Часть 2 (1/1)

—?Скажи, что любишь меня, - шепчет Питер, уткнувшись в грудь пирата.—?Что? —?удивляется тот. После секса они обычно вновь играют во вражду.—?Скажи, что любишь меня,?— чётко повторяет мальчишка, приподнимаясь на локте. Его изумрудные глаза сверкают в полумраке каюты. —?Скажи. Или я уйду и не вернусь никогда.—?Что с тобой, Питер? Ты рехнулся?—?Я рехнулся, когда впервые отдался тебе!!!—?Питер…Джеймс гладит плачущего Пена по спутанным волосам, обнимает, щекочет крюком.—?Питер, неужели об этом нужно говорить? —?наконец произносит он. —?Неужели и так не ясно?—?Нет! Мне не ясно! Никто никогда не любил меня, Джаз!—?Кроме меня,?— тихо отвечает капитан, а потом поднимается с койки и, сделав добрый глоток рома, усаживается за фортепиано.Звуки музыки заполняют каюту, пленительной, страстной, нежной музыки, а Крюк начинает петь прокуренным, но всё равно прекрасным голосом:Сколько футов я отобралШёлка лучшего, знаешь, щенок?Но нежнее и глаже егоКожа юношеских твоих щёк.Фортепиано?— мой инструмент,Но важнее мне тот момент,Когда рёбер касаюсь твоихИ не чувствую пальцев своих.Дым и пепел всё перед тобой,Никогда не пресыщусь игрой!Эти клавиши перебиратьЯ согласен опять и опять.Ты?— любимый мой инструмент.Пусть пройдет ещё тысяча лет,Не устану играть с тобой?—Так доволен этой игрой!А на флейте я не играл?—Мало толку, не тот запал,Пока в руки не взял твою?—Флейту юную сладкую…—?Да вы романтик, кэп,?— смеётся Пен, когда Крюк опускает крышку фортепиано. Щёки обоих горят. Они не привыкли признаваться.Джеймс пристально смотрит на Питера, вглядывается в глаза, рассматривает худое юное тело, изученное до мельчайших подробностей.—?Скажи ты,?— говорит он. —?Скажи, что это не игра. Будь со мной. Будь моим!Нагой мальчишка легко поднимается в воздух и устраивается на коленях пирата, прижимаясь к нему, обнимая, целуя.—?Я давно твой,?— шепчет он. —?Только твой. Люби меня! Не покидай меня! У меня больше никого нет…—?Я лучше расстанусь со второй рукой и с жизнью, чем с тобой,?— отвечает Крюк, прижимая Пена к себе и чувствуя странную смесь жалости и вожделения.