1 часть (1/1)

МАРИНА. РОЗОВЫЕ СНЫ Сочинский городской пляж пылал жарой и пах вареной кукурузой. Мое небольшое полотенце, на котором я еще с утра устроилась, нагло подвинули, пока я купалась. Так что мне пришлось улечься прямо возле расположившейся со всем комфортом бабы с разными "вкусностями". Вот для меня пляж и пах вареной кукурузой, жирными, источающими масло пирожками и, конечно, пОтом. Отдыхающих на пляж набилось столько, что к воде приходилось пробираться буквально по распластанным телам. Денег не было, а то бы я рискнула - купила такой жирный, такой пахучий пирожок с капустой. Ну, илис картошкой. Есть хотелось неимоверно. Братья, как всегда, свалили сразу, как только довели меня до пляжа. Вечером они сами меня находят среди отдыхающих (я же паинька, никуда не убегаю, не прячусь), и отводят домой. Там они ужинают и отправляются "гулять". Хоть мне и пятнадцать, но я понимаю, что "гулять" - это клеить девчонок. Где угодно: на пляже, на дискотеке, в многочисленных летних кафешках, в санатории, просто на улице. А потом мне, маленькой сестренке, они хвастаются: "Я сегодня трахнул двух телок, одна рыжая, другая - потолще", "А я - сразу с тремя, да прямо на пляже", и тому подобное. Их послушать, так ночью пляж и окрестные кусты превращаются в филиал борделя. Брр... Нет, не пойду я ночью к морю, даже не просите. А эти жеребцы смеются надо мной, заливаются.Они всю осень, зиму и весну качаются в спортзале, чтобы во время пляжного сезона поиметь как можно больше телок. Блин, быки-производители нашлись. Марк учится в институте, а Толик перешел в одиннадцатый класс. Оба - красивые, плечистые, а аккуратные кубики пресса на животе у обоих всех девиц приводят в неописуемый восторг. Так и тянутся их полапать. Когда я, мелкое недоразумение, иду с ними по улице, многие оглядываются - что же эти красавчики нашли в мелкой пигалице? А я им просто сестра. Пусть троюродная, но сестра. Конечно, в глубине своего глупого сердца я ждала (не от братьев, конечно) какой-то там любви, признаний при луне, поцелуев, ласк... Не знаю точно, что я ждала, но на братцев украдкой поглядывала. А что поделать? Подросток, гормоны и все такое. Нам, девчонкам, все эти любовно-морковные дела особенно трудны. Парням легче. Подошел, предложил познакомиться, не прокатило - пошел к другой. Представьте, если так себя будет вести любая знакомая вам девчонка. Сразу скажут: шлюха, на всех мужиков вешается.Братья на меня особого внимания не обращали. Отведут утром на пляж, часов в семь-восемь вечера заберут домой - и все. С кем-то познакомиться и подружиться мне не удавалось. Наверное, я слишком угрюмая. После школы еще не отошла. Там мне совсем несладко приходится, хорошо, что летние каникулы - целых три месяца. И впереди еще два с половиной.Да. Позвольте представиться. Марина Тальшева, пятнадцать лет. Приехала к родственникам на отдых. Мама посчитала, что ей одной, без меня, будет лучше. Хоть три месяца отдохнет от своей доченьки. И я тоже от нее отдыхаю. Дышу этим влажным соленым воздухом, пропадаю целый день на пляже и читаю какую-то настолько скучную книжку, что засыпаю после страницы. Я счастлива - аж зубы сводит. Надеюсь, мамочке так же весело, как и мне. Ладно, не будем о грустном. Я - смуглая худющая девчонка, волосы каштановые, глаза карие, почти черные. Нос прямой, губы... нормальные губы. Подбородок слегка раздвоенный, но хочется надеяться - он меня не портит. Грудь чуть больше первого размера и намного меньше второго. Сутулюсь, от чего моего "почти второго" не видно вовсе. Рост - метр шестьдесят четыре, но еще расту. Рядом с Марком и Толиком я