Неуместный подарок (1/1)

Изящные белые руки заскользили по стройному телу, обводя соблазнительные контуры округлой и большой по меркам эльфов груди, задевая соски, спускаясь в манящие впадины, сползая на тонкую талию и ниже, к широким бёдрам, переходя на выпуклые упругие ягодицы. Ловкие пальцы осторожно, однако настойчиво прихватывали тончайшую ткань, расправляя натянувшееся на точёном теле прозрачное платье с правильно расположенной ажурной вышивкой и тонкой аппликацией. Волосы цвета огня необузданными завитками рассыпались по манящему изгибу спины, пряча до поры до времени глубокий вырез.Когда Нерданель, любимая дочка мастера Махтана?— самого усердного ученика Вала Ауле, подрастала, в Амане происходила смена эпох моды в ?украшении себя?, в первую очередь, благодаря Мириэль Териндэ, первой королеве Нолдор. Искусная вышивальщица крайне резко отзывалась о любых полотнах без узоров, будь то шторы, скатерти, салфетки или постельное бельё, утверждая, что ткань имеет право быть красивой, и нечего оправдывать свою лень глупыми словами об элегантности.?Шёлк и бархат делают дома уютными, подчёркивая уникальность и индивидуальность каждого жилья! Расшитые полотна?— это прекрасно и утончённо! Их можно и нужно носить и на себе!?Поначалу эльфы Амана не использовали одежду, поскольку, в отличие от берегов Куивиэнэн, Валинор был безопасным и тёплым, здесь не требовалось защищать тело и можно было не портить свою первозданную красоту неумело выделанной шкурой животных. Разумеется, для работы в горах или кузнице, охоты или дальних путешествий требовалось закрывать особо уязвимые участки кожи и носить обувь, но не занятые подобными делами эльфы радовались возможности гулять обнажёнными и украшали себя только изящными творениями ювелиров.?Искусно вышитая ткань ничем не хуже камней и металла! —?чаще и чаще повторяла Мириэль своим ученицам и подданным. —?А кто не умеет создавать красоту нитью, и не желает совершенствовать навыки, пусть ходит голышом, но не утверждает, будто так надо! Это не правильно, а показательно?.Мнение своей королевы неожиданно охотно поддержал нолдоран Финвэ, с томной улыбкой заверяя, что ?мужчине очень интересно отодвигать изящные шторки, за которыми прячется любимая желанная женщина?.Фасоны ?шторок? стали меняться, одежда всё больше закрывала тело, подчёркивая его красоту и создавая атмосферу тайны. Нерданель росла и видела, как одни женщины носят только изделия ювелиров, другие скрывают тканью лишь грудь и бёдра, а третьи покрывают даже волосы, становясь похожими на цветы с множеством тончайших лепестков. Смотрелось дивно красиво в любом случае, однако для юной дочери прославленного мастера меди в выборе образа для себя была главной реакция мужчин. Видеть, как меняются взгляды эльфов при появлении огненноволосой красавицы, стало любимым развлечением, Нерданель мечтала, что в неё влюбятся многие, а она выберет лучшего и сведёт его с ума. Остальные же пусть страдают от понимания, что не достойны самой желанной эльфийки Валинора!?Ничего удивительного,?— воротили носики юные золотоволосые девы-Ваньяр,?— если не блещешь красотой лица, приходится оголять грудь. Бедняжка!??Наверное, она мудрая?,?— иронизировали Нолдиэр.?Скромность украшает лучше всего!??— надували губки эльфийки-Тэлери.Нерданель их демонстративно не замечала, и с особым наслаждением ловила восхищённые взгляды мужчин Амана. Несчастные жертвы порой не могли оторвать глаз от издевательски хитро расположенных украшений на ткани платья, которого будто вовсе нет.Одежда становилась всё привычнее, отношение к наготе менялось, новые поколения не помнили Куивиэнэн, и почти никто уже не обнажался даже по пояс, в том числе и мужчины, однако дочь Махтана была из тех, у кого желание украсить себя одеждой со временем не переросло в стеснение демонстрации тела.***Отражение в зеркале было прекрасным.Нерданель понимала, что её супруг?