Сказка о златом Умариле и Царице Ранней ночи (1/1)

Однажды Умарила Неоперённого поймала в свои сети Царица Ранней ночи, и хоть звалась она его законной женой, далось ей это нелегко – ведь Умарил был непоправимо-крылат и имел обыкновение летать высоко за пределами ночи-и-дня.Тем не менее, она поймала его в свои сети и увлекла вниз, где они боролись [как обычно борются муж и жена, равные друг другу] страстно и яростно, однако не слишком долго. Иное противоречило бы её замыслу, ведь чуть дольше – и Ранняя ночь перешла бы ?в Позднюю, когда Царица теряла свои силы и сети.Умарил не заметил подвоха, потому что слишком устал, а ночь была ещё молода, и чары не ослабли, потому он лежал и [по сути, ничего не делал, но полное безделье не к лицу особам его статуса, а потому мы скажем, что он] размышлял о глубинной сути поверхностных вещей. Тогда же Царица прижала его к себе, зримо и незримо, и сказала то, зачем затеяла всю нынешнюю борьбу:– Муж мой! Из нас, тех, кто идёт по алмазным дорогам, ты всех величественней и удачливей. Ты один можешь летать за пределами ночи-и-дня так долго, что забываешь о времени здесь. Тебе дарованы великая честь и право входить в священные Цветные Комнаты и, исследуя самые отдалённые их закутки, возвращаться пустым-но-полным. Так ответь же, муж мой, ответь своей жене: что делает священная Мерид? В чём имя её? В чём суть её? В чём власть её [над тобой, а твоя – над ней]?И понял Умарил, что его одурачили, и попытался взлететь за пределы ночи-и-дня, но он был уставшим, а ночь была молода, и у него ничего не получилось. Однако он не разозлился на Царицу, потому что в её замысле не было ничего дурного – одно только неуёмное любопытство [и совсем немного ревности] двигало ею в эту и другие ночи.Рассмеялся златой Умарил, и от смеха его рассыпались вокруг цветные отражения Комнат – так он пытался отвлечь внимание супруги, но Царица была внимательна и держала его крепко [иначе не звалась бы она Царицей Ранней ночи]. Тогда он вздохнул и попытался её образумить:– Свет мой, душа моя! Ты права во многом, и мне действительно дарованы великая честь и право входить в Цветные Комнаты и исследовать самые отдалённые их закутки, однако всё, что выше них – за пределами моего понимания, как и должно быть, ибо никто, даже самые одарённые, не в силах охватить [весьма и весьма обширные равнины и] сферы Мерид-Нунды.Но Царица была умна и умела его слушать [иначе не звалась бы она его законной женой], и разглядела, что Умарил что-то не договаривает, и решила сыграть на его самолюбии:– Хм. А я думала, что твой потенциал достаточно велик для этого. Как ново это – ошибаться в муже своём!Умарил [сделал вид, что] был задет [хотя он не был задет, потому что прекрасно знал величину своих потенциалов и не сомневался в себе; он сделал это лишь для того, чтобы растянуть время].– Кое-что мне всё же известно, свет мой.– Я слушаю.– Немногим из нас, идущих по алмазным дорогам, удастся пройти путями Мерид. Некоторые рассыпались, некоторые сокрыты в пасти Могучего Льва Вечера, а к нему, как известно, лучше не соваться, ибо дыхание его – самое смрадное. Но многие пути Мерид сама скрыла и упрятала в неведомых областях, потому что ей это выгодно… и потому что она очень неоднозначная сущность.И ничего больше он не сказал, но сказал достаточно, ибо использовал он такие формулы айлейдуна, что выражение ?неоднозначная сущность? в данном контексте и при неявном, но присутствующем желании слушателя услышать то, что не стоит слышать, могло звучать как-[хитроотделанная сучность]-то неправильно.И удивилась Царица Ранней ночи, ведь она была родом из земель, где священную Мерид-Нунду почитали со всей отдачей, да и муж её был тем, которому не пристало говорить о Мерид в таком тоне. От удивления она разжала объятия и не заметила, как Ранняя ночь сменилась Поздней, а сети и чары её распались.Умарил же тот час высвободился и, искря варлестью, которой он набрался за время бездейственного лежания, взлетел.– Ты обманул меня! – возмутилась Царица и от бессилия топнула ногой.– Нет, душа моя, – возразил Умарил, держась, впрочем, на безопасном расстоянии. – Я просто изогнул твои мысли, как Мерид-Нунда изогнула когда-то свет Магнуса, хоть мои действия имели не такие впечатляющие последствия. В этом, свет мой, кроется одна из сутей Мерид-Нунды – но большего я не скажу, ибо слишком большая ясность может тебя ослепить.И Умарил улетел, ведомый одному ему известными порывами, однако его супруга не могла на него долго злиться, ведь он сравнил её мысли со светом Магнуса, а это было совершенно особенным признанием.