выгляжу карапузом каким-то. Хоббитом. Или мини-орком (это я так критично о своей красоте). Говорят, что все девочки в моем возрасте жутко комплексуют из-за своей внешности. А мне-то что комплексовать? Хоббит, он и в Африке хоббит. Вон к другим девчонкам подходят знакомиться, а ко мне только с криком: "Чурчхэла! Орэшки! Сэмэчки!". Как тут не усомниться в собственной неотразимости? Легче считать себя гадким утенком, из которого когда-нибудь (хоть когда-то!) получится прекрасный лебедь. Лебедица. Дай Бог, чтоб не кобылица вышла. Сегодня я чувствовала себя не очень уверенно. Дядя Костя расщедрился на карманные деньги (впервые за неполные две недели), а я наконец-то купила те злосчастные пирожки. Один с картошкой, второй - с капустой. Расправилась с ними за пару мгновений, вот только где-то через час в животе потихоньку началась революция. Я пару раз сбегала в туалет (пришлось бежать далеко, в бесплатный), но что-то не очень это помогло. Живот крутило так, что слезы на глаза наворачивались. И, как назло, именно сегодня дядя с тетей уехали к своим родственникам в станицу за какими-то жутко полезными овощами - экологически чистыми и супер-вкусными. Не знаю, я их не пробовала. Наверное, просто родственнички любят что-то брать на халяву. Ладно, это я так. Живот просто зверски болит, вот и злюсь на всех подряд. Я присела на полотенце и обхватила согнутые колени. Вроде, полегчало чуть-чуть. В этот раз я устроилась почти у самой кромки воды, чтобы не перепрыгивать через упитанных отдыхающих, пробираясь к морю. Сижу, смотрю, как волны накатывают на берег, с легким шелестом отступают - и снова норовят лизнуть мои пятки. Голоса людей, детские крики, шум моря сливались в одну мелодию, которая отодвигалась куда-то не периферию сознания и почти не воспринималась. Волны гипнотизировали, вводили в транс. Провожая глазами одну волну за другой, я наткнулась взглядом на чьи-то ноги. Ноги подошли поближе, но сил поднять голову не было. Боль в животе нарастала, не желала отпускать такую маленькую меня. Я непроизвольно раскачивалась из стороны в сторону. Так легче, меньше болит. "Девочка, тебе плохо? Тебе помочь?" Да уж. Видно, я совсем отвратно выгляжу. Живот болел сильно. Я покивала. "Где твои родители? Они рядом?" - я помотала головой. Говорить не рискнула, а то заору еще от полноты ощущений. "Так ты здесь одна? - я киваю. - Тебе помочь?" Кивнула я или нет - не знаю. В глазах потемнело, голова закружилась... Дальше не помню. Очнулась я в постели. Воздух в комнате прохладный, постельное белье белоснежное и пахнет чем-то приятным. Я еще не умерла? Пошевелила руками-ногами. Полный порядок. Голова тоже в норме. А живот я даже пощупала. Ничего не болит. Дверь открылась, и в комнату вошла женщина. Я украдкой вздохнула. Вот бы мне хоть сотую часть ее красоты! Русые с рыжинкой волосы ниже плеч, не слишком худая, но без этих бабских сисек пятьдесят восьмого размера. Элегантно одета, лицо милое такое. Вроде бы лицо взрослого человека, но что-то в нем есть и от ребенка. Это что-то приковывает взгляд, заставляет оглядываться и провожать глазами. Мне с моей цыганско-греческо-славянской кровью (причем больше греческой) такое не светит. Ох, так и умру я, не познав народной любви... Это я себя так дразню, чтобы окончательно не унывать. А то - хоть в петлю. Пару секунд, что шла женщина к кровати, я заняла этими размышлениями. Если хочу, могу и думать быстро. Она наклонилась надо мной, положила на лоб прохладную руку.- Тебе лучше, малышка? - голос ласковый, нежный. - Да, лучше, - я замерла, не зная, что делать. Женщина непринужденно присела на край кровати.