Лёд тронулся (1/1)

Когда под ногами затрещал лёд, уставшие Нолдор не подумали об опасности, потому что были уверены: на земле им ничто не угрожает, и решили, что очередной тёплый, по меркам Хэлкараксэ, день стал причиной таяния снега, который с хрустом ломается, а к ночи превратится в скользкую корку. Не более…Дорога шла чуть на подъём, недавно закончившийся снегопад намёл сугробы, но основной фронт прошёл севернее, что несказанно обрадовало измотанных воинов принца Финдекано. Эльфы шли в молчании, волоча на себе немногие уцелевшие вещи, помогая друг другу из последних сил. Все чувствовали необходимость привала, но желание скорее уйти как можно дальше от воды, гнало вперёд.Вперёд. Туда, где в морозной дымке возвышаются горы. Чёрно-серо-коричневые с белыми шапками. Это… Земля! Эндорэ… Совсем близко…Тучи разошлись, разлетелись хлопьями, ветер снёс обрывки облаков к северо-западу, горячие лучи Анар жадно впились в лёд, словно клыки голодного зверя?— в плоть беззащитной жертвы, талая вода пролилась кровью из ран, твердь под ногами застонала…И, с оглушительным треском раскололась.Огромный пласт заскользил по склону в море. Побросав вещи, шедшие впереди эльфы, оказавшиеся в безопасной части ледяного покрова, бросились помогать собратьям, пытающимся спрыгнуть с набирающего скорость обломка, пока он не оказался в воде.Снова послышался грохот, льдина нырнула, подняв волны, раскололась на три части, и те Нолдор, кто оказались от берега дальше всех, поняли, что им остаётся выбор: прыгать в воду и пытаться доплыть, либо довериться морю и дрейфовать. Не сговариваясь, сбросив тяжёлую одежду, верные Финдекано прыгнули в залитые золотом лучей солёные ледяные волны.***Нолофинвэ понимал, что это сон, чувствовал под собой постель, и ощущал тепло огня в печке, но проснуться, как ни хотел, не мог.Он видел скалу, которая, вырастая из земли, собиралась, словно мозаика, из частиц пламени, чёрных камней, дыма и обтёсанных блоков для строительства крепости. Всё это перемешивалось, кружилось и сливалось воедино, превращаясь в конус, на вершине которого засиял королевский венец. Присмотревшись, Нолофинвэ заметил, что блеск угасает: корона обугливалась, плавилась, из неё каплями крови выпадали рубины, украшение становилось грязным и уродливым, но что-то заставляло тянуться к нему.—?Нет, отец! —?прозвучали слова Финьо, и в них слышался ужас. —?Не делай этого!Поздно. Руки сжали венец, снимая его с вершины конической скалы.—?Почему нет? —?спросил Нолофинвэ. —?Смотри, что стало с короной. Я её сейчас почищу, выправлю, вставлю сапфиры, и прекрасное наследие Финвэ воссияет в Эндорэ лучами славы.Но копоть не счищалась. Она посыпалась горячим пеплом на рукава, прожгла ткань до кожи, а потерявший форму и блеск металл намертво вплавился в ладони, и отбросить чудовищное украшение не удалось.В ужасе вскочив с постели, рассматривая дрожащие руки, ещё не до конца осознав, что сон закончился, Нолофинвэ замотал головой. Не сразу вспомнив про собственные страхи быть предательски убитым своими же подданными, король закутался в ещё одно шерстяное одеяло и лёг. Надо успокоиться… И спать… хоть иногда…С улицы донёсся вой ветра… и крики. Что-то снова случилось. Что на этот раз?Не чувствуя в себе силы услышать дурные вести, Нолофинвэ зажмурился, отчаянно стараясь не заплакать. Голоса приблизились, рассыпались по лагерю, прозвучали совсем близко. И король почувствовал, как стынет кровь: он ясно расслышал, о чём кричали одни, и плакали другие.***Шатёр оказался пустым. Впервые за бессчётные дни пути.Пустым! Где же все?Сев за стол и с трудом взяв немногими уцелевшими после обморожения пальцами перо, Квеннар со вздохом начал выводить тенгвы. Путь через Хэлкараксэ заканчивается, осталось лишь пережить эту бурю…Пологи качнулись, вошёл высокий воин. Уставший и совершенно потерянный, но всё равно гордо выпрямившийся, Нолдо осмотрел внимательным взглядом очаг, разжёг его жарче и, всё так же не говоря ни слова, вышел в метель.Ветер, от которого пока ещё спасал шатёр, взвыл голодным зверем, но постепенно становилось заметно светлее: рассвет…Кто-то снова зашёл.—?Господин О-нотимо,?— прозвучал из-под множества слоёв шерстяной ткани женский голос,?— метель усиливается, не выходи на улицу.—?Спасибо, Мирэ,?— не поднимая глаз от столбца с датами, проговорил летописец,?— может быть, посидишь здесь со мной? Я?