Часть шестая. Бдительный мир. (1/1)

Чертог был бесконечным, словно время в понимании существа из плоти и крови: ни стен, ни потолка, и даже дверь, в которую вошла эльфийка, утонула в полумраке и скорбной песне сидящей за прялкой женщины.—?Я с тобой и после смерти не увижусь всё равно…Индис вздрогнула.—?Привет тебе, Мириэль,?— с трудом выдавила слова вторая супруга нолдорана Финвэ,?— я приехала вместе с братом, рассчитывала увидеть Валиэ Вайрэ…—?Если ты в краю пустынномТёмной кровью истечешь,Птица алая с закатаПостучится в грудь мою.Отложу веретено,Погляжу в своё окно,Но тебя, мой сын прекрасный,Не увижу всё равно.Бывшая королева содрогнулась. Разумом понимая, что Мириэль поёт о своём Феанаро, Индис чувствовала: слова адресованы ей, а не в пустоту.Серебристое сияние волос женщины усилилось, полилось сквозь тьму струями расплавленного металла, и только теперь эльфийка рассмотрела, что к прялке идут вовсе не нити из шерсти, шёлка или хлопка: первая нолдорская королева ткала нескончаемые гобелены, используя собственные многочисленные расплетённые косы, окрашивая полотна кровью с пальцев, раня их о кончик веретена.—?Понимаю, глупо верить в сказки,?— с нарастающим страхом смотря, как узелок за узелком сплетается изображение красного венца на неестественно склонённой набок голове,?— но я хотела попросить Валиэ Вайрэ о помощи. Может быть… Она смилостивится и соткёт для моего сына путь домой??Он дома,?— вдруг то ли пришёл ответ, то ли родилось понимание абсурдности мольбы. —?Это ты в гостях. И хочешь обвинить хозяев в нерадушии??—?Если ты в дали туманнойПозабудешь обо мне,Птица серая, как дымка,Постучится в грудь мою.Отложу веретено,Погляжу в своё окно,Но тебя, мой сын бесценный,Не увижу всё равно.?Горы тоже умеют проливать кровь?,?— подумала Индис, смотря на вышитые изображения скал, с вершин которых стекали алые струи, устремляясь к деревьям, замкам и эльфам.Серебристое сияние начало угасать, и Фириэль вдруг подняла глаза на гостью. Вторая жена Финвэ снова вздрогнула, видя, чем стала вернувшаяся из садов Лориэна эльфийка.?Мы обе любим одного мужчину! —?всплыли в памяти резкие слова, сказанные с угрозой, и вдова нолдорана поняла, что хотела бы вновь услышать этот звонкий, полный истинно нолдорского высокомерия голос. Даже врагу невозможно пожелать произошедших с Мириэль перемен! —?Мы обе не знаем, за что его любим! Только это ничего не меняет! Это мой мужчина, и ни ты, ни кто-либо другой не отнимет у меня моего драгоценного волосатика!??Она даже мужа не уважала,?— вспоминала Индис. —?Любила, но не уважала. Не считала выше себя, не готова была жертвовать своими амбициями ради него. Мириэль воспринимала Финвэ, как любимого ребёнка, как объект умиления и обожания. Разве так надо относиться к мужу? Почему нолдорана это устраивало? Почему он, не дождавшись подобного от меня, стал горевать о прошлом??—?Я с тобой и после смерти не увижусь всё равно…От прозвучавшего холодным ветром замогильного голоса стало совсем тоскливо и страшно.—?Прощай, Мириэль,?— почувствовав, как слеза скатывается по щеке, прошептала Индис, зная, что прощается не с призраком соперницы, а с собственной надеждой на то, что смерть?— это не конец.Фириэль посмотрела пустыми неподвижными глазами и произнесла:—?Птица чёрная к полночи постучится в грудь твою.Содрогнувшись всем телом, вдова нолдорана, боясь не найти выход из этого страшного места, отпрянула назад и очутилась в длинном светлом коридоре, где оставил её брат, отправившись говорить с Владыкой Манвэ. Отчаянно хотелось надеяться, что Ингвэ повезёт в беседе с Вала больше, чем его сестре.***Красота дворца действовала усыпляюще, рассеивала внимание множеством прекрасных картин и скульптур, в каждой из которых таилась целая история, заключённая в символах и мельчайших деталях композиции. Можно было потратить вечность, но так и не понять до конца, о чём думает изображённый герой сюжета, с какими эмоциями смотрит на мир и зрителя. Ингвэ знал: если Валар не хотят видеть у себя гостя, но тот посмеет прийти, наглеца ждёт бесконечное блуждание среди застывших в камне или на холсте образов и событий, нередко противоречащих друг другу, недосказанных и путанных, и, ориентируясь на них, визитёр окончательно собьётся с пути, потеряв даже имевшиеся изначально крупицы истины и здравого смысла. Зато обретёт уверенность, что он уже всё понял, и вот за этим поворотом…—?Тебя ждёт Владыка Манвэ, благочестивый Ванья,?— со странным выражением на прекрасном лице такого же благочестивого Ванья произнёс Эонвэ, выйдя прямо из стены, из центра фрески, изображающей глубочайшую печаль Валар о падении Нолдор, где сильнее всех горевал, проливая бессчётные слёзы, сам Сулимо. —?Мне велено передать, что разговор с тобой будет вестись при помощи осанвэ или не состоится вовсе.