Глава 3. Лестница (1/1)

На следующее утро Адам проснулся с дикой головной болью. Нащупав на тумбочке бутылку воды, он приподнялся на локтях и залпом опустошил её, а потом, направив циферблат наручных часов в окошко, смог разглядеть, что они показывают без малого пять утра. Адам медленно сел на кровати и понял, что проспал, наверное, часов двенадцать не только не расстилая постель, просто прикрывшись покрывалом, но и в чужом халате. Первым порывом было пойти и вернуть его, но Адам остановил себя?— очевидно, что и Грейс, и хозяйка вещи, да и, наверняка, дежурная медсестра ещё спали. Поэтому он снял халат, повесил его на изножье кровати и залез под одеяло, обняв себя руками. Ему было не очень плохо, просто… что-то было не так. ?Может, ещё поспать??,?— накрываясь с головой, подумал он. Это был неплохой вариант, Адам всегда так делал, когда надо было скоротать время. Например, в той ванной… ?Хватит!?,?— ущипнул он себя за бедро и плотнее завернулся в одеяло. Сон пришел удивительно быстро, правда, перед этим Адаму вновь привиделась блядская свинья, на этот раз она сидела на его тумбочке и перекатывала в руках-копытах бутылку из-под воды. ?Иди в жопу. Тут ты меня не достанешь?,?— мысленно шикнул он на неё и заснул.***А вот Грейс не получалось так легко отправиться в царство Морфея?— да, она немного поспала после того, как ей вкололи успокоительного, но с трёх часов ночи просто не могла сомкнуть глаз. Рассказ Адама так глубоко её задел, там сильно отозвался в её сердце, что она не прекращала думать о нём. А ещё о Конструкторе. Как Грейс поняла из статьи, его не то что не поймали, но даже и настоящего имени не выяснили, и от этого ей становилось страшно. ?Чёрт, то, что Адам рискнул вернуться в квартиру, откуда его похитили, одновременно мужественно и тупо. Это как мне пойти к поместью ле Домас. Ну, не прям так же, они-то все подохли, но всё равно. Теппинг, вон, постоянно говорит, что не надо бередить непроработанные травмы. Сначала разбирайся с головой, потом возвращайся на места, связанные с потрясениями. Хотя, может, Адам этого не знал?.За подобными размышлениями она провела несколько часов, утомилась и решила, всё же, попытаться заснуть, но тут проснулась Лея и приступила к своему любимому развлечению?— вырыванию волос. Нет, слышно её не было, кроме тех моментов, когда она подбиралась к клипсам с наращенными прядями и щёлкала ими, но Грейс так ярко представляла себе этот отвратный процесс, что её затошнило. Не было смысла орать на соседку или просить ее прекратить, Грейс пробовала, и не раз. Поэтому она взяла вейп и ушла в прилегающий к палате санузел. ?Если ей можно заниматься своими мерзостями, почему я не могу повонять здесь вульгарным пирогом???— подумала она, забираясь с ногами на крышку унитаза и нажимая на кнопку вейпа.***Адам пришёл на сеанс доктора Теппинга первым, минут за пятнадцать до нужного времени. Да, он был ленивым раздолбаем, который мог не убираться в своей убогой квартирке неделями и питаться одной лапшой быстрого приготовления и кофе из автомата на этаже, но пунктуальности ему было не занимать: Адам ненавидел опоздунов, как ненавидел опаздывать сам. Он показал свою карту дежурной медсестре и вошел в большой кабинет, похожий на оранжерею?— тут и там растения в кадках, панорамные окна, пластиковые и, естественно, белые стульчики, расставленные кругом, и один нормальный стул с красной бархатной седушкой. ?Боже, храни красный цвет?,?— вздохнул Адам. Еще в комнате был невысокий стол с пачкой клейких одноразовых бейджей с заготовкой ?Моё имя…? и черные маркеры. Адам вспомнил, как Грейс рассказывала, что на занятиях с Теппингом надо много говорить, и улыбнулся сам себе: ?Это ж блядский тренинг!? Оставалось надеяться, что не личностного роста, а настоящий, нормальный, терапевтический.Правая рука до сих пор работала не так, как раньше, поэтому Адам чуть кривовато и слишком размашисто написал своё имя на бейджике, наклеил его на грудь и сел на стул прямо напротив ?