Может ли смерть быть красивой...? (1/1)
Может ли смерть быть красивой?
И если ответ ?да?, тогда в чём должна заключаться её красота?
Быть может красота смерти в поступке? Когда кто-то героически погибает, жертвуя собой ради спасения чужой жизни, жизни кого-то, кто сделает этот Мир лучше.Или же красота смерти в свершении? Когда кто-то, сражаясь за идею, падает в неравном бою, с оружием в руках, успев забрать с собой на тот свет пару-тройку недругов.Вилрон всегда представлял себе красоту смерти именно так.
Но красота его смерти оказалась куда банальнее. Она окружала его райским пением птиц, ароматами цветов, плеском воды, доносящимся из радужных источников; ласкала холодеющие щёки тёплыми лучами утреннего солнца и лёгкими поцелуями вольного ветра. Над воином простиралось бездонное небо. Пахнущая весной трава приминалась под весом тяжёлых доспехов, щекотала неприкрытые участки теряющей осязание кожи. Лепесток цветка упал на бледнеющее лицо, напоминая крупную слезинку.
Светлую картину, частью которой стал рыцарь, омрачало лишь то, что лежал он в луже собственной крови. Густые бордовые потёки расползались по плодородной почве, впитываясь в покрытую зеленью землю. Голоса убийц нарушали прекрасную симфонию звуков природы.Вилрон не боялся смерти. Но здесь и сейчас он ждал её меньше всего. Как глупо и бессмысленно умирать вот так! Не под покровом ночи, а при свете дня; не в часы смуты, а в мирное время; не в честном сражении, а от подлого удара в спину…Перед глазами умирающего поплыли воспоминания так внезапно оборванной жизни. Счастливое детство, бурное юношество, недожитая молодость. Мелькали лица. Родителей, друзей, наставников, возлюбленной. Трепетной эльфийки из прошлого. Девочки, боявшейся крови, верящей в добро, слёзно отговаривавшей его от пути, ведущего на поля сражения. Девочки, которая так не хотела, чтобы он научился убивать. Той самой, которую он покинул, уходя на поиски славы…И вот она взрослая, на расстоянии нескольких шагов, стоит полубоком, спокойно наблюдая за действиями душегубов. Золотые волосы переливаются в солнечном свете, кружевную белую магическую робу треплет ветер.
Мутнеющим взором так трудно разглядеть знакомое лицо.
Немеющими губами воин шепчет имя девушки, которая пришла вместе с теми, кто всадил ему нож между лопаток…- Лиэль…– голос вырывается из груди слабым хрипом, сопровождаясь кашлем.На губах мужчины остаются алые капли, кровь тонкой шёлковой лентой струится из уголка рта.Эльфийка испуганно оборачивается, фиалковые глаза наполняются неподдельным ужасом.- Лиэль, почему… почему… ты… с ними? – ему трудно говорить, каждое слово он буквально выдавливает из себя. – Ты… ты ведь всегда боялась тех… тех, кто умеет убивать.- Вил…– еле слышно ответила девушка, озираясь на жестоких спутников, спускающихся вниз по склону в поисках новых жертв. – Ты не поймёшь. Знаешь, иногда, единственный шанс избежать зла – спрятаться за спиной несущих это зло… – по щекам девушки потекли слёзы.Вилрон хотел что-то возразить, но сил не осталось даже на то, чтобы просто дышать. Тело полностью потеряло способность что-либо чувствовать. Стекленеющие глаза больше не смотрели на эльфийку, они были обращены к чистому небу, готовому забрать в свою бесконечность душу бесславно павшего рыцаря. Последний выдох… и его веки медленно опустились под тяжестью печати вечного сна.Лиэль сделала несколько шагов назад, оглянулась на бандитов, и убедившись, что они скрылись за холмом, шёпотом произнесла какое-то заклинание. В её ладонях образовался шар, похожий на сгусток лунного света. Мановением руки она отправила его в распростёртое на земле тело.
- Эй! Ли! Где её носит?! – донёсся крик одного из убийц.- Иду, – отозвалась девушка, и не оборачиваясь медленно побрела прочь от места, где её возлюбленный встретился с обратной стороной того, ради чего когда-то оставил её одну.Лепесток цветка с щеки воина сорвало ветром. Точно так же, как срывало слёзы с лица провожающей его в далёком прошлом Лиэль. Мужчины не плачут. Сердце тревожно дрогнуло в груди и забилось. На глубоком вдохе Вилрон широко распахнул глаза…
Может ли смерть быть красивой?
Да. Если следом за нею неслышной походкой шагает новая жизнь.