Часть вторая. Глава 13: "Город" (2/2)

И я зауважал свою собеседницу за то, как хитроумно она объяснила мне свою суть, за честность, которая, как я понял, могла дорого ей обойтись.- Ничего. И продолжай на ?ты?, сделай комплемент даме.- Хорошо. Так как… - запнулся я, желая спросить ?Вас?. – …тебя зовут.- Зови меня Розой.- Моё имя ты уже знаешь, приятно познакомиться, - впервые улыбнулся я лисице.- Взаимно, - улыбнулась она. – А теперь к делу, ***.

- Я слушаю.- Как ты уже понял, я причастна ко всему, что произошло с тобой в последнее время. И ты, заметь, появился сегодня совсем не вовремя. Вместе нас не должны видеть, ты меня не знаешь, я тебя тоже, договорились?- Договорились, - пообещал я.

- Я не имею права рассказать тебе, почему я причастна к этому делу, но вот ты… Ты сможешь мне рассказать?

- Что именно?- Всё. От начала, и до конца.

Я не знал, могу ли я доверять собеседнику, но… Мне очень хотелось ему доверять. Роза, казалось, была какой-то ведьмой, гипнотизировала меня, и я не мог не поддаться искушению её чар и не рассказать ей всё, как есть. Наконец-таки нашёлся хоть кто-то на стороне, кто мог выслушать и проанализировать, понять, и, быть может, даже посочувствовать, хотя Роза, как мне казалось, была далеко не из последних.

Рассказ мой затянулся. Слушали меня не то чтобы просто внимательно – за полтора часа лисица не произнесли ни слова. Она глазела в окно, на себя, на комнату, на меня, от чего я жутко смущался и опускал глаза вниз, и при этом внимательно поглощала и сортировала информацию, ту, что была ей необходима.

По окончанию моего рассказа я уже не мог напрячься и думать о безопасности. Я слишком вымотался за этот день. Понимая, что лисица, чисто теоретически, могла достать какой-нибудь пистолет, сказать, что я больше не нужен, и выстрелить, я был спокоен. Мне просто хотелось довериться не лишь потому, что Роза могла нам помочь, а потому, что доверять больше было некому. Не было никого рядом, ни Алу, ни Газа, ни Дасти, ни Сабы, ни Дяди, на худой конец! Но тут, рядом, сидела женщина, столь красивая, что только находясь с нею рядом можно было гордиться собой. А она, мало того, разговаривала со мной, помогала и слушала меня, отчего я, замученный погонями и страхом, был не в силах не довериться ей. Но, к счастью, не было ни пистолета, ни преступников, врывающихся в дом, ничего, кроме напряжённого молчания моего слушателя. После моего рассказа она напряглась, и, рассуждая с минуту, ответила.- Не могу не поблагодарить, я извлекла немного полезного из твоего рассказа и приму это к сведенью. А вы молодцы, только вот направляете свой потенциал в дурное русло.- А что нам оставалось делать? Ждать, когда на нас опять нападут?- Если бы вы раньше обратились в полицию, то с тебя бы сняли побои, и никто бы вас пальцем не тронул. Тем более преступники тогда были в Номе, и всех четверых бы упекли.

- А как бы ты поступила на нашем месте?Роза усмехнулась.- Хм, пожалуй, так же. Из таких как вы и получаются такие, как я. Только вот… такие как я теряют нравственность, веру, смысл жизни, и я не хочу, чтобы вы повторяли мои ошибки…Роза замолчала, задумавшись, а я попробовал перевести разговор в другое русло.- А ты сможешь мне помочь?- Несомненно, - обнадёживающе заявила она. – Только уж извини, ничего лишнего.

- Всё, что считаете нужным. Мне много не надо, я просто хочу спасти свою подругу.- Ты хочешь приключений! – уверенно заявила она. – И прежде, чем спасать свою подругу, спаси себя сам! – тыкнули мне чёрным пальцем с красивым маникюром прямо по носу. Я чувствовал себя униженно, но остановил себя на этом, не давая эгоизму встать выше личности. Все мы эгоисты, я знаю, но с этим нужно бороться. Тогда-то я и стал прислушиваться к её словам ещё внимательнее, и понял, что она не только хитра, но и мудра, и больше усомниться в ней я не мог. Совершенная женщина, вот и всё тут!- И как мне себя спасти?- Я понимаю, что ты пошлёшь меня куда подальше, но ты очень терпелив и культурен, поэтому не пошлёшь, а только подумаешь, - улыбнулась лиса своей собственной проницательности. - Но послушай меня, - начала она, будучи уже серьёзной и наклоняясь над столом, как будто бы нас кто-то мог подслушивать. – Тебе нужно избавиться от этого сейчас. Это преступность, детка, анархия, риск и большие пушки. Может быть, это и круто, но знай – однажды переступив закон, ты уже не сможешь остановиться, и тогда, когда беда застанет тебя врасплох, закон не сможет тебя защитить. У тебя не будет союзников, и кроме побега или суицида у тебя не будет выхода. А бегать долго ты не сможешь, знай это.- И что ты мне предлагаешь?- Бросить всё. И как можно быстрее убраться с дороги у этих ребят. Это не гоп-стоп кампания из подворотни, как те, что гонялись за вами по Ному и сегодня по Теллеру, это хорошо организованная группировка. Они не станут с вами сюсюкаться.- Это я уже понял.

