Глава 2. (1/1)

Придя домой, Антон, наверное, в сотый раз проверил папку ?Входящие?. Пусто. Нет, а чего ты, собственно, ожидал, Шаст? Что он, будучи едва знаком с тобой, тут же кинется рассказывать о каждом своем шаге? У него наверняка есть друзья, с которыми он отмечает успешно сданный экзамен. Ну и что, что подтолкнул к этому шагу его именно ты? Впрочем, внутренний голос подсказывал, что сейчас не время зацикливаться на парне, которого знаешь от силы полчаса. С кухни как обычно не доносился грохот, а дом наполнился ароматом свежести, перестав пахнуть исключительно чесноком. — Дедушка! — крикнул Шастун, на что в ответ получил лишь оглушительную тишину.Прекрасно. Посмотрев на часы, русоволосый понял, что до утра дедушки не будет, соответственно, у него появляется время на себя и привычное для него после смерти бабушки самобичевание. Скинув с себя ненужную одежду и натянув пижаму с мишками, которой было явно больше трех лет, парень сел на кровать, которая вновь прогнулась и неприятно скрипнула. Да, не о такой жизни в свои семнадцать он мечтал. Ему лишь хотелось, чтобы рядом были любящие отец и мать, ну или на крайний случай бабушка и дедушка. Но получалось то, что получалось. Он — одиннадцатиклассник, мечтавший о переезде в другой город или, может быть, даже в другую страну. Его мать и отец погибли от потери крови во время автокатастрофы, однако, чокнутый дедушка говорил, что во всем виноваты вампиры, подстроившие аварию ради крови его родителей. Может быть, аварию действительно подстроили конкуренты отца, но, черт, теория о существовании вампиров была для Антона лишь плодом воображения обезумевшего от горя дедушки. Как Антон справлялся со всем? Никак. Он не справлялся. Шастун не был тряпкой, но он был человеком. Человеком, который чувствует. Он держал себя в руках на людях, но дом был его маленькой крепостью, защищавшей его от людей и возможности осуждать его за это. Какой дурак сказал, что мужчины не плачут, а слезы — это и вовсе показатель слабости? Покажите Антону этого человека, он плюнет ему в лицо и опровергнет каждое слово в этом суждении. Мужчины плачут. Плачут, захлебываясь слезами, пытаясь вытеснить щемящую боль в области груди, в области сердца. Почему-то в обществе распространен такой стереотип, мол, мужчина должен быть сильным, мужчина не должен показывать своих эмоции и быть каменной стеной для женщины. Кто вообще сказал, что обязательно для женщины? Все люди имеют право на слезы, имеют право на то, чтобы чувствовать и показывать свои чувства. Так и Антон. Антон захлебывается в слезах, сжимая несчастную подушку, насквозь пропитанную одеколоном, а потом успокаивается. Успокаивается и чувствует опустошение. Опустошение и никуда не девшуюся боль. Боль от утраты близких людей и разочарования в самом себе.От мыслей о том, чтобы плюнуть в человека, чье суждение ему явно не нравилось, Шастуна отвлекло уведомление в любимой социальной сети. ?Новое сообщение, пожалуйста?, — мысленно взмолился Шастун. ?Хуй там плавал?, — ответила ему жизнь. Реклама приложения, мать его.***Когда-нибудь все наладится же, верно? Шастун надеется, что его ?когда-нибудь? настанет совсем скоро, поэтому на дне рождения Димки уходит в отрыв, в ванне закрываясь с какой-то девушкой. Ни то блондинка, ни то русоволосая... Впрочем, на лицо симпатичная, пьяному Антону этого вполне хватает. Сначала он целует девушку под ?Батареи?, думая, насколько же исполнитель проебался на словах о том, что он ?такую, как она, никогда не забудет?. Потом он кусает ее губы, усаживая девушку на стиральную машинку. Кажется, ее зовут Ира?.. Впрочем, это все не важно, потому что наутро они вряд ли вспомнят сегодняшнюю ночь и эти странные пьяные поцелуи. Я, честно, даже не помню, что в моём бланте. Бомбей туссин, Бакарди, даже не знаю, что в моём спрайте. Эта сука тоже не знает, что в её спрайте.Что-то большее, о чем Антон непременно пожалел бы, обламывает друг. Позов, никогда не умевший пить, колотит руками по белой деревянной двери, заставляя Антона извиниться перед девушкой и открыть дверь, выскальзывая из помещения. С того дня, когда он сидел и морозил свою тощую задницу на качелях, распинаясь перед голубоглазым парнем, прошло чуть больше пяти дней, а значит смысла думать о том, кому на тебя плевать, нет. В конце-концов, он же не гей, чтобы постоянно выгонять из головы мысли об Арсении. Шастун накидывает куртку на плечи, попутно хлопая по карманам. Сигареты на месте, отлично. Достав одну и зажав ее губами, Антон не успевает чиркнуть зажигалкой, как кто-то поджигает спичку, поднося ее к сигарете. Он растерянно смотрит на парня, который заботливо хлопает его по плечу и скрывается в толпе танцующих подростков. Когда Поз успел обзавестись толпой знакомых?..Впрочем, плевать.Антон все равно проебался.И снова во всем виноват Арсений.