красного трона?. Халат он положил на соседнее сиденье?— занял место для Грейс, и поймал себя на мысли, что искренне ждет встречи с ней.Она не заставила себя долго ждать?— появилась в кабинете минут через пять, и, завидев Адама, помахала ему рукой в перчатке. Наклеив бейдж с именем, она села рядом с ним и улыбнулась протянутому халату:—?Мда, Лее было явно не до него этой ночью.—?А что с ней?—?Сучка всю ночь вырывала свои и без того редкие волосюшки,?— закатила глаза Грейс. —?Но ничего, я в долгу не осталась?— в ванне её ждет газовая атака с запахом химического лаймового пирога.—?А я полночи волновался из-за того, что, считай, слямзил чужую вещь,?— усмехнулся Адам.—?Нашёл из-за чего переживать! —?фыркнула Грейс. —?Тут вообще переживать не о чем, чистый релакс,?— села она в импровизированную позу лотоса. —?Главное?— настрой, да таблетки не пропускать. Таблетки важны,?— распутала она ноги. —?Правда. Сейчас увидишь здешний контингент?— без таблеток и половина из них не могла бы нормально себя вести, я гарантирую это. Что тебе дают?—?Для меня это просто бело-зеленые капсулы, прозрачные голубые капсулы и красные таблеточки. Всё, что я знаю по названию?— это феназепам. Его хреначат, когда совсем плохо, как вчера.—?Вчера тебе было плохо? —?насторожилась Грейс.—?Да, я… —?начал было Адам, но тут дверь громко хлопнула, и в неё ввалился толстый мужик лет пятидесяти, очевидно, пациент.—?Потом расскажу, ладно? —?шепнул Адам Грейс.Та глянула на него широко распахнутыми от страха глазами, но кивнула.Больше Адам с Грейс не говорили, просто смотрели, как комната с каждой минутой наполняется самым разным народом. Объединяли собравшихся лишь унылые белые костюмы и столь же унылые выражения лиц. ?Неужели и у меня такое???— инстинктивно тронул себя за щеку Адам и украдкой глянул на Грейс?— у неё лицо было не унылым, а напряженным, даже морщинка между бровей залегла.—?Ты как? —?не смог не спросить Адам.Та вздрогнула:—?Всё нормально, порядок. Говорю же, прекращай волноваться, а то так никогда отсюда не выйдешь. Будешь местной достопримечательностью, как я,?— она явно попыталась пошутить, но тон выдал волнение, а не веселье.Ровно в одиннадцать в зал пожаловал доктор Теппинг. Поприветствовав собравшихся, он сел на ?красный трон? и, положив на колени планшет с несколькими листами бумаги, возвестил:—?Итак, уважаемые собравшиеся, перед тем, как мы начнем работу, хотелось бы повторить правила группы.Адам поднял брови, Грейс же закатила глаза и шепнула ему:—?Сейчас почувствуешь себя как в школе.И действительно, тут и там послышалось: ?Принцип активности?, ?Равные права и возможности?, ?Говори только за себя?, ?Обратная связь?. Адам ещё больше удивился, а Грейс прокомментировала:—?Полезные правила, между прочим. Помогут, если захочешь рассказать что-нибудь. Это, кстати, про принцип активности. Доктор Теппинг любит болтунов.—?Ну, тогда мы с ним поладим. Тупые шутки и болтовня без умолку?— мой профиль.Грейс, мгновенно посветлев лицом, шутливо пнула его носком кроссовка и скрестила руки на груди: она готова была слушать, но не говорить.—?Я вижу новые лица,?— обвёл рукой собравшихся доктор Теппинг, задержавшись на Адаме, еще одном молодом парне, лицо которого было испещрено пирсингами, и высокой и худой, как жердь, изможденной женщине лет сорока пяти.Женщина сидела почти напротив Адама, и на ее бейдже невероятно аккуратно и ровно, словно под линеечку, было написано имя ?Джуди?. Когда-то, вероятно, она была хороша собой, может, даже похожа на какую-нибудь Беллу Хадид, но сейчас Джуди представляла собой весьма печальное зрелище: впалые щёки, заплаканные глаза с россыпью полопавшихся капилляров, блёклые волосы, собранные в низкий хвост, и нервно теребящие край футболки пальцы без намёка на маникюр. Будто почувствовав, что доктор Теппинг особо остановился на ней, она испуганно, исподлобья взглянула на него, но попутно пересеклась взглядом с Адамом. Ему стало не по себе?