0 (1/1)

Осталось 12 учеников.Алиса смотрела по сторонам из окна автобуса. Впервые за всё время, с которого она, гонясь за случайным похитителем миелофона, оказалась в этом году, ей довелось просто разглядывать город прошлого, такой, какой знали её прадедушки и прабабушки, но совершенно не похожий на Москву её детства. Алиса ощущала себя туристкой, похожей на тех ленивых пассажиров экспресс-туров на Марс, которых водят гуськом на экскурсии, тычут пальцем в достопримечательности, рассказывают старые, похожие друг на друга, так же, как и на земные, венерианские и любые другие, легенды, будто бы повествующие о появлении вон той горной гряды или этого грота. Другими словами, Алиса наслаждалась редким моментом покоя. Вообще-то она не любила отдых, но и он не шёл ей в руки, так что каждая поездка, от научной экспедиции до обычной школьной экскурсии, в которых участвовала Алиса, неизменно выливалась в целую серию приключений — настоящих, с расследованиями, погонями и даже перестрелками. Это было захватывающе, если не сказать весело, но минут, когда Алиса просто могла бы смотреть по сторонам, очень не хватало. Вот и сейчас она отметила про себя, что, вероятно, она многое упустила из-за всех переделок, которые раньше с ней происходили, и если бы не эта экскурсия на какой-то подмосковный завод, то она могла бы лишиться и удивительно редкой возможности как следует рассмотреть старую Москву и, более того, даже не заметить своей потери. Так что она попросила Юльку Грибкову не теребить её, ?выключила? собственные мысли, касавшиеся незнакомца Коли и миелофона, отвлеклась от наблюдений за теперешними одноклассниками, от попыток заметить хоть что-нибудь, что могло бы выдать в ком-то из них путешественника во времени, отвернулась к окну и просто смотрела на проплывавшие мимо автобуса огни Москвы.Об экскурсии объявляли и раньше, но расплывчато и неопределённо, а дату назвали только вчера, хотя обычно, как утверждала Юлька, о таких мероприятиях говорили заранее, так что класс, лопавшийся от переизбытка эмоций, нагнетаемых ожиданием, днями, а то и неделями гудел, как потревоженное осиное гнездо, ожидая дня Х. Кроме того, обычно школьников если и вывозили за город, то несколькими классами, либо целыми параллелями, но в этот раз в поездку отправился только шестой ?Б?. Об этом классу сообщила математичка Неля, молоденькая и кудрявая. Почему-то говорила она тихо, глухо и монотонно — о том, что можно взять с собой, во сколько и откуда выйдет автобус и что родителей учеников оповестят о поездке отдельно, каждого, сегодня вечером. После объявления Неля прикусила губу и, не дожидаясь вопросов, быстро бросилась к двери.— Извините, — окликнула её Лариса Троепольская, — а мы надолго уедем? Бабушка наверняка спросит, чтобы знать, сколько упаковывать бутербродов. — Лариса опустила глаза и захлопала густыми ресницами, стесняясь самой же себя, что упомянула о том, что бабушка настолько о ней, взрослом уже человеке, беспокоится. Но Неля не ответила толком, только пробормотала что-то вроде: ?Оповестят отдельно… позже?, — и шмыгнула прочь из кабинета.Это было действительно странно. Алиса тогда не обратила внимания на необычность объявления, да и никто не задумывался об этом, только кто-то из девочек шушукались о том, что, должно быть, у Нели проблемы с её женихом, раз она так выглядит, будто вот-вот расплачется. Шёпот перешёл в хихиканье — и на этом стих. Конечно, ученики обсуждали, куда поедут, насколько и будет ли всё-таки с ними ещё какой-нибудь класс — только бы не с семиклассниками, а то у их волейбольной команды класса ?А? зуб на шестой ?Б?, до сих пор ноют, что победа была-де нечестной. Но в остальном на тот момент в самом факте экскурсии ребята не видели ничего из ряда вон выходящего.Дома Юльку и Алису ждали заплаканные юлькины мама и бабушка (?День, что ли, сегодня такой — то Неля едва ли не рыдает, то вон, мои…? — проворчала Юлька позже, перед сном, в разговоре о прошедшем дне). Они отчего-то были невероятно ласковы и будто бы видели девочек в последний раз: пытались накормить всякими вкусностями, обнимали, ни разу не спросили о том, сделаны ли уроки, и то и дело отворачивались, стирая с лица слёзы, которые так и не удалось сдержать. Кроме того, Алиса заметила, что юлькина мама, Наташа, придерживала руку, словно сильно её ушибла. Девочка словно невзначай поинтересовалась, и получила сбивчивый ответ об уборке, подвернувшейся под руку тумбочке — ой, неловко как получилось, но ерунда, заживёт. Пришлось поверить, тем более, что когда девочки пришли из школы, мама и бабушка действительно старательно мыли пол в прихожей — но на нём всё равно остались следы, похожие на отпечатки доброго десятка ног, обутых в тяжёлые армейские ботинки.Их подняли рано утром, ещё до рассвета. Юлька осовело таращилась на бабушку, которая хлопотала рядом с ней — глаза девочки закрывались сами собой. Её же мама отвела в сторону Алису и дала ей совет, который гостья из будущего поняла уже много позже.