- Не строй из себя героя. То, что ты видел пушки у них в руках, то, что эти пушки могут по вам выстрелить, это только мелочи, они способны на большее.- Например?

Но собеседница мне не ответила. Лишь глубоко с сожалением вздохнула и продолжила читать мне морали.

- ***, ты ведь славный малый, умный, молодой, красивый, понимаешь, тебе это не нужно.- Я знаю, - вздохнул я, немного смущаясь от лестных слов.- Ты не можешь докатиться до этого. Тебя могут принудить, но совесть твоя не простит тебе ошибок.

- И что мне делать?- Обещай мне, что если завтра у тебя получится вернуть Алу, то вы покончите с этим.

- А если не получится? – увильнул я от щекотливого вопроса.Собеседница встала со стула, подошла к моему рюкзаку и достала оттуда револьвер.

- А если не получиться, - сказала она, виртуозно крутя магнум на пальцах. – То верни её любой ценой.

4.Жуть, которая окутала меня, исходила не от голоса, а от того, что я была одна. Никто не придёт мне на помощь, никого не было рядом, даже случайного прохожего. Только я, тишина и некто за моей спиной. Стук сердца, в котором не осталось ничего, кроме отчаяния. Но паника меня не победила. Резкий выдох, попытка побега была готова. Оборачиваться было нельзя. Но обернуться мне не дали. Поздно. Слишком поздно.Чья-то сильная рука зажала мне рот, другая схватила за талию. И я бросила на спасение все свои силы, давая волю отчаянью и инстинктам. Как не пытались меня заставить молчать, я визжала прямо в руку; как не пытались меня держать, я дёргалась и брыкалась. И шумного рвения, в которое я вложила все свои силы, оказалось достаточно для чуда.

- Алу, беги! – произнёс папин голос.

Руки ослабли, и я вырвалась из их жестоких объятий. Я обернулась, и папа, швырнув на землю кого-то, вновь заставил бежать и ринулся следом за мною. Третий раз повторять было не нужно. Я бежала так, как позволяли мне ноги и лёгкие, так же отчаянно, как звучали слова папы.

- Стой, дочка! – прозвучал его голос, такой слабый и уставший.

Но таким был только голос, а сам отец чувствовал себя прекрасно. Вокруг были кирпичные дома, и уже далеко, совсем далеко остались те деревянные домики, катер и зловещий голос, что вынудил меня перепугаться до смерти.- Па, прости! – я кинулась на шею своему спасителю и более не могла сдерживать слёз. – Папочка! – но на большее не хватало сил.Я плакала, всё, что накопилось во мне, выплёскивалось из чаши переживаний, проливая слёзы на папу. Он просил успокоиться, обняв меня и покачивая из стороны в сторону. Папа прижал меня так сильно, но больно мне не было. Он гладил меня по голове, а я плакала, не в силах успокоиться. Этот случай сбил меня с ног, и лишь чудо, которым явился мой папа когда-то для Нома, спасло меня вновь.

- Доченька, - так же бессмысленно произнёс отец, не зная, что ещё сказать.

А слов было не нужно. ?Как лишни они?, - подумал бы сейчас ***. Я просто устала. Устала от непонимания и подарков, что преподносит судьба моя. Никто, осознавая важность моей мессии, не поддержал меня. И от этого одиночества, не смотря на столь близкого сейчас отца, можно было реветь до утра. Но, как бы ни трепала меня судьба, всё только начиналось, поэтому-то я и заставила, хотя и с трудом, себя успокоиться.

- Они далеко, всё хорошо, Алу!- Да, пап, - подтвердила я, что больше не плачу. Я вытирала слёзы, и мне было очень стыдно. Стыдно не только за слёзы, но и за мой легкомысленный побег. А ещё я задела свою гордость - мне было стыдно за слабость, которую я показала отцу. Теперь он будет уверен, что я не смогу продолжать путь, но я не могу иначе. Обратной дороги нет.

- Пошли, я знаю, где можно остановиться, - скомандовал отец.- Но мои вещи в гостинице!- Пошли, заберём их оттуда.- Нельзя, пап. Мне нельзя возвращаться туда.

- Почему?И я поведала отцу, в чём была причина моих опасений. Отец слушал меня внимательно, но без упрёка на его лице не обошлось. Ему явно не хотелось знать, как часто я приближалась к опасности, и этот молчаливый упрёк, как, впрочем, и всегда, мешал мне оставаться уверенной до конца своего рассказа. В общем – я робела. Но, на моё удивление, кроме внешнего упрёка и какой-то внутренней поучительности, что скрывалась в отце, а может и не скрывалось, что было одному Богу известно, ничего на свет не проявилось, и папа, на моё удивление, не сказал мне ни слова.- Значит, так, - начал он. – Сейчас идём туда, и я забираю сумку.- Не получится. Я попросила, чтобы обо мне никто никого не уведомлял.

- Но ведь тот толстячок ушёл с поста, значит, должна придти его смена.

- Ну, попробуем.

Я вошла в приёмную, а отец остался неподалёку от гостиницы. И действительно: за стойкой стоял молодой красивый парень со жгуче-чёрными волосами и смуглой кожей.- Доброй ночи! Могу я чем-нибудь помочь? – первым начал он.- Нет, спасибо! – улыбнулась я ему, демонстрируя ключи от номера.

