Часть 2 (1/1)

++++Когда ветра запутывают человека множеством надежд и идей, когда глаза человека закрыты слезами, что никогда не будут увидены этим миром, когда человек столь слаб, что не может принять бой, и принимает решение убежать, тот очень хорошо знает - причины настигнут его везде, куда бы он не устремил свои стопы или же помыслы.И сейчас смотря в глаза человека, из-за которого он начал свой бег, Аллен улыбался, понимая, что еще много лет назад нужно было запомнить тот факт, что Лави вредитель, который умеет не только портить морковь, но и жизнь в частности.-Добрая встреча мальчик мой. Добрая – мягкий как бархат голос, который совсем не вяжется с выражением глаз, совсем не соответствует действиям и улыбка увядает на лице юноши вслед за тихим щелчком, возвестившим о том, что тяжелая дверь в капитанскую каюту закрыта, о том, что отныне нет пути к отступлению,…пришла пора им поговорить.Но как говориться мы предполагаем, а судьба…Их беседа случилась не тем днем, и не той минутой, но многим позднее. Скрылись берега чарующей страны, исчезли скорбящие ветра и слова, что должны были быть сокрыты увидели мир… Увидели в той ужасной окраске истинных чувств замешанных на горечи и ярости.-Я уйду, мы оба знаем это.-Зачем, мальчик? Этот корабль может стать тебе домом. Здесь есть те, кто были твоими друзьями, те кто могут ими стать.-Мое сердце не здесь – ответит юноша, устремив взгляд в окно.-И кому же ты его отдал мальчик мой? – звучит с тихим придыханием голос мужчины, в чьих руках надломилось перо, которым он не столь давно заполнял корабельный журнал.-Не уверен, что тебя это должно волновать. Достаточно и того, что ты никогда не увидишь этого человека, не услышишь мягкости голоса, не почувствуешь тепла тела, не разделишь с ним трапезы, не узнаешь сколь он мне дорог.-Значит он, да? – произносит мужчина, поднимая на юношу свой взгляд, и резко оборачивается к нему, заставляя кресло негодующе скрипнуть, протянул руки к Аллену, что до этого сидел на широком подоконнике за его спиной и, подхватив не успевшего среагировать Уолкера, усадил себе на колени, удерживая левой рукой за запястья. – Тебе не кажется мальчик, что пора заканчивать наши игры? – жадно произносит он, выпутывая свободной рукой алую ленту из волос мальчика и связывая ей его запястья, при этом, пересаживая мальчика на стол. – Не советую тебе сопротивляться мальчик. Ты не в том положении, да