Тлеет шмаль, летит кэш (2/2)
Питер, население – пять лямов, плюс студентота, плюс съехавшиеся на заработки со всей России мрази, которым в Москве не хватило места, плюс всякие прочие кончи из средней Азии, плюс братья из центральной, и что вы, что кончи для нанимателя – однохуйные чурки с нерусским паспортом, а очередь из вас такая, что раком не переставить до Калининграда, поэтому не выебывайся особо, даже если ты грамотно базаришь и у тебя приличный ебальник, ты рвешь сраку и берешь все смены, за себя и за того парня, зарплата товароведа в Перике все равно – 26к, и больше тебе не видать. С другой стороны, репетиторов по физике в Питере – чуть меньше двенадцати тысяч, на пять миллионов. Средняя ставка – косарь за час, но есть нюанс. Если у тебя нет педагогического опыта, в ВУЗе или школе, если ты мужик, и еще молодой, если ты все еще чурка ебаная с точки зрения опуща, который сам не может объяснить школьную программу своим пиздюкам, - круг твоих клиентов сужается, как очко закладчика при виде ментовозки. Для начала, приходится скинуть со счетов тех, кто шугнется на старте, скинуть пиздюков, которые заболевают, отлынивают, готовятся к другим олимпиадам и тупо проебываются, скинуть телок, которые задевают тебя коленкой, а потом их батя выкидывает тебя на лестницу, и скинуть их мамок, которые, потеряв сережки в ванной, устраивают разборки и обещают устроить тебе депортацию, потому что с их охуительной точки зрения любой не русский черт здесь нелегалит, - выйдет где-то четверо, может, пятеро учеников в хороший месяц, с одним-двумя занятиями в неделю, и если совсем приятно округлять, то это сорок косарей за месяц, плюс уборка, по пятерке за смену, когда подвернется, минус пятнашка за хату, минус хавка, проезд и гаш, и минус шмотки, если очень сильно фартанет, плюс реклама и мейны, если все заебись, но последний мейн был в сентябре, а бабки за Снова20 истлели на глазах, за пару тяжек, и нигде в этой схеме не завалялось лишних тридцати косых. Эту хуйню Артур знал от и до. Ныть резона не было: ты либо вывозишь – либо возвращаешься в Бишкек. Мир устроен сложно, но просто: пока ты говоришь, что ты король, хуй кто докажет обратное, и не важно, что у тебя дырка в кармане, важно, чтоб все они знали: вчера, сегодня и завтра ты проживаешь свой лучший день, пока они тонут в говне. Это просто. Сложно найти ебучие бабки, чтобы купить на них – свой лучший день.
Вернувшись с просвета, полез на тор, смотреть объявления.- Чувак, там каждое второе – ментовской развод, ты чо?- Чо как, думаешь, это похоже на правду? Вот это. Я знаю этих чуваков, по ходу, я у них брал в прошлом году – раз еще не закрылись, может, с ними все ровно?
- Или это мент.- Или это мент. Или нет. Не может же каждый там быть мент – логично? Либо это менты, которые травой торгуют, тогда похуй вообще, что менты, у каждого свои недостатки. Прикольная фраза, кстати. Надо запомнить будет.Жирный косяк, бутылка липтона. Подумал, что если подрубить доту или бахнуть в плойку на двоих, вечер будет заебись. Потом прикинул, сколько сможет выручить, если плойку продаст. Потом вспомнил, что ее Жеке дарила жена. То есть даже продать в долг и потом вернуть Жеке его часть не выйдет.- Братан, я подумал. Если ты решил по этой теме двигаться, окончательно, - я, в принципе, могу найти поставку пожирнее. Но это все не за один день делается.- Конечно, чувак, о чем речь.- Ну так ты может тормознешь маленько? Чо так срочно-то, нахуй вот прям щас ему бабки?Чо так срочно-то?Сонные глаза Чейни и голос, как будто одним куском пенопласта скребут по другому.- Ты же знаешь, мне не жалко.Мне не жалко – но это вопрос уважения.