Мне не сказали ни слова. Я поднялась в номер, собрала свои вещи и отправилась вниз. Положив ключи на полочку, я снова попробовала улыбнуться молодому человеку.- Простите, но куда вы пойдёте в столь поздний час? – поинтересовался он, испугавшись и выпучив глаза. – Ночами у нас очень неспокойно.

- Не волнуйтесь, я буду в безопасности.- Если хотите, можете остановиться у меня, бесплатно! – молодой человек явно был осведомлён обо мне и пытался всеми силами остановить меня.

- Благодарю за вашу заботу, но я не могу. Всего хорошего!Когда я выходила, казалось, мне сейчас выстрелят в спину. Закрывая за собой тяжёлую прозрачную дверь, я оглянулась. Парень уже говорил по телефону. Пора было смываться.- Всё хорошо? – спросил папа, когда я подошла к нему.- Надо торопиться, только куда?- Пошли, - просто ответил отец и повёл меня следом.Он не проронил ни слова за всё время в пути. Это очень напрягало меня. Он вёл меня куда-то, и я двигалась словно марионетка в его руках. Я не знала и знать не хотела, что это была за улица, что за дом, я просто заскочила в него следом за отцом. Это был кирпичный дом, с крашеным подъездом – холодным и тёмным. Лестница наверх была широкой, с низкими ступеньками. Папа повёл меня куда-то на второй этаж. Звонок в дверь. Как только она отворилась, отец без всяких слов затащил меня внутрь.- Господи, ты нашёл её! – произнёс чей-то староватый голос. – Я пойду, поставлю чайник.Некто ушёл, а мы с папой, сняв обувь, прошли в зал. Казалось, эта комната дышала прошлым веком. Даже запах здесь был застоявшийся, словно в колодце, только пахло не сыростью, а блинами. Ковры на стенах, старые тумбы, покрытые широкими засаленными салфетками. Стенка была явно не высшего качества, но на ней, в отличие от бобинного проигрывателя в углу, не было такого слоя пыли. Только теперь я начала соображать, что происходит вокруг меня. Отец усадил меня на диван и сам, присев около меня, взглянул любящим взглядом мне в глаза.- Всё хорошо, дочка?Я кивнула.- Тебе никто плохого не сделал?

Я помотала головой.- Прости меня, старого дурака, - я взглянула на папу с удивлением, будучи уверенной, что он начнёт читать мне нотации. – Может, я в чём-то и был не прав, но ты поступила… плохо, - изменил папа голос, но лицо его до сих пор было умилённым. – Нужно было сразу сообщить в полицию.

- Теперь я тоже поняла, пап, - замялась я и, не выдержав стыда, опустила глаза. – Прости!- Конечно, доченька! – обнял меня отец. – Как же ты не понимаешь, я боюсь за тебя, представь, как сходит с ума мама! Я сейчас же позвоню ей и скажу, что нашёл тебя.- Обязательно! – согласилась я.В этот момент в комнату как раз вошёл хозяин с кружкой горячего чая. Это был седой старик, в махровом полосатом халате и домашних тапочках. Вид у него был потрепанный, седины пучками торчали на почти лысой голове.

- Возьмите, Алу! – подал мне чашку чая старик.- Благодарю!

- Ну вот! – улыбнулся он очень тёплой улыбкой. – Теперь всё будет хорошо, пойду, приготовлю что-нибудь перекусить.- Спасибо, не нужно! – попросила я. – Уже поздний час!- Не бойтесь за фигуру, подкрепиться не помешает, - ласково произнёс он и отправился хлопотать куда-то на кухню.

- Держи, мама! – влетел в комнату папа.Я скрестила руки, говоря губами, что я сплю, но отец не слушал меня и упрямо толкал мне под ухо трубку. Я просто не знала, что сказать маме и стыдилась заговорить с ней. Но выбора, как оказалось, не было.

- Аллё, мам.- Доченька!- Я жива, здорова, со мной всё хорошо!- Зачем, доченька! Что же ты делаешь с нами! – рыдала мать.- Прости, мам… - ответила я, услышав то, чего больше всего боялась.В трубку мне ещё что-то кричали, но я не слушала. Мне было стыдно.

- Мам, - попыталась перебить я. – Мам, прости, слышишь! Я уже сказала, прости!

Но мама не слушала и слышать не хотела. К счастью, связь оборвалась.

- Зачем, пап? – спросила я, пребывая в ещё более ужасном настроении, готовая вновь разреветься от давящего изнутри отчаяния.

- Я ничего не мог поделать, да и Дженна должна была тебя услышать.

- Что будем делать? – напрямую спросила я у отца.- Для начала поужинаем, а там решим.

За ужином, который из себя представлял жареную колбасу с яичницей, я узнала, что старик этот был папиным знакомым, у которого отец остановился. Вдовец сей вёл спокойный образ жизни и ни разу не выезжал из своего города, чем очень гордился. Я бы с ума сошла, сидя так долго на одном месте.

После ужина меня жутко разморило, и я отправилась спать. Надо, надо было поговорить с отцом, но сил уже не было и разговор наш пришлось откладывать на завтра.

5.Папа разбудил мня очень рано.