— один из немногих, у кого осталось в запасе неразбавленное кленовое вино. Занятия с учениками отвлекали от холода, часто греться не приходилось.Девушка неуверенно шагнула к выходу и всё же остановилась.—?Садись, Мирэ,?— пригласил Квеннар, показывая на место у очага. —?Если будешь так добра, что скрасишь моё одиночество, от которого я успел отвыкнуть, подарю тебе вот это. —?Книжник указал на перетянутый серой лентой свиток. —?В нём история одной любви, сказка, у которой, возможно, будет продолжение.Эльфийка села ближе к огню и налила себе вина. Было видно, что она хочет уйти и продолжить ходить от шатра к шатру, проверяя, не замёрз ли кто, но нечто заставляет её остаться. Жалость?—?История той любви,?— мечтательно улыбнулся Квеннар,?— началась с пробуждения эльфов под звёздами, мерцавшими над озером. Любовь была нежной, спокойной, без страстей и пламени в сердцах. Просто однажды два эльфа поняли, что не представляют жизни друг без друга. Они везде ходили вдвоём, прятались от опасных чудовищ, находили еду и ночлег. Путешествие было долгим, путь извилистым, и однажды, когда эльфы впервые взяли на руки своё родное дитя, пришло время что-то решать, ведь малышу нужна защита более надёжная, чем простой шалаш из прутьев, а его маме необходимо больше отдыхать. Однако, любопытство гнало неугомонных квэнди в неизведанные дали, и как-то раз привело к удивительным существам. То были Пастыри деревьев, творения Валиэ Йаванны, выглядевшие так, словно эльф и могучий ясень слились воедино. Медлительные, но потрясающе сильные и умные, Пастыри деревьев приютили гостей, окружили заботой их теперь уже многочисленных детей, а потом…Квеннар пожал плечами и, опустив глаза, какое-то время выводил тенгвы в молчании.—?А потом Вала Оромэ позвал эльфов за собой, и семья распалась: отец захотел увидеть создательницу Пастырей, а мать и дети остались в зачарованном лесу.Допив вино, эльфийка поблагодарила Квеннара и пошла к выходу, но летописец догнал её и сунул в руки свиток.—?Когда я видел, как удаляются берега Эндорэ,?— вздохнул Нолдо,?— подумал, что, может, зря покидаю родные земли. Но не плыть же обратно, бросившись в море… И я начал зарисовывать то, что хранил в памяти. Это, конечно, не военная карта, зашифрованная и стратегически продуманная. Это… всего лишь моя жизнь.Мирэ посмотрела на книжника и вдруг крепко обняла его. А потом ушла, и Квеннар снова остался один. Наедине с историей своего народа.Где-то вдалеке послышался странный хруст.***?Нет-нет-нет! Я этого не слышал! Это продолжение кошмарного сна! Этого… Не было…?Нолофинвэ слушал донесение смотрящего на него безумными глазами эльфа, и хотел, словно в раннем детстве, спрятаться с головой под одеяло. Но, увы, король сейчас не во дворце любящих родителей, он не ребёнок, и к нему пришёл не страшный старший брат, который, скорее всего, даже слова не скажет, но так посмотрит…—?Где Турукано? —?севшим голосом произнёс Нолофинвэ, гордо выпрямляясь, стараясь не показывать своего состояния. —?Мне он нужен. Сейчас!?И Аклариквет. Тоже нужен. Даже больше, чем сын,?— подумал король, дрожащей рукой указывая верным на вино, чтобы налили в кубок. —?И Лаурэфиндэ. Все нужны… Кто ещё жив?. Опустошая последние запасы хмельного напитка, нолдоран не заметил, что сын уже пришёл.—?Отец,?— прозвучали слова, словно из далёкого счастливого прошлого, которое, пусть таковым и не казалось, было чудесным,?— тебе нужна помощь?Посмотрев на сына невидящими глазами, Нолофинвэ кивнул.—?Я не могу выйти к народу,?— прошептал король. —?Турукано… Скажи им, пожалуйста, что всё будет хорошо.Принц опустил взгляд. Конечно, будет. Но только не для тех, кто оказался на двух льдинах, которые всё дальше уносит в море. Не для эльфов, чья жизнь превратилась в кошмар после смерти близких, но кто обязан находить в себе силы существовать дальше. Не для безруких или безногих, или тех, кто не может шевелиться после падения со скал. Квеннар пытался учить сирот и инвалидов своему ремеслу, но теперь…—?Турукано,?— прошептал король,?— как ты думаешь, у тех, на льдинах… Есть шанс выжить? Может быть, течение снесёт их к берегу? Скажи, сынок.Турукано молчал.—?Пожалуйста,?— вздохнул Нолофинвэ,?— мне больше не на кого рассчитывать.Покачав головой, принц, думая о дочери, и о том, что скажет ей, вышел из шатра в золотые лучи горячего светила. Снег под ногами с хрустом слипался, следы сапог оставались чёткие и глубокие. Хэлкараксэ может быть красивым, но вряд ли кто-то будет скучать по этим землям.