- Ты просто перегрелась на солнце. Тепловой удар. Тебя осматривал врач, пока ты была без сознания. Когда он освободится, придет еще раз. Как тебя зовут? - Марина... А где я? - А меня зовут Ольга, можно просто Оля, - она привстала, потянулась к моему лицу, и чмокнула в щеку. - Аааа... Что это?... - Что? Прости. Там, откуда я родом, так делают при знакомстве. А ты сейчас у меня в номере, в санатории. Не могла же я тебя оставить умирать на пляже? Я растерялась. Можно же было вызвать скорую, позвать спасателей, наконец. Что ж, за заботу надо поблагодарить. - Спасибо. - Пожалуйста, малышка. - Я не малышка!... А откуда Вы родом? - Из Прибалтики. Название моего городка тебе ничего не скажет. Так что пусть будет просто - Прибалтика. - Аааа... - глубокомысленно промычала я и смущенно захлопнула рот. Что еще сказать, я не знала. Видимо, и у Ольги такая же проблема. Положение спас стук в дверь. Сразу же в дверь влетел пожилой кругленький дяденька в белом халате с чемоданчиком в руке.- Здравствуй, девочка! Как ты? Как животик? Как голова? А встать можешь? Голова не кружится? Ты мне сразу говори, если что-то болит, не скрывай, хорошо? Давай, давай, пройдись до окна и обратно. Давай ручку, моя хорошая. Так, а теперь сама-сама! Давай, девочка! Умница! - Ипполит Андреич! Вы девочку совсем задергали. Ей нужен покой. Да и смущается она. Я покраснела еще больше. От суетливых слов доктора, его указаний и внимательного взгляда Ольги хотелось убежать. Но до вечера меня никто не ждет. Потерплю еще немного. - Так, Оленька. Эту девочку нужно еще подержать в прохладном месте. У тебя тут кондиционер, так что посиди с ней в комнате. Развлеки чем-нибудь свою гостью. Думаю, у нее прекрасныйиммунитет ко всяким там тепловым ударам, правда, девонька? - покосившись в мою сторону, пухлячок весело подмигнул. И - уже серьезно: - Так, девочки. Если я буду нужен, я - в медпункте. Все будет хорошо, только сегодня ей нельзя находиться на солнце. Все, я пошел, - дверь хлопнула, и метеор по имени Ипполит какой-то там полетел на помощь другим пациентам. Я непроизвольно хихикнула. - Ну что, понравился наш доктор? - Ольга улыбалась. - Да. Только он какой-то... слишком быстрый. - Быстрый - не то слово. Ты бы видела, как он по лестницам бегает! Обгоняет самых резвых семидесятилетних старушек, а трехлетних детей на прямой дистанции делает на раз!Мы расхохотались. Веселая она, и даже нисколько не страшная.- Есть хочешь? - еще улыбаясь, спросила Ольга. - Нет, спасибо. Я не голодна, - промямлила я, вспомнив про пустые карманы. Дядиных денег хватило только на два пирожка и колу. Но тут мой живот опять подвел меня. Громко заурчал, требуя чего-нибудь посерьезней сладкой водички и пары кусков жареного теста. Я готова была сквозь землю провалиться. - А вот твой живот протестует. Ты не хочешь, а он - хочет. В чем же тут подвох?.. - она сделала вид, что задумалась. - А! Я знаю! Вы просто пришли не вместе. Что ж, придется твой живот накормить, а тебя оставить голодной.Я нахмурилась, пытаясь понять, шутка это или завуалированное оскорбление, но Ольга весело рассмеялась. Подсела поближе, обняла за плечи. Чмокнула в лоб.- Прости, ты так смешно хмуришься. Прямо как одна моя знакомая. Пойдем в столовую! Или предпочитаешь пообедать здесь? Как, в силах побегать наперегонки со страшными трехлетними карапузами? Ну как на нее сердиться? - В силах. Стараясь кряхтеть как можно тише, встала с постели и побрела к двери. - Ой, да ты еще не совсем отошла! Может, еще полежишь? - Нет, спасибо. Раз уж встала, то дойду. - Тогда я тебя буду поддерживать под руку. Ты не против? - Не против.