- Дочка, проснись! Я прогуляюсь до берега, посмотрю, есть ли там нападавшие.- Я с тобой! – заявила я, протирая с глаз пелену.- Ни в коем случае! – пригрозил папа. – Ты останешься здесь!- Я не пойду с тобой до берега. Просто нам нужно поговорить.Отец колебался, но согласился.- Видишь, рюкзак я оставляю здесь, я никуда не сбегу!- Да хватит тебе! – пригрозил отец. – Верю, верю!Мы вышли, и я сразу припомнила этот кирпичный дом. Теперь уже я не потеряюсь. Молча, мы шли в сторону порта. На дворе стояла жаркая солнечная погода. Наконец, вопросы, что накопились у нас друг к другу, разорвали эту тишину. Мы начали беседу, и вскоре отец сообщил мне план своих действий.- Я попробую всё разведать, а потом мы сообщим в полицию, - уверенно заявил папа.- Но они уплывут сегодня или завтра, мы не успеем!- Если сейчас же всё разузнаю, то успеем.- А если нет?- Дочка, - грозно обратился отец. – Тебе мало приключений на твою голову?- Но ведь правда, если они уедут, то что будет дальше?Отец замолчал.

- Для тебя только один исход, - твёрдо заявил папа. – Ты пойдёшь домой.- Но…- Ни о каких ?Но? не может быть и речи, - быстро пролепетал отец последние слова, будто бы репетировал их полночи. А что мне оставалось делать? Я смирилась. Может быть, отец и *** были правы, надо было заявить в полицию сразу… Хотя Дасти сказала, что её не послушали…- А что же будешь делать ты?- Посмотрим.

После обеда отец пришёл со своего дозора. Никого, совсем никого он не нашёл, кроме сломанной лодки, о которой я ему рассказала. При мне он не задумываясь сообщил про лодку в полицию и быстро куда-то ушёл. Вернулся отец только вечером.- Я сообщил в полицию. Они всё проверили, поговорили по поводу лодки, но там нет никаких проблем. Больше ничего. Совсем.Отец был очень расстроен и ночью опять отправился на берег. Он не спал до утра, в общем, около суток. Я волновалась за него, когда поутру, часов в пять, он вернулся и завалился спать. Я посмотрела на его телефон – папа завёл будильник на семь тридцать. Думаю, если ему что-то удалось выяснить, меня он оповещать не станет, поэтому я завела будильник на семь двадцать, чтобы не дать отцу сбежать от меня.

Но заснуть у меня не вышло. Сколько я не крутилась, сколько не пыталась усыпить себя множеством мыслей и дум, у меня ничего не выходило. Я волновалась, не смотря на то, что спать хотелось жутко. Такое чувство, столь часто овладевавшее мной за последний месяц, стало уже моим ночным спутником, не дававшим покоя.

Наверное, я не могу жить иначе. Судьба не даёт мне спокойной жизни, к которой так быстро привыкаешь. А я даже не могу привыкнуть. Видимо, в этом и кроется моё предназначение. Я должна сделать что-то такое, где понадобиться скорость и быстрота. Каждый шаг может приблизить нас к спасению, но отчего же? Судьба покажет. Видимо, она меня готовит, чтобы я смогла дать физический отпор врагам и стихии. Ох, только бы мне хватило времени и сил! Не измотает ли меня судьба-злодейка до изнеможения? Остаётся верить, что нет. Без веры не на что надеяться, а надежда умирает последней. Должна же я пригодиться этому Миру? Обязана ли я участвовать в круге жизни? Не мне решать, не мне…

Поутру я застала отца в семь часов. Будильник ему не понадобился, впрочем, как и мне.

- Куда ты? - спросила я, пока отец складывал свой рюкзак.- Собирайся.

В надежде на то, что у отца есть план и что я помогу ему его реализовать, я мигом собралась и была готова выходить. Поблагодарив за постой вдовца, мы вышли на улицу. Несмотря на столь ранний час, на улице вовсю светило солнышко. И действительно, мы находились далеко на севере, и солнце, бывало, совсем не закатывалось по вечерам. Но только не у нас, в Номе. Отец сразу начал разговор.- Прости, что я тебе не верил. Вчера в город пришёл Джонатан и направился чинить катер. Я сам это видел. А ещё я разузнал, куда они направляются.- Я тебя давно простила.Отец замялся.- Пап, ты в полицию уже сообщил? – я думала, что всё уже кончено.

- Нет.- Почему? – искренне удивилась я. Это было не похоже на отца.- Полиция туда не поедет.

- Так куда они направляются?- Я тебе не скажу.- Ну пап!

- Нет, я не хочу, чтобы ты снова сбежала. Я знаю, насколько это важно, но ты отправишься домой. Первым рейсом!- А ты?- А я отправляюсь за ними.6.Я молча торжествовал. Я был уверен, что Роза хочет мне помочь, а она тем временем крутила в руках пистолет, и с её лица не сходила самодовольная улыбка. Ей казалось, что я восхищаюсь ею, и она была права. Она дала понять, что на неё можно положиться, а сама… А сама она видела меня насквозь, читала мои мысли, как книгу, написанную на родном языке. Но вдруг улыбка её оборвалась, и взгляд с удивлением остановился на пистолете, но где именно – я так и не понял.- Откуда у тебя этот магнум?

- В смысле, откуда у меня оружие?

- Нет, в смысле: ?Именно этот магнум?.- Ну, - замялся я. Честно говоря, рассказывать об этом не хотелось.- Впрочем, не важно, - как будто вновь прочитала мои мысли Роза. – Только не размахивай ею по пустякам, это не шутки!

- Я понимаю, - раздражённо покаялся я.- Я бы забрала его у тебя, если бы не знала, что дело твоё действительно опасно.

