локтях и посмотрела на него внимательно.—?Мне кажется… знаешь, неуместным, что ты изменишься. Я так хочу, чтобы ты всегда оставался таким вот… таким же.Она накрыла его глаза рукой и поцеловала в угол губ.—?А я тебя тогда всё равно увезу,?— с ухмылкой заявил он, убирая её руку. —?И мамке твоей заявлю, что сделаю из тебя рок-диву.Она прыснула.—?Вот потеха будет, когда она тебя с лестницы спустит.—?Подумай об этом, ладно? —?в его голосе уже нет смеха.—?Подумаю,?— она снова легла на него и закрыла глаза. Едва слышно повторила:?— Подумаю.НИКОГДЕ. Настоящее время—?Проблема в том, чувак, что романтики по заброшкам никогда не пробовали в них пожить, а я вот пожил. И я должен тебе сказать, что их все надо снести нахер и построить на их месте уже что-то жилое и за копейки. —?парнишка с ядовито-зеленым ирокезом наседал на бедного цивила, волей случая попавшего в этот грязный угол, который ?баром? назвать язык не поворачивался.—?Да, парень, я заплачу за твое пиво, просто заткнись и приседай на уши кому-то другому,?— устало отмахивался работяга.—?Ты хоть понял что-то? Я говорю, что все эти сюжеты из фильмов типа Бойцовского клуба?— это дерьмо собачье. Любой, у кого есть деньги жить лучше, должен делать это.При каждом движении головой у парнишки мелодично позвякивала цепь, идущая от уголка губы к уху; его по-театральному накрашенное лицо в неоновых лучах дешевой забегаловки отдавало мрачной синевой.Куча грязно-серых тряпок рядом с ними зашевелилась, и оттуда показалась взлохмаченная девичья голова.—?Макар! —?одернула девушка мелодичным сопрано ненормального с зеленым ирокезом. —?Ты рассуждаешь как хренов буржуа. Мы не должны ставить ценности материальные выше морального закона. Прошу его простить, милостивый сударь, мой брат устал в пути с нашего концерта и лучи нашей грядущей славы застили ему глаза. Прошу вас его не слушать.Работяга закатил глаза.—?Ребят, по вам обоим дурка плачет. Вы откуда вообще такие?Предполагаемый Макар медленно обернулся и выразительно осмотрел сестру, поджав тонкие губы.—?И разве тебе есть что ему возразить, женщина? Этот индивидуум совершенно прав. Нам пора сдаться в психушку, и я тебе предлагал это не далее как вчера. И что ты мне ответила? Что если я надену жабо и красный в блестках пиджак, а ты?— старое платье невесты, но мы непременно покажемся не только порядочными, но и будем иметь успех у публики. Однако же нет, и я прошу это запротоколировать. Наш случайный собеседник рационален. Ра-ци-о-на-лен. Рацио, от слова разум. В отличие от нас.Девушка открыла, а затем закрыла рот. Не найдя что ответить, она с громким стуком вернулась в горизонтальное положение.Случайный посетитель проводил её взглядом с тенью некоторой озадаченности.—?Парень, я понимаю, что ты юродивый, но вдвоем с девушкой в такое время и в таком месте может быть очень опасно. Ты бы подумал об этом.Смешливое выражение на лице Макара неуловимо быстро изменилось на насмешливое и злое.—?А я уже и подумал,?— вкрадчиво начал он, приблизив к нему лицо. —?Тебе кажется, что ты в безопасном месте, и я, местный дурачок, развлекаю тебя после трудового дня. Но, на самом деле, самый опасный здесь?— я. И я не думаю, что тем, кто хочет обидеть меня или мою сестру, стоит с нами связываться. Не здесь.Парнишка, хоть и с самого начала не собирался с ними связываться и тем более, искать неприятностей, почувствовал себя неуютно.Эти двое были странными, не обычными городскими сумасшедшими. Он мог только почувствовать это, но не сформулировать ощущения в слова. Главное, что он понял: общаться с ними себе дороже, и оставаться здесь больше нельзя.Он бросил на стол пару мелких купюр за свое пиво и нехитрую закуску, и быстро вышел, грея на морозе руки глубоко в карманах.Макар пожал плечами и убрал купюры в карман своего несуразного блестящего пиджака. Он не мог уйти. Во-первых, было некуда. Во-вторых, на улице было холодно. В-третьих, он ждал.Он включил мобильный, который вынул из кармана собеседника парой минут ранее, и набрал выученный номер.Трубку сняли после первого гудка. На том конце не удивились и ничего не спросили, кроме:—?Вы где? —?хрипловатым низким голосом.—?Где-то,?— пожал плечами Макар. —?И нигде, одновременно с тем. Что есть пространство и как можно определить свое местонахождение в нем, если ты не безумен? В немецком есть отличное слово для этого?— nirgendwo. Дословно переводится примерно как ?нигде-то?. Это то, как я сейчас ощущаю свое местонахождение.На том конце не перебивали. По звукам он понял, что собеседник курит, периодически втягивая носом от мороза.—?Адрес.—?Мы в баре ?Арвалин?. Мэассе немного не в духе, так что если поторопишься, буду признателен.—?Давай, двадцать минут.—?Стой, еще. Готмог, сюда не звони. И я буду недоступен.Не дождавшись ответа, он отключился и бросил мобильный в бокал пива.