— Алиса, — совершенно серьёзно сказала заметно побледневшая по сравнению с обычным Наташа, — Алиса, я не должна говорить этого и, возможно, это даже наказуемо… но тебя никто не сможет предупредить, если не я. Твоих родителей, насколько я знаю, так и не разыскали…— Их не разыщут, — вставила Алиса, гадая, к чему бы эта речь.— Это хорошо, — кивнула юлькина мама. Алиса вдруг заметила, это эта женщина не настолько молода, как казалось раньше, и под её глазами уже сложились полумесяцы морщин, кажущихся тёмными в неверном рассветном освещении, будто припорошенные чем-то серым. — Никто не пострадает, если ты сбежишь. Ну… скорее всего. Нас же не тронут, верно? Так что… беги. Тебе не стоит ехать с классом.— Но это же просто экскурсия… — удивилась Алиса.— Нет, — отрезала Наташа. — Я не могу и не хочу рассказывать тебе об этой поездке, но я — мать, и поэтому я должна предупредить тебя об опасности. Беги. Постарайся улизнуть до того, как вы сядете в автобус. После вряд ли получится, а уйти прямо сейчас, из квартиры, слишком подозрительно, они за тобой проследят и поймают.Алиса задумалась. Кого имела в виду юлькина мама? Космических пиратов — неужели она знает алисин секрет? Иначе… кто бы ещё мог следить за девочкой из будущего и, тем более, зачем-то ловить её? А если речь не об охотниках за миелофоном, то, возможно, Наташа говорит об опасности из этого времени?— Если нам что-то угрожает, — произнесла Алиса, осторожно подбирая слова, — почему вы предупреждаете об этом меня, а не Юльку?Мама широко распахнула глаза и даже отступила от Алисы на шаг, словно в чрезвычайном удивлении. Но сразу же оправилась от него, схватила Алису за плечи и встряхнула её.— Я не могу. Юля — моя дочь, так что даже если они не узнают… Понимаешь, у меня же есть мама, я не могу так просто выбрать, и… — Наташа всхлипнула, и Алиса покраснела — ей показалось, что она виновата в том, что расстроила женщину.— Не беспокойтесь, — сказала девочка. — Если вы правы, и нас вправду ждёт опасность, я тем более не могу просто так сбегать. Юлька — моя подруга. Я не могу не помочь ей, если что-то случится.— Правда? — юлькина мама попыталась улыбнуться, но результат в сочетании с распухшим от слёз лицом получился неубедительным. — Конечно, ты не можешь этого обещать, но всё же, хоть ненадолго, ты защитишь её? И попробуешь облегчить её боль, если… если наступит нужный момент. Дай слово, что ты не бросишь Юлю.У Алисы голова шла кругом. Сама ситуация нахождения во времени, когда не только твои родители ещё не родились, но и бабушки с дедушками пешком под стол ходят, не очень то располагает к спокойствию и здравомыслию, хотя Алисе, опытной путешественнице, она казалась вполне нормальной. Тем более, сотрудники института времени отправляются в прошлое едва ли не каждый день, так что чем она хуже? Но космические пираты, потеря важного и опасного в ненадёжных руках ценного прибора, трудности в его поиске, не всегда удачные попытки маскировки под рядовую школьницу, отношения с нынешними одноклассниками, отнюдь не всегда дружелюбными, наконец, или, вот, экскурсия — всё это заставляло Алису думать о нескольких вещах одновременно, просчитывать каждый свой шаг наперёд, стараясь, чтобы его последствия не повлияли на будущее слишком ощутимо, чтобы она не стёрла сама себя из этой вселенной, закольцевав время в парадокс. Поэтому близкое к истерике состояние юлькиной мамы стало лишним грузом на хрупких мостках мыслей Алисы, выстроившихся было в единый алгоритм добычи миелофона и возвращения домой — беспокойство Наташи будто было заразно и, казалось, делало любые планы, даже более надёжные, шаткими, почти иллюзорными. Алиса вдруг поняла, что её собственное любопытство изменило ей, так что она совершенно не хочет знать причин, по которым юлькина мама так взволнована. Оставалось только успокоить её. ?То беги, то оставайся и не уходи ни за что… Эти взрослые то и дело сами себе противоречат?, — недовольно подумала Алиса, но вслух сказала, стараясь, чтобы голос звучал максимально твёрдо и убедительно:— Я ни в каком случае не брошу Юльку. Если что-то с ней случится, я спасу её.Наташа бросилась на шею Алисе. Было непонятно, то ли она рыдала, то ли смеялась, то ли делала и то, и другое одновременно, но воротник Алисы повлажнел, а на лице юлькиной мамы, когда она подняла глаза, красовалась несмелая, но светящаяся надеждой, улыбка. Наташа ещё раз обняла Алису, уже крепче, увереннее, вручила ей сумку с вещами и едой, потом долго и обстоятельно прощалась с Юлькой и, наконец, девочек вытолкали из квартиры, будто боялись, что если не сделать этого срочно, они не расстанутся никогда.Девочки вышли из подъезда в предутреннюю весеннюю прохладу и синхронно поёжились. Они отправились к автобусной остановке едва ли не бегом — не то, чтобы уже опаздывали, что погода не располагала к неспешным прогулкам, да и беседовать на ходу не хотелось, поскольку обе были изрядно озадачены, так что и Алиса, и Юлька сделали вид, что им нужно дойти побыстрее, и только хмуро зевая подгоняли друг друга, не говоря ничего кроме. Уже довольно далеко отойдя от дома, Алиса заметила, занавеске в одном из окон юлькиной квартиры раздвинуты — будто её семья до сих пор не может попрощаться.