Я, гордясь собой, сделал серьёзный вид, как бы говоря, что меня не беспокоит вся опасность моих похождений.- Только одно запомни! Из любой ситуации есть выход, и каждое решение имеет двуликий исход. И если придётся решать, спасти, или уничтожить, то всегда, запомни, всегда можно спасти. Никогда не стреляй первым, если…- Что?- Ничего. Ты поймёшь, когда нужно выстрелить первым.Слова были умны и справедливы, хотя я надеялся, что до магнума речь вообще не дойдёт.

- А к чему ты спросила про пушку? – хотел я поставить в неловкое положение свою проницательную собеседницу.- Да так, - спокойно ответила она, прокручивая барабан. – Этот пистолет – мой старый знакомый.Роза подошла к моему рюкзаку.- Нда… сколько лет… - тихо произнесла она и положила пистолет на место. – А теперь к делу.Я распрямился на стуле и, навострив уши, приготовился слушать. По телу пробежала счастливая, но напрягающая мурашка. А тем временем лисица села за стол, облокотившись на него руками и перебирая пальцами.- Твоя дорогая, но своенравная подруга в городе, - начала она. Мне не понравилось, как она отозвалась об Алу, и я нахмурился, будучи не в силах спорить. Быть может, из-за того, что мне сейчас нужна была информация, и провоцировать Розу означало её не получить, а, быть может, потому, что собеседница моя была права. – После того, как она прибыла в город, она остановилась в гостинице. В тот же вечер, то бишь вчерашний, объявился и Балто, герой, спаситель, добродетель… - Роза улыбнулась и встала со стула, а тон её голоса мне совсем не понравился. - Алу чуть было не попалась, но отец ?Выкрал её из грязных лап преступников!? - с громогласным наигранным тоном Роза топала по полу, прогуливаясь вдоль стола и смотря себе под ноги. – Где они сейчас – мне не ведомо, но! – она остановилась и вскинула палец вверх. – Но сегодня Балто разузнал, куда направляются преступники и уже договорился о переправе на другой берег залива.

- Значит, он собирается пойти дальше? – задумался я.- В этом нет никаких сомнений, я всё проверила.Получается, что дело действительно серьёзное, раз дядя сам решил отправиться за ответами.- А Алу? – спросил я. – Она идёт с ним?

- Хух, нет, не идёт. Она отправляется домой и, кажется, не жалеет об этом. Уж очень напугала её вчерашняя заварушка.- Получается, мы можем вместе уйти прямо завтра?- Да, но есть одно ?Но?…- Какое ещё ?Но??

- До завтра ещё многое может произойти.

- Ладно… Не знаешь, как мне найти её?- Знаю. Думаешь, откуда я знаю, что твой дядя собирается отправиться за преступниками?

- Ну? – нетерпеливо спросил я.- Видишь во-о-он то окно? В нём живёт местный рыбак. А ещё он не только рыбачит, но и часто подрабатывает… таксистом, если можно так выразиться, в общем, проводник на моторной лодке. Я видела, как Балто вошёл в этот дом, и видела его прямо в окне у рыбака.- Ну, ты даёшь! – усмехнулся я.- А то! – улыбнулась Роза, оскалив зубы в ещё более самоуверенной улыбке. – И завтра твой дядя придёт к нему, чтобы отправиться через залив. Во сколько это произойдёт, я не знаю, но я уверена, что Алу придёт проводить его. Поэтому, оставайся здесь до утра, а там посмотришь.

- Хорошо.- Не переживай, я подежурю ночью, если что – разбужу.- Спасибо!- Давай, иди наверх, тебе надо выспаться. И ещё… - остановила меня Роза, непозволительно близко приблизившись к моему лицу, и взглянула мне не просто в глаза, а в самую душу. Честно сказать, стало… страшно. – Ты меня не знаешь, НЕ ЗНАЕШЬ! – прикрикнула она. – Я разбужу тебя завтра, или раньше, если увижу твоего дядю. Спускаешься ТОЛЬКО по лестнице, в квартиру тебе нельзя. Возможно, больше мы никогда не увидимся, так что прощай.- До свидания, - сказал я, снова оглядев Розу, чтобы навсегда запомнить её такой.- Не нужно оно тебе, - сказала она. – Найди Алу, и иди домой.- Что мне не нужно?- Второе свидание. Быть может, во время его я уже не смогу тебя спасти… - сказала она, скорее, сама себе, немного прищурившись.

- Прости, но я задам тебе последний вопрос.- Я слушаю? – ответили мне приятным голосом.- Почему именно я? Почему ты всё это рассказываешь мне, а не Алу?- Просто… - она впервые за весь вечер замялась. – Только ты послушаешь меня. И…

- Что? – спросил я, выждав значительную паузу.- И я надеюсь, что ты примешь мои слова к сведению, - Роза улыбнулась мне, именно так, как улыбается Алу, только губами. Казалось, она озабочена нашей проблемой, и мне захотелось назвать её другом, не смотря на то, что с нею я едва знаком. Сколько было в этой улыбке, в этих глазах… человеческого, настоящего, искреннего! Доброго и родного. Как она была похожа сейчас на Алу.Роза отошла к окну, глубоко задумавшись и, повернув голову в профиль, произнесла:- Доброй ночи!- До свидания!После последних моих слов она широко улыбнулась. Белые и острые зубы блеснули, как и весь силуэт, в лунном свете. И вот, вновь задумавшись о чём-то, и, глубоко вздохнув, лисица отвернулась в сторону окна.