Ингвэ оторопел. Нет, он не планировал лгать…—?Значит, волноваться не о чем,?— очень мило по-ваньярски улыбнулся Эонвэ.Эльфу стало не по себе. Глашатай Владыки внимательно посмотрел в синие сияющие глаза гостя, и лицо Майя стало серьёзным:—?Ты ведь хочешь блага для своего народа и должен понимать, что не всё можешь выразить словами. Что есть речь? Это мысль, полёт которой закончился обретением материального облика. Арда не приемлет иного развития, и мы обязаны подчиняться её законам. Но чтобы понять суть, необходимо возвращаться к изначальному нематериальному. —?Посмотрев ещё внимательнее на эльфа, Эонвэ с усмешкой отмахнулся. —?Ингвэ, никто не собирается копаться в твоей голове. А если и собирается, то с той же целью, с какой ты пришёл?— ради блага твоего народа. И не начинай о данной Эру свободе Воли и остальном подобном, хорошо? Если ты не в состоянии правильно оформить мысль в слова, обижаться нечего.Ингвэ был уверен?— где-то рядом Илмариэ, и она смеётся, но прекрасная помощница Варды не показывалась, лишь потолок сиял звёздами всё ярче.?Да, ты знаешь, чего я хочу,?— подумал эльф, завороженно наблюдая за игрой искрящегося света,?— я мечтаю снова видеть звёзды над головой, а не свод пещеры, каким бы красивым он ни был?.—?Значит, ты на верном пути,?— сказал Эонвэ почти без иронии. —?С балкона дворца открывается дивный вид на небо. У тебя будет достаточно времени, чтобы полюбоваться творениями госпожи Элентари.***—?Твой хрусталь полнится вином, а мой?— светом, вот разница между нами, Дитя Эру,?— произнёс Владыка Манвэ, используя обычную речь.Вала стоял на играющем в лучах закатного солнца прозрачном балконе, огромном, как площадь. Завитки, из которых состояло сооружение, по-разному отражали свет, меняли оттенки, вспыхивали и угасали. Небо было сине-розовым, абсолютно безоблачным. Владыка Ветров и всей Арды, призрачный, недосягаемый и прекрасный, отошёл от ажурных перил, и на его месте остался такой же силуэт, несколько большего роста и шире в плечах.Тулкас.Эонвэ положил руку на плечо Ингвэ, и эльфу стало совсем не по себе.—?Ты не нашёл здесь обещанное, так? —?Манвэ взглянул на гостя, потом?— на небо. —?Эонвэ говорил о звёздах, а ты видишь только Ариэн во всей её прекрасной пламенной мощи. Мой глашатай обманщик, похоже. Может быть, потому что слишком много общался с безумцами?Ингвэ почувствовал, как становится холодно.—?Я оплакиваю павших, и слёзы мои проливаются дождём, смывающим кровь и грязь, но израненые тела, увы, не исцеляются от моей скорби. И мертвецы не восстают из праха. Я любил твоего друга, Ингвэ, и его сына, что бы тот ни творил…Тулкас хохотнул, отошёл в сторону, и на его месте остался ещё один силуэт, отличающийся лишь лёгким рыжеватым оттенком волос и бородой. Вала Ауле посмотрел на эльфа недобро.?Говори,?— прозвучало в голове Ингвэ требование,?— что тебя не устраивает в чертогах, сделанных мной??Пытаясь думать деликатнее, владыка Ваньяр прилагал усилия, чтобы не задавать вопрос: почему Ауле здесь? Если бы были претензии к нему, с ним встречу бы и просил…—?Света стало больше, звуки?— громче. Мир пристроился под Младших Детей,?— улыбнулся Манвэ, подходя ближе, из-за его спины мерцающей тенью вышла Элентари. —?Люди слепы и глухи, слабы телом и оттого?— духом. Каждый из них способен на многое, но лишь в краткий миг своей весны и лета. Им не место в Земле Валар. Но ты, Ингвэ, мудрый, светлый и прекрасный эльда, настоящий друг для Валар, почему решил, что сделанное для тебя недостаточно хорошо?—?Я так не думал! —?чувствуя, что разговор уходит совсем не в ту сторону, заговорил эльф, однако Сулимо приложил палец к губам: осанвэ, только осанвэ.?Мой народ готов служить Валар,?— попытался сформулировать мысль Ингвэ,?— это счастье для Ваньяр. Но мы не можем делать это в полной мере, живя далеко от Владык, прячась в подземелье?.?Ариэн слишком горяча для вас!??— прозвучал голос Ауле.?В тени гор им будет хорошо,?— прозвенела колокольчиком Варда. —?Отец Илуватар будет рад видеть, что его Дети живут вместе с нами?.?В нашей тени?,?— уточнил Тулкас.?Я расширю дворец Манвэ,?— согласился Ауле. —?Ваньяр смогут переселиться на Таникветиль. На отвёрнутую от света сторону?.—?Вот видишь, слова не нужны для понимая,?— подбодрил Эонвэ растерявшегося эльфа. —?А теперь взгляни на небо. Я тебе не лгал.Ладья Майэ Ариэн уплыла за горы, на стремительно чернеющем небе зажглись звёзды: прекрасная недосягаемая россыпь драгоценных камней, похожих и разных, но одинаково чарующих.—?Спасибо,?— вздохнул Ингвэ,?— за счастье, которое могут дать только Владыки Арды. Спасибо, что не поскупились.Преклонив колено перед Манвэ и остальными, эльф продолжал смотреть на звёзды, которые здесь, в горах, были особенно прекрасны.