— то поколение эльфов, которое не одобряет отсутствие одежды, и доказывать ему что-либо бессмысленно. Лучше спрятать тело за множеством слоёв красивой ткани и заставить раздеть себя, сгорая от нетерпения. Или всё сделать самой.Нерданель обожала делать Феанаро сюрпризы, неожиданно приходя в кузницу, сбрасывая платье, и обнаженная, озаряемая пламенем, подходить вплотную, прижиматься к разгорячённому сильному телу, от бешеной обжигающей мощи которого эльфийка теряла рассудок. Она была уверена, что пламенноволосые сыновья были зачаты именно в кузнице среди сброшенных со стола инструментов и заготовок, перчаток, золы и искр. Страсть поглощала настолько, что не ощущалось неудобств от твердого стола и жара горна, а взмокший, перемазанный сажей супруг возбуждал несоизмеримо сильнее, чем когда он был чисто вымыт и пах цветами.Теперь Нерданель скучала. Ей очень не хватало мужа! Он ещё никогда не уезжал так надолго…Решив развлечься и пройтись по Тириону в облегающем полупрозрачном платье без накидки, чтобы сегодня все мужчины, деля ложе с жёнами, представляли на месте своих простушек роскошную рыжеволосую красавицу, жена Феанаро Куруфинвэ послала воздушный поцелуй своему отражению. И вдруг с улицы донеслись звуки арфы.Мелодия полилась ручьем слёз, чистой светлой печалью, столь неуместной в огне воспоминаний о страсти, что музыка показалась уродливой.Капнув в волосы аромамасло, Нерданель снова обернулась на зеркало, ещё раз разгладила платье, надавливая на тело, сжимая кожу, будоража в себе воспоминания об объятиях мужа, его проникновении, жарком единении, пылающем внутри безудержном безумном пламени, вырывающемся из груди крике наслаждения.?Да, я нравлюсь многим,?— подумала дочь Махтана,?— но эти многие на фоне моего Феанаро просто жалкое безликое ничтожество, недостойное даже плевка в их сторону?.***Покидая покои, эльфийка с огромным удовольствием поймала на себе полные плохо скрываемой зависти взгляды прислуги, а выйдя в сад, где живые растения соседствовали с медными, серебряными и золотыми увидела того, кто упорно пытался нагонять тоску своей глупой неинтересной музыкой.—?Кто ты такой? Где я видела тебя раньше? —?высокомерно поинтересовалась Нерданель, вставая перед гостем, маняще выгибая спину и поправляя волосы.—?Я Аклариквет, менестрель принца Нолофинвэ, брата твоего мужа. Мне подумалось, леди скучно одной, и решил скрасить…—?Что? —?захохотала Нерданель. —?Ты всерьёз полагаешь, что меня, мать величайшего менестреля Амана, может впечатлить купленный певец Второго Дома??Как она прекрасна! —?думал Аклариквет, жадно рассматривая предмет своих мечтаний. —?Я с ума сойду от её красоты!.. Она так говорит, потому что боится мужа! Она бы давно ушла, если бы не угрозы… Ушла к тому, кто сделает её счастливой, вернёт огонь в её потухший взгляд…?—?Так чего же ты молчишь, певец? —?подбоченилась Нерданель, качая бедрами. —?Пришел петь?— пой!?Она согласна, чтобы я спел! О, Эру! Но… Что ей спеть?! Что?!?Охватившая паника немного утихла, когда Аклариквет тронул струны.—?Я принес тебе в подарокНе тюльпаны, не жасмин,Не пионы и не розы,Не подснежники с вершин.Я перо Жар-Птицы подарю тебе.В день ненастный, в час, когдаПостучится в дом беда,И не справиться тебе одной,Погаси свечей огоньИ перо три раза тронь,И Жар-Птица прилетит со мной.—?О, какая прекрасная песня! —?воскликнула Нерданель настолько пафосно, что менестрелю стало не по себе. Жена Феанаро потрепала певца по щеке, заставляя его чувствовать чарующий аромат тела. —?Когда в следующий раз поссорюсь с мужем, вызову тебя верхом на Жар-Птице. Уверена, Феанаро сразу поймет, что был неправ. А пока, намариэ, певец, продавший свой талант!Пока Аклариквет пытался себя убедить, что сказанное Нерданель имеет любовный подтекст, рыжеволосая красавица исчезла среди цветов. Живых и металлических.—?Моя Алая Леди… —?с горечью прошептал певец, и музыка смолкла.