Я взобрался на крышу. Постелив себе постель на пыльном сене, от которого у меня сразу же заложило нос, я улёгся головой к круглому отверстию. Из него лился нежный лунный свет, такой далёкий и загадочный, как Роза, такой красивый и холодный, как она. И только теперь я понял, что холодна лишь её оболочка. Она же намного теплее.7.Тук – тук – тук. Что-то стучало в пол. Я не сразу понял, что происходит. Взглянул на часы: десять утра. Глухой звук прекратился, но я уже осознал, что это сигнал. Вскарабкавшись по сену к круглой дыре, я зажмурился. В глаза ударил яркий утренний свет, а в уши гул сотен голосов. На перекрёстке перед домом собрались какие-то митингующие или ещё кто-то, и вся эта толпа очень медленно перемещалась в сторону центра. Среди голосов чей-то конкретный часто и громко что-то выкрикивал, но это меня не интересовало.

Я взглянул в окно, и увидел… дядю! Роза не соврала мне, он был как раз в той комнате и разговаривал с кем-то, как я понял, с тем самым рыбаком. Алу в оконном проёме не было. Я посмотрел вниз на толпу и понял, что придётся хорошенько потрудиться. Спускаться сейчас было бы глупо, ибо там, внизу, у меня не было обзора, но в то же время я мог опоздать, поэтому надо было действовать. Во всяком случае, я мог бы пробиться к подъезду дома напротив и подождать дядю у входа.

Я встал на ноги и начал напяливать болотники, стараясь поглядывать в окно. Когда я был собран, я на секунду вновь взглянул на противоположный дом. В окне уже не было дяди, как и того человека, с которым он разговаривал. Взглянув вниз, я увидел, как они стоят около дома. Нужно было спешить.Я отворил дверцу, за которой расположилась пожарная лестница. Взглянув вниз, я ужаснулся. Затряслись руки. Я, было, хотел уже спуститься в комнату, но вспомнил, что туда нельзя. Как назло там, в комнате, установилась тишина, и ответа получить было не у кого. Надо было смириться и спуститься по лестнице. Я аккуратно развернулся и, держась трясущимися руками за бруски, выпрямил ногу и ступил ею на ступеньку. Так, хорошо. Теперь вторая… Есть. Потом я ступил ниже (этот шаг был намного страшнее первого), но всё обошлось. Когда мои руки оказались на лестнице, то я успокоился. К счастью, я вовремя вспомнил, что должен был торопиться и, быстро спустившись, бегом ринулся на улицу. Толпа перекрыла её. Я заскочил на крыльцо, и увидел, как Балто, его проводник и, о Боже, Алу, идут по другой стороне толпы. Они уходили от меня. Я ринулся, сквозь давку и транспаранты, пробивая себе путь к друзьям. Не было ничего вокруг, всё расплывалось в глазах моих, всё, кроме знакомых мне силуэтов, что так безжизненно удалялись от меня. Ещё чуть-чуть… Толпа давила со всех сторон, я наступал на ноги, мне давили на мои, один мужчина со злости толкнул и попытался ударить меня, но мне было всё равно. Я начал кричать.- Дядя! – никто не обернулся. – Балто, - но дядя не подавал вида и продолжал удаляться, беседуя со своим проводником. Оставалось надеяться только на мою подругу, что брела позади отца, такая близкая и такая далёкая от меня.- Алу! – вскрикнул я, но толку не было, и тогда я взревел со всей мочи. – АЛУ!Показав свой милейший профиль, Алу на ходу обернулась. Я продолжал кричать ей, но гул толпы заглушал всё вокруг. И вот её взгляд скользнул в моём направлении. Казалось, что она видит меня, остановив на мне взгляд, но… Ничего этого не было. Она повернулась и зашла за угол, вслед за отцом скрываясь от моего взора.Когда я, вырвавшись из толпы, оказался на этом месте, то было уже поздно. В этом направлении они могли двигаться только к порту, и я, бренча рюкзаком на плечах, побежал туда. Они мерещились мне за каждым углом, из-за которого я выходил. Я видел их в любом оторопевшем прохожем из тех, кто, выпучив глаза, смотрел на меня, когда я на него натыкался. Ещё немного и моя беготня закончиться. Так думал я, но, к счастью или же к сожалению, Господь имеет свои виды на наши души.

Ворота порта были открыты, видимо, он закрывался только на ночь. В будке охранника сидел молодой парень в тёмно-синей форме, уставившись в маленький ноутбук сонными глазами. Увидав меня на пороге, он удивился, повернув свою вытянутую из-за пилотки голову ко мне и снимая ноги со стола.

- Ничего, - отозвался я, как бы показывая, что я не важная шишка. – Не подскажите, - продолжал я, запыхавшись. – Не проходила ли тут троица…- Ещё один провожатый? – улыбнулся охранник. – Опаздываешь! Они отплывают от первой пристани…Когда он объяснил мне, как пройти к пристани, я, всё равно понимая, что надо спешить, спросил.- А что, я не один провожатый? – с опаской поинтересовался я, собираясь, было, уже бежать дальше, но остановившись в проходе.- Нет, тут их целая толпа потянулась следом.- Ясно… спасибо!- Будь здоров! – жизнерадостно ответил парень.Было очевидно, что это за толпа провожатых. Преступники. И что мне оставалось делать? Только бежать дальше, придётся разбираться на месте.