— такие больные во всех смыслах глаза он видел всего однажды, у доктора Гордона, ровно тогда, когда тот пилил себе ногу. Адам поспешил отвернуться?— куда приятнее было смотреть на Грейс, которая тоже, конечно, не выглядела супер-здоровой, но, по крайней мере, не напоминала человека, готового в любой момент покончить с собой или, наоборот, поубивать всех, кто попадется под руку.Пока Адам размышлял о Джуди, та подняла руку и сказала высоким, почти девичьим голоском:—?Доктор Теппинг, можно говорить?Он расплылся в довольной улыбке и сделал приглашающий жест рукой:—?Разумеется, мы здесь именно для этого.Джуди, не выпуская из рук край футболки, который уже превратился в растянутую и измятую тряпку, еле слышно прокашлялась и начала свой рассказ. Говорила она долго, по ощущению минут двадцать, и всё это время Адам сидел, вжавшись в стул. Он никогда не считал себя впечатлительным, но это было раньше, это было до. Сейчас же Адам внутренне чуть ли не плакал вместе с несчастной Джуди. Её история была, вроде бы, простой, даже тривиальной, но некоторые детали превратили её для Адама в настоящий кошмар наяву.Ведь Джуди рассказывала, как изверг-муж избивал её почти пятнадцать лет бездетного брака, а потом, когда она таки смогла забеременеть, в очередном припадке пьяной ярости столкнул с лестницы. Она сломала обе руки и потеряла ребёнка.История сама по себе выглядела чудовищно, но лестница… Лестница была для Адама, наверное, самым болезненным и ярким триггером. После событий в ванной он не пользовался ими?— либо ездил на лифте, либо вообще не ходил туда, где было больше одного этажа. Ведь именно лестница стала конечным, самым тяжёлым и жутким из всех его испытаний. Погрузившись в свои мысли, Адам не заметил, как Грейс скрутила халат Леи чуть ли не в бараний рог и уставилась невидящим взглядом куда-то вперед.Когда Джуди закончила историю, все поддерживающе ей поаплодировали, а доктор Теппинг поблагодарил за искренность, Адам не слишком уверенно подал голос:—?А можно я… продолжу тему?—?Разумеется,?— кивнул Теппинг и вытащил чистый лист бумаги.—?История Джуди,?— Адам с сочувствием посмотрел на неё,?— задела меня, и довольно сильно. Просто я… —?привычное красноречие резко куда-то подевалось, поэтому он с трудом подбирал каждое слово. — В моей истории лестница тоже сыграла определенную роль, поэтому я… В общем, когда Джуди говорила, я будто вновь переживал свою беду, как бы эгоистично это не звучало. Отмотаем немножко назад,?— сделал он соответствующий жест рукой. —?Я здесь, потому что пережил развеселую игру маньяка Конструктора, может, вы о нем слышали,?— многие закивали, и Адам нервно выдохнул. —?То, что я сейчас говорю тут, перед вами?— чистая случайность, удача, не более того, ведь, по идее, я давно должен был помереть. Но та тёлка, которая пришла меня добивать, ошиблась, и её ошибка стоила мне жизни, только в обратном, положительном значении. Она хотела придушить меня, не знаю, может, облегчить страдания, хотя тогда это не очень-то гуманно, могла бы просто горло вспороть,?— усмехнулся он,?— но факт остается фактом?— душила она куском целлофана, а я начал отбиваться и по ходу дела знатно приложился лицом о край унитаза. Перелом носа, пара выбитых зубов, кровища во все стороны… Знаете, я… Я никогда не забуду того чувства?— лицо онемело мгновенно, будто его обкололи самым дрянным лидокаином, а кровь была такой густой, горячей и кисло-солёной, что я был счастлив отрубиться, иначе меня бы вырвало, точно бы вырвало. Отключка помогла мне и в другом. Та сука… —?Адам осекся и обратился к доктору Теппингу. —?Я же могу так говорить?—?Не желательно, но если вам угодно…—?Та больная тварь,?— перебил его Адам,?