А уваженье измеряется тем, насколько Артур постарается. И если быстро Артур бабки не соберет, выводы будут следующие. Либо он не старался. И не прошел проверку. Либо он старался. И – стараясь, всерьез – он без Чейни не смог наскрести сраные тридцать штук. Первое было хуево. Со вторым Артур просто не мог смириться. Как-то раз Чейни сказал о нем у Бахвалова:- У Артура вообще вон нет таких проблем: он не знает, что такое гордость и все прочие заморочки подобные.Было бы проще, если б он был прав.Невыносимо было бы продолжать, если бы он хоть в чем-то был прав.Шрамы на его теле. Его запах. Его стоны. Его кожа. Его голос. Щетина на затылке. Волосы на лодыжках. Густая табачная слюна. Едкий запах его смазки. Сморщенная кожа на депелированных яйцах. Поверить блядь не мог, что рвал жопу, чтобы снова оказаться в его душной хате, на месяцами не меняной простыне. Взял тестовый вес и поехал класть в Шушарах.
Ненавидел блядь уебанов, которые ныкают в неприметные левые залупы, которые автоматом дают ненаход, или кидают говно на землю, так, чтоб его подобрал первый же пидорас. Покрутился, осмотрелся, мимо прошел дед с собакой, повалили прохожие – хуй знает, куда, был первый час ночи. Сделал вид, что базарит с телкой, которая все никак не выходит. В итоге заныкал подарочек в сквозную трубку от самоваренного турничка. Оформил по красоте, заснул довольный, давно себя так не чувствовал: как будто экзамен сдал или записал пиздатый трек. Получил дроп на четырнадцать грамм.
Нагрузили пиздец, решил, что если так будет на постоянке, сольется мигом. Раскидывать поехал на Звездную. В ебливом Пулковском Парке не было даже обоссанных лавочек. Никогда там не был, вообще не знал район. Чисто поле и три божьих храма. Пошатался, даже ни одного древесного дупла не нашел: одни молодые елки. Хотел сунуть под корень, увидел, что идут две телки, спаранойил. Попробовал снова, когда они прошли, не нашел то место, куда готовился пихать: как будто его не было или блядский корень вошел глубже под землю. Прикинул, можно ли как-то скинуть у церковного забора, аккуратно, и не будет ли палева. В итоге нашел граффити-тэг на бордюре, у пруда, засунул в щель между блоками – и тут услушал матюгальник. Сказал себе не дергаться, это точно не ему, будет хуже. Краем глаза увидел мигающую люстру – и двух ментов. Два месяца уже не тренил, забросил баскет. Пиздец как себя не хвалил, когда бежал. Повторял себе, что так не бывает. Что это все хуйня. Что с первого – со второго – раза никто так не всаживается, это страшилки для ебланов. Скинул рюкзак в пруд, выбежал на шоссе, чуть не попал под тачку, вторая капотом вхуярила в бедро, наебнулся, ободрал ладони, но продолжил бежать. Залетел во двор, выскочил с другой стороны, обогнул продмаг. Залетел в итоге в качалку, с виду приличную, и тут же зарулил на второй этаж. Чуть не вошел в женскую раздевалку. В мужской у раковины вымыл руки, со штанов смыл грязь. Сидел на лавке полчаса, пялясь на шкафчик, дверь была слева, ее толком не видел, но все время ждал, что она откроется и его примут. В итоге подошел мужик, спросил:- Нормально все? Чо, сахар упал?Подарил Артуру батончик протеиновый. Артур поржал, дал ему кулачка. Тот увидел разбитую ладонь.
- Ничо се. Ты где так?- На пробежке, чувак.Заставил себя выползти на лестницу. Потом в холл. Потом на крыльцо. Вокруг толком не было никого, но дальше, впереди, было темно, и все время казалось, что стоит шагнуть туда – и это будет конец. Они вернутся за ним. Закурил сигарету, чтоб потянуть время. Осторожно выбрался на Московский проспект. Прикинул, можно ли вообще достать рюкзак: ну вдруг – а если подождать? А если с утра? А если попросить кого-то? В итоге забил хуй, выкинул симку, которую брал для забега, и больше решил не связываться. Жека обрабатывал ему руки перекисью, сгонял в аптеку, всерьез загнался.- Мэн, нормально все, чо ты – хуйня, заживет.- Пообещай, что ты такой хуйней больше не занимаешься.- Бро, да не парься. Ты чо-то очень близко к сердцу –