Казалось, что сейчас произойдёт что-то нереальное. Сердце билось не только от бега, но и от волнения, в котором я прибывал. Румянец бил в щёки и они уже горели, как мне казалось, горели огнём, как и лоб, на котором выступила испарина, застилавшая мне глаза. Наверное, я бежал на смерть. Во всяком случае, мне это представлялось именно таким.Я пробежал около ста метров, но было поздно. Отплыла лодка, со звоном мотора разбрасывая волны вокруг. Не смотря на то, что двигалась она на удивление быстро, я смог разглядеть сидящих в ней. Сомнения не было, это были рыбак и дядя, но… с ними была и третья фигура. Алу, что же ты делаешь там, вместе с ними? Не должна ли ты была остаться? Может, отец передумал? Может, им помешали преступники? Но… ты должна была остаться здесь, Алу! Мы должны били покончить с этим! Должны!Рассердившись, я стукнул сапогом по асфальту и направился в город. Мне нужны были ответы, но дать их было некому. Оставалось, как любит говорить Алу, надеяться только на судьбу. В этот раз мою судьбу должен был решить Газ.8.Папа уже договорился об отъезде. Я была просто в шоке. Мой папа… изменился. Он с самого детства так боялся за свою семью, за нас… Может, он просто устал жить в страхе? А, может, это был тот самый Балто, который спас Ном! Тот самый Балто проснулся в отце спустя много лет! И, даже если это было не так, то его блестящие глаза, в которых полыхал огонь вдохновения, говорили об обратном.

Мы продолжали двигаться по сонному городу, обсуждая то, что я должна была сказать маме. Я думала, что из его слов смогу понять, что так заинтересовало отца в этом путешествии, но ничего, что могло бы пролить свет на эту тайну, так и не стало явным. В девять часов утра, когда город уже проснулся, мы вошли в магазин и набили рюкзаки провизией. Отец купил мне еды на целую неделю, хотя я должна была отправиться домой на самолёте или корабле, всё зависело от рейса.

К десяти часам он привёл меня к высокому деревянному дому. Он располагался на перекрёстке. На улице шёл митинг, и от шума стало дурно в голове. Мы вошли в сырой и смрадный подъезд, в котором отец и оставил меня дожидаться чего-то. Вскоре он спустился вниз. С ним был мужчина в потрёпанной телогрейке, несмотря на столь жаркую погоду, в странного вида обуви и грязных штанах. Мы вышли и пошли вместе с толпой, продвигаясь быстрее других вдоль дома. Отец беседовал с мужчиной, который, как оказалось, должен был доставить отца на другой берег пролива. А тем временем толпа, жутко действуя на мою нервную систему, ревела вокруг, и из-за этого сумасшедшего шума я перестала слышать отца. Да уж, может, среди этой толпы появиться кто-то из братьев, сестёр? Из друзей… На секунду мне даже послышался голос ***, который звал меня. Я оглянулась, но это было напрасно и невозможно. Во всяком случае, мне так казалось.Наконец вырвавшись из толпы, мы двинулись к порту. У самой крайней правой пристани стоял катер с огромным мотором. Пристань была толковая, широкая (в Номе таких и не было), но не предназначенная для чего-то большего, чем это судно. Мужчина залез на него, после чего катер закачало и по брёвнам под ногами зашумели маленькие волны.

- Помоги-ка! – попросил мужчина отца, указывая на уже готовые деревянные ящики и рыболовные снасти.

Отец, мигом затащивший всё это в лодку, застыл, вглядываясь в группу людей, что направлялась в нашу сторону. Папа вылез из лодки, не отрывая взгляда от группы.

- Прости меня, пап! – начала я, понимая, что уже привыкла не стесняться этих слов. – Береги себя…- Кажется, сейчас не до идиллий, дочка! – ответил папа, вглядываясь в толпу. – У тебя всё с собой?

- Да.- Вы готовы? – спросил папа у мужчины, что стоял около мотора.- Только завести, сэр!

- Тогда едем! – заявил отец.

Я обернулась. Фигуры уже стали отчётливо видны и они уже не шли – бежали к нам.

- Заводи! – кричал папа мужчине, который, видимо, уже сам понял важность ситуации. – Дочка, прыгай! – приказал отец мне.- Пап, а как я потом… - скорее на автоматизме спрашивала я.- Прыгай!Я приземлилась в лодку, но с мотором было не ладно. Я уже отчётливо видела лица тех, кто приближался к нам, и среди них был Эрик, который уже успел не раз подпортить нам жизнь. Они бежали к нам, и мне стало страшно. Выхода не было. Кругом была одна вода и мы как на ладони. Они видели нас, знали, и от этого холодок ужаса вновь и вновь пробегал у меня по спине.- Есть! – вскрикнул радостный проводник забурлившему мотору.- Давай! – вскрикнул папа.

До нас им оставалось метра четыре, как лодка здорово рванулась с места, роняя меня и папу на борта и палубу. Они не успели, но вдруг… Глухой звук, казавшийся совершенно близким, а за ним что-то хлёстнуло по металлической обшивке борта. Я подняла, было, голову вверх, как папа снова потянул меня вниз. Этого хватило, чтобы я разглядела в рукаху трёх преступников пистолеты с глушителями. Но мотор, который зажужжал всё сильнее и сильнее, оказал нам огромную услугу и понёс нас по водной глади на другую сторону залива.

