8. Обострение (1/1)

Конец месяца Огня очага?— отвратительнейшее время в Фолкрите, с какой стороны ни посмотри: урожай уже собран, но ещё подсыхает и дозревает в подвале или под мебелью, разложенный на старом тряпье; не знаешь точно, стоит ли тратить дрова на очаг, чтобы не проснуться покрытым инеем.Морально Горацио был готов к ранним Скайримским холодам, но его хижина?— нет. Плотники, когда достраивали мастерскую, предлагали чуть утеплить стены, подлатать крышу, но плату запросили такую, что Горацио просто выставил их за порог и пообещал наслать проклятие. Радовались бы, что вообще живыми вышли.Теперь, лёжа с распахнутыми глазами и укрывшись до подбородка одеялом, он сожалел о своём поспешном решении, а где-то наверняка хохотали увальни-плотники, потешаясь с недальновидного мага.Поворочавшись ещё немного в тепле?— всё-таки заслужил за долгую жизнь немного полениться,?— Горацио выскользнул из-под одеяла и быстро оделся. Поразмыслив, он накинул на плечи ещё и шерстяной плед. Пусть тот был немного дырявым, местами обглоданным молью, но тёплым?— не ровня этим дешёвым мантиям, в которых легко можно отморозить всё, что ниже пояса. Состарившись, Горацио начал больше интересоваться материалами для подштанников, чем политической ситуацией в Сиродиле, но перемены вкусов его особенно не смущали?— всё-таки личный комфорт стоял на первом месте.На втором месте, бесспорно, находились его исследования. Первым делом Горацио проверил, что все трупы лежат на своих местах в дровяном сарае, и никого за ночь не утащили волки. Если пропажа обнаруживалась, он тут же бежал за своим имуществом в лес и хоронил останки, чтобы сбить запахи. Несколько раз Горацио отгонял прожорливого медведя от сарая, даже капканы расставлял, в тайне желая заполучить косолапого зомби, но всё было бесполезно. Скорее, уже он бы попался, не разлепив с утра глаза, поэтому все ловушки были убраны от греха подальше.Он даже думал оросить свою территорию мочой животного пострашнее, но Финис отказался брать образцы у троллей, коих у его Коллегии бродило в достатке. Услышав, что он задумал, алхимичка Садия посмеялась и предложила обложить содержимое сарая пахучими травами. Как ни странно, сработало. Оставалось лишь каждое утро добавлять новые букетики с лавандой и паслёном. Как бы Горацио в тайне ни желал, что медведь всё-таки придёт и обожрётся ядовитой травой за всё, что он сделал за лето, дикие животные больше не появлялись.Жители Фолкрита будто сходили с ума?— то ли от безделья, то ли от мысли, что тёплые деньки больше не вернутся. Один лесоруб до самых морозов приходил поутру, стучался в двери и делал нескромные предложения:—?Слышал, тебе нужны подопытные,?— говорил он совершенно серьёзно. —?Моя дочь влюбилась в странствующего актёра?— может, заберёшь его?Горацио молча выслушивал новые злоключения лесоруба и молча же закрывал перед его носом дверь. За неделю обострения он узнал всё: что актёр этот мажет лицо и руки мелом, а глаза подводит углём?— и в таком виде выступает на праздниках, да только не говорит, а только рожи корчит и через невидимые преграды перелезает. В общем, видно же, что личность неприятная.—?И он может стать отцом моих внуков? —?возмущался лесоруб. —?А вдруг они такими же будут?.. Забирай, очень прошу; пусть он лучше тут гримасничает, но не в моём доме!—?Чтобы тело забрать, оно ещё должно умереть,?— ворчал старый некромант. —?Убийствами не занимаюсь. Как помрёт и денег на похороны не заработает, вот тогда предлагай.Перспектива обзавестись трупом поинтересней Горацио не прельщала, и к полудню, устав бред под окнами слушать, он выгонял лесоруба в лес, где ему и было место. Может, медведь ещё рядом бродит?— вот он и поможет. У Горацио же были занятия поважнее: турнепс, вроде как, уже належался для переработки.