Жека выкидывал сортирку, которой промакивал его ссадины, но вернулся и крепко сжал его за загривок.- Испугался?- Пиздец.- Я тоже. Оно нам надо?- Не надо. Ты прав, братан. Ты прав.- В пизду эти терки. Чейни переживет, не переломится.С утра Артру написал Кингсте: может, есть какие-то темы? Написал КПСС, хотя знал, что он терпеть не может, когда его заебывают. Даже Букеру написал. Вышло по нулям. Гадал: это из-за Чейни? Или нет? Или да? Или нет? Или да? Снюхал заначку, больше не осталось. Написал в фанатской конфе, что продает фиты и гострайт. Раскидал объяву по крупным чатам. Выставил на продажу кроссы: отдельно на авито, отдельно – для фанбазы. Думал вкинуть в инсту, для охвата. Решил тут подвести черту. В итоге на косарь больше предложили пиздюки 140. Нахуярил маркером автограф. Написал две заявки, для чувака в Барнаула и для какой-то всратой телки из Казани. Спрашивали про футболки. Пытался в агригаторе нахуярить принт. Настя жарила картошку. Спросила:- Ты решил мерч выпустить?- Ну да. Типа.- А кто дизайнер?- Я дизайнер. Я продюсер. Я диджей и я звезда. Я делаю все это дерьмо, крошка.- А можно с тобой? В смысле – я разбираюсь в этом немножко –Жека сказал ей:- В том, как выбрать шмотки, разбирается почти каждая телка. Без обид.- Нет. В смысле я этим занималась в Ярике – и… здесь тоже. Я вообще-то художница. Ну… как художница.Обнял ее за жопу.- Ну как – художница?- Ну футболки тебе намутить смогу.Жека ответил от телика:- Это не просто футболки, детка. Это OG. Ты видишь разницу? Такое намутит не каждый.А Артур передал ей косяк и подвинул к ней комп. Она ковырялась часа два.
- Слышь? А когда это типа все можно будет продать? Типа ты щас нарисуешь все –- Надо найти, где печатать, сделать пробную партию –- Нахуй это дерьмо.- Ну если хочешь, можем сразу по предзаказу, но тогда нужно точно проверенную печать брать – где 140 печатали, например, хотя у них качество не очень, - ну и потом рассылать…- Нахуй это дерьмо.- Я не понимаю тебя сейчас –Ульту зафейлил.
- Долго – пиздец.- Максимум пара недель. А почему ты торопишься вдруг? Ты же раньше вообще вроде не выпускал ничего…- Я выпускаю музыку, а не шмотки.- Я не это имела в виду…Она пришла к нему в комнату, хотя он нихуя не звал ее, забралась на кровать с ногами, потом сняла носки. Потрогала его босой стопой. Потрогала еще.- Я не хотела тебя обидеть.- Не парься.- У тебя что-то случилось?На предзаказе собрали еще десять штук.
То ли совсем перекрывало, то ли Жека припер хуевую гидру. Настя осталась на выходные. Когда трахал ее, перед глазами встал темный парк, святящаяся церковь. Фары машин на шоссе. Продолжал двигаться внутри нее, останавливаться было нельзя. Знал, что за ним бегут. Знал, что ему пиздец: если он бежать не сможет.
- Мне больно.Закрыл ее лицо ладонью, чтоб не мешала. Она мотала головой, дергалась под ним, пыталась его сбросить.- Мне больно, не надо так -Шаги за спиной, уебищные кроссы Владика из Калуги, сториз с чужой вечеринки, сине-красная схема, мигающая люстра, ультразвук от матюгальника:- Блядь, да слезь с меня!
Скатился на матрас. Стояк пропал, как не было, вообще не хотел ее. Она укрылась одеялом, прижала край к груди. У нее глаза блестели. Потом понял, что она вот-вот заплачет.- Зачем ты так?- Да ладно, чо ты…Она отпрянула, когда потянулся к ней. Вроде надо было что-то сказать. Надо было что-то сделать. Но было так насрать, что больше даже не пошевелился.
- Я что-то сделала не то?Запах ее шампуня и ее духов на наволочке. Запах гондонов со смазкой. Запах ее тела. За окном выла сирена: скорой, не ментовки. Не хватало еще одиннадцати штук. Время утекало с каждым вдохом. Подумал: в принципе, можно продать часы. Это был подарок Чейни. Стоило рискнуть? Да? Нет? Рассказал ей все, как есть. Все, кроме правды, разумеется.- У меня есть десятка, но она на комнату.
- Не вопрос.- Я хочу сказать – я могу отдать ее, только тогда – ну. Мне негде будет жить.Не мог понять, нахуй она оправдывается, хотел отфильтровать – но понял, что она улыбается. Не так, словно она извинялась. А так, словно –Она взяла его за руку.Собирался слиться. Уже готов был сказать, что это не варик. И, конечно, такие расклады были вообще не в кассу. Только этого не хватало. Нахуй.А в итоге ответил:- Будешь жить у меня.
Вообще не ожидал, что станет так спокойно – когда она согласится.