- О таком договора не было! – со злым выражением лица пробурчал нам водитель, когда мы с отцом сели на ящики.- Я заплачу больше, - недовольно ответил отец и повернулся скорее ко мне. – Ты в порядке?- Да.После минутного молчания, среди которого был слышен только рёв мотора и плеск воды, я спросила.- Это что же получается, я смогу продолжить своё расследование?- Не своё, а наше, дочка.Было очень приятно слышать эти слова от отца, ведь теперь он действительно понял, как всё опасно и запутанно.

- Странно, что ты позволил мне отправиться с тобой.- Сама понимаешь, выбора у меня не было… видимо, как ты говоришь, это судьба.Отец улыбнулся так прекрасно, как он умел это делать. Я улыбнулась в ответ ему и, усевшись на нос лодки, задумалась.

Судьба. Почему она у меня такая? Зачем втянула она меня в это дело? Может, для того, чтобы спасти свою семью? Да, наверное. А, может, для чего-нибудь ещё. Скоро узнаю, от судьбы ведь всё равно не убежишь…

9.Я шёл по побережью. Вот он, высокий коттедж с флюгером в виде ведьмы, летящей на метле. Вокруг дома было чисто и приятно. Вдоль дорожек, мощённых камнем, росли кусты. Среди них были только розы, всяческие, прекрасные, но колючие. За ними виднелись тенистые яблони, сидевшие так часто, что надо мной и вокруг меня – везде на участке – было темно и прохладно, и солнечный свет проникал сюда лишь отдельными пучками. Было очень приятно, но, не смотря на эту нежную прохладу, казалось, что это тучи предзнаменования нависли надо мною, оттого казалось, что я был очень взволнован.

Хозяйка указала мне на домик, в котором разместился Газ. К счастью, он догадался меня подождать и не уходить с места. Вальяжно валяясь на кровати, он смотрел телевизор и попивал какую-то сладкую воду из железной баночки. Я застал его как раз в тот момент, когда он набирал мой номер. Вся его нерасторопность и спокойствие взбесили меня, и я приказал ему одеваться.

- О, а я уже волнуюсь! Почему тебя так долго не было? И где ты ночевал?- Долго объяснять, - сухо ответил я, облокотившись на дверной косяк.

- Ты что, нашёл Алу?

- Да.- Уоу! – подпрыгнул Газ на кровати и сел. – А где они? – он уставился на меня притворными непонимающими глазами, из-за чего показалось, что он просто строит из себя идиота.Отрицательно махнув головой на его вопрос, я сказал.- Теперь мы их вряд ли догоним. Они пересекли пролив на катере, а нам его негде взять, - этим временем Газ надел болотники поверх штанов, хорошенько застегнул ремень, и лицо его уже было серьёзным и задумчивым, как всегда. – Да и, к тому же, мы даже не знаем, куда нам идти, куда и зачем они отправились?- Я не знаю, куда и зачем они отправились, - сказал мне друг, положив мне руки на плечи и взглянув на меня округлыми глазами, уверенно и пронзительно. – Но я знаю, куда нам идти.- Я тоже знаю, домой, куда же ещё! – вспылил я, размахнув руками. Сегодня я был явно не в духе. – Так что шутка не удалась!Но Газ ничем не ответил на мою выходку, давая мне тем самым понять, сколь я глупо веду себя.- Извини, - попросил я, цедя сквозь зубы от злости на себя и на наше положение в целом.- Ничего. Думаю, у тебя была нелёгкая ночка, не правда ли?- Да уж, - ответил я, почесавшись в затылке.- Возьми еду на тумбочке, - сказал он. – Я всё уже купил.- Спасибо, - мне стало совсем неловко за своё поведение. Я не предположил от друга такой предусмотрительности. – Сколько я должен?- Дома сочтёмся. Путь не близкий, не удивляйся, что я купил так много. Бери всё и береги. Думаю, мы найдём Алу. А как же Балто?- Он отправился с нею, я его видел.Газ остановился на секунду и удивлённо посмотрел на свой рюкзак.- Хм, тем лучше, - произнёс он и, закончив осмотр, водрузил на плечи свою ношу. - Ты готов?Я сложил провиант в рюкзак, тем временем зарядил телефон и, тщетно попробовав позвонить своим друзьям, выключил его. Наткнувшись на пистолет внутри, я зарёкся, что как только выйдем за черту города, то я буду держать его под рукой, пускай и придётся поведать о нём Газу. Теперь он мог сыграть важную роль.

- Пойдём вдоль залива, - сказал Газ. – По берегу, так мы точно не заблудимся. Теперь преступники не дадут нам воспользоваться лодкой, а так будет безопаснее.Я не смел возражать ему, теперь он был проводником, и, пускай я не знал, куда он собирается идти, но я доверял ему. А ещё Газ зачем-то отдал мне карту с северо-западным побережьем штата. На ней были координаты, названия заливов и мысов и им подобных географических объектов. Только ни одного населённого пункта на ней не было отмечено. Газ забрал у меня мою карту, цветную, но зато без всех этих надписей и координат. Он сказал, что мне пригодиться именно его карта.

Когда мы распрощались с хозяйкой, то солнце уже стояло над головами и готовилось отправиться на закат. А мы готовы были отправиться дальше, в своё загадочное путешествие, навстречу неизвестностям и опасностям, покидая этот грубый и невоспитанный город.