Всё хорошо, мама (1/1)

—?Мама…—?Тебе больно, сынок?Это не вопрос, а лишь отчаянная мольба измученного сердца услышать ?нет?.—?Нет, мама.Это всё, на что хватило сил, пока не растаял мираж. Её лицо страшно изменило прошедшее совсем недолгое время. Теперь прекрасные горделивые черты отмечены печатью скорбных предчувствий, кошмарных видений и болезненных коротких снов.—?Это… —?муки терзают тело и убивают душу, но сейчас нужно собрать последние осколки воли, чтобы… Чтобы… Она не страдала. —?Это просто сон, мама… Он… Лжёт.?Нет! Это ты лжёшь!??— врывается в сознание боль, и связь, хвала Эру, рвётся. Мама не должна такое видеть и чувствовать. Никогда!Это был порыв ледяного ветра, ударившего в лицо, качнувшего подвешенное за руку тело, заставившего сжаться и задрожать. Вытягивающая из плоти нервы по одной нити, боль вгрызлась в вывихнутое запястье, локоть, плечо, впилась в ключицу и грудь, дёрнула каждый позвонок в искривившейся серпом шее и спине, впилась в вывернутую лопатку, пересчитала ребра и свела мышцы ног. Иссушившая тело жажда не позволила пролиться ни одной слезе, из пересохшего горла вырывался только рваный хрип:—?Именем Создателя… Эру…Наполовину лишённый возможности дышать из-за ослабших грудных мышц, Майтимо выдавливал из себя слова Клятвы, как вдруг понял, что отросшие за время, проведённое на скале, ногти на правой руке, если согнуть пальцы, достанут до вен.—?Пожалуйста… Создатель… Позволь умереть… —?прошептал потрескавшимися до крови искусанными губами Феаноринг, доставляя себе ещё бо?льшие страдания тем, что напрягал руку, пытаясь царапать кожу.Впадая в беспамятство из-за невыносимых мучений и тут же снова приходя в себя, слыша мерные ровные удары сердца, Майтимо почувствовал, как по содрогающейся от напряжения и боли правой руке потекла кровь.—?Пожалуйста…Шорох и свист со всех сторон ворвался в сознание, в лицо впились когти.—?Что сделать сначала, милая? —?спросил писклявый голос летучей мыши. —?Покормить нашу деточку или подточить ей коготки?—?Вы двое?— кормите, а я займусь лапками.—?Всеми четырьмя лапками?—?Всеми по очереди!—?Но мы тоже хотим!—?Нет! Вы кормите!И когда когти впились в затылок, оттягивая голову пленника назад за свалявшиеся грязные волосы, чтобы заставить открыть рот и затолкать в глотку водянистую безвкусную еду, достаточную для поддержания в измученном теле жалкого подобия жизни, огромная серая летучая мышь с фиолетовыми глазами вцепилась в отросший ноготь на мизинце правой руки и одним резким движением вырвала его.Когтистые лапы зажали челюсти пленника, не давая ему кричать и выплёвывать еду. Посланники Мелькора дождались, чтобы Майтимо проглотил то, что затолкали в горло, и летучая мышь рванула следующий ноготь. Воспользовавшись открытым для хриплого вопля ртом, крылатые твари запихнули в глотку пленника следующий кусок и снова зажали челюсти.—?Крепко держите? —?спросила серая монстрица и, не дождавшись ответа, вырвала третий ноготь. —?Можете отпускать. Пусть скажет ?А-а-а!?Когда на двенадцатом ногте еда закончилась, две из трёх мышей улетели, а самая крупная из них, серого окраса, осталась доделывать свою работу.—?Свет Священных Камней Хозяина Севера,?— пропищала монстрица, отбрасывая очередной вырванный ноготь,?— принадлежит только одному Владыке. И никто,?— ещё один ноготь полетел вниз,?— никто, слышишь? Никто! Не имеет права даже мечтать обладать величайшим сокровищем нашего господина. А тот, кто лишь допустит подобную мерзкую мыслишку…С очередным вырванным ногтем Майтимо перестал понимать, что происходит и слышать речи мучительницы.И только в тяжком полусне, каждый миг бросаемый болью за грань жизни, а чарами?— обратно, пытался вспомнить слова Клятвы, и убедить маму, что она зря волнуется, ведь с её сыном всё в порядке.