Чёрный шалк, белый гуар (1/1)

“Эта история произошла в те давние времена, когда солнце сияло ярче, ветер дул ласковей, а кожа наших предков всё ещё отливала златом. Пепел не окрасил наши сердца и души, не перекроил наши древние земли, и Вварденфелл был куда плодороднее и богаче — и куда желаннее для захватчиков.Мы дружим с нордами — до поры, — и эту дружбу следует уважать, покуда она приносит нам пользу. Но было не всегда. Мы воевали, мы несколько раз красили нордской кровью окрестности Ур-Горы, но окончательно прогнал н'вахов — всех н'вахов! — хортатор Индорил Неревар.Не сразу удалось дать отпор захватчикам, и долгие годы царили они на ресдайнской земле, не зная стыда. Был Неревар тогда не могучим ханом, но молодым и голодным мером, готовым день изо дня терпеть неудачи, чтобы в итоге добиться победы. Порой ему приходилось не только сражаться, но и прятаться, когда сражения становились убийственно безнадёжны, и случилось так: Шёл Неревар по Эшленду, пытаясь скрыться от погони, и по сторонам не смотрел — и слышит вдруг отчаянный плач, каким плачут лишь маленькие, безвинно обиженные дети. Долго он озирался, пытаясь найти несчастного мера, попавшего в беду, но не нашёл никого, кроме шалка с перебитой лапкой.— Что с тобой, горемыка? — спросил его Неревар, ибо пять дней путешествовал по Эшленду один и порядком соскучился по тому, как звучит мерская речь.Не ждал Неревар, что шалк хоть как-то откликнется, и чуть во всю голову не поседел, когда услышал ответ.— Ревнивый супруг захотел наказать меня за придуманную им же самим историю, – жалобным девичьим голоском проговорила шалк. — Подкараулил — и цап! Хорошо хоть, что сил у меня было поболе, а то не ему, а мне пришлось бы в могилу лечь. Но не могу я с такой ногой оказаться дома! Вот кабы нашёлся герой, что помог бы мне с раной, и моим малым деточкам не придётся расти сиротами. А так… никогда я уже, наверное, их не увижу.Не мог Неревар пройти мимо такого страдания — вылечил шалку раны, потратив последнее зелье, и накормил впрок. Ночью во время стоянки пропала Нереварова спутница, но он не особенно горевал — дел было невпроворот.Как же он удивился, когда через недельку-другую шалк, увенчанная адамантиновой диадемой, нашла его на полпути к стоянке Зайнаб!— Ты был добр ко мне, Неревар, — сказала благодарная шалк. — И поэтому я покажу тебе, где хранятся главные сокровища этой земли.Долго ходила шалк подле Неревара, указывая на рудные жилы да схроны с оружием, спрятанные в горах и защищённые нордскими песне-чарами. Теперь ему было чем вооружить...”Шеба слушает, пытается изобразить интерес. Сказки у деда скучные, но можно надеяться: вот он, подобревший от общества внучки и звуков своего голоса, сейчас как достанет подарок! Монетку, тянучку, рисовый пирожок… главное, чтоб не лакрицу — редкая гадость.Но дед, не закончив рассказ, задремал — на полуслове, как был, развалившись в кресле! Не получив ни шиша, Шеба морщится и, встретившись взглядом с бабкой, — сколько она тут стоит?.. — видит, как в зеркале, на её лице недовольство.— Не вздумай пытаться общаться с дикими шалками, — поучает та, уводя внучку из комнаты и бросая на спящего деда укоризненные взгляды. — Чёрный шалк плюнет тебе кислотой в лицо, а красный его сожжёт, и оба будут правы. Глупость надо наказывать. Не знаю, водились ли говорящие твари во времена Неревара, но сейчас их не встретишь, если грибами и шейном не станешь приманивать… Да и не стоит надеяться, что какой-то там волшебный зверёк решит за тебя все проблемы.Шеба кивает. Никому, даже Азуре, богине гаданий и пророческих знаков, или жрецам-мотылькам, вслепую летящим на истину Сердца, не дано знать, что готовит грядущее. Вот и Шеба пока не знает, что ей суждено стать свидетельницей событий куда более невероятных, чем явление говорящего шалка. Чего будет стоить одно только Сопряжение планов!Получив от бабки лакрицу, Шеба не унывает: понимает, что Вамос отдаст за неё даже новенький кинжал, если правильно разыграть карты.Шеба — не пропадёт.