— посчитала, что я умер, поэтому оставила меня валяться в ванной, а дверь не закрыла. А я через какое-то время по непонятной причине очнулся. Боль была дичайщая. Несколько дней до этого я считал, что огнестрел навылет с выходным отверстием на половину лопатки?— это худшее, но нет, это совсем не так. Выбитые зубы и расхуяренный нос?— вот где ад. Кровь была даже в глазах, но и сквозь неё я увидел, что дверь не заперта, в щели проглядывается тусклый свет. А та сука, перед тем, как убивать, освободила меня от оков, не знаю, что ей руководило. Может, и правда жалость, типа: ?Никто не должен умирать связанным?,?— показал он кавычки пальцами. —?Она рыдала, как бешеная, я ничего подобного никогда не слышал, наверное, так воет раненый зверь. И еще ужасно гремела цепями, будто не могла попасть ключом в замок… Поэтому я понял, что у меня есть шанс на спасение и попытался встать. Левая нога затекла, волочилась, но я шёл. Та ванная, чтоб вы знали, не слишком большая, футов двадцать*, но для меня она была размером с футбольное поле. Я пару раз упал, поскользнувшись на лужах крови, но таки добрался до двери, и даже открыл её, хотя правой руки не чувствовал. Лицо горело, я почти ничего не видел, мог лишь разобрать столбы горячего пара и толстые трубы тут и там. Шёл по стеночке в каком-то подобии тоннеля, только света в его конце было не видать. Но тут я наткнулся на лестницу, такую тонкую, подвесную, а над ней был люк. У меня не было другого выхода, я понимал, что не смогу идти дальше, надо было подниматься напрямую. Поэтому я собрал все остатки сил и сознания, попросил у всех богов, чтобы люк был открыт, и полез. Что я пережил в эти мгновения,?— Адам горько усмехнулся и уронил голову на руки,?— я даже не знаю, как это объяснить словами. Каждая ступенька отбирала у меня, наверное, несколько лет жизни, я буквально не помню ничего кроме нестерпимой боли во всем теле и лице. Я не мог пользоваться правой рукой, приходилось подтягиваться только левой, и когда я подлез под самый потолок, появилась новая проблема?— чтобы открыть люк, надо было задействовать обе руки?— одной держаться за лестницу, другой толкать крышку. Какую руку выбрать? Я понятия не имел, а времени на раздумья не было?— еще минуты висения на лестнице я бы не выдержал, точно бы свалился и тогда бы однозначно подох, раскроив башку о какую-нибудь трубу. И раз в левой руке была чувствительность, я решил, что именно ей надо толкать люк, ведь я мог ей управлять. Так я и сделал?— вцепился правой рукой в лестницу, прямо-таки насильно загнул пальцы, а левой из последних сил ударил в люк. И он поддался. Как я вытянул себя наружу и как дошёл до перекрестка, где меня нашли, я уже совсем не помню. В голове осталось одно?— меня страшно несло в левую сторону, потому что нога плоховато слушалась, и это казалось мне таким забавным и тупым, что я шёл и смеялся. Думал, что теряю рассудок. Но… к всеобщему удивлению, я смог восстановиться, и сейчас бы вы, встретив меня на улице, даже не подумали, что меня, считай, прокрутили через моральную и физическую мясорубку. А лестницы я теперь обхожу десятой дорогой. Кажется, до сих пор чувствую в руках ребристый и отвратительно слизкий, окисленный металл тех прутьев-ступенек.Доктор Теппинг, закончив писать одновременно с тем, как Адам завершил рассказ, снял очки, и расплылся в улыбке, которая сейчас показалась Адаму удивительно неискренней:—?Спасибо, Адам. Кто хочет дать обратную связь?Все пациенты начали взволнованно переглядываться?— похоже, даже для них история Адама показалась слишком жестокой. Возможно, из-за непривычности?— тут тебе никакой бытовухи, пьяных драк, измен и прочих прелестей жизни. Адам уже было подумал, что доктору Теппингу придется единолично анализировать его ?исповедь?, но тут его плеча коснулась Грейс.—?Я,?— подала она голос, смотря полными слёз глазами на Адама. —?Только сначала расскажу и про свой кошмар. Вы удивитесь, насколько он похож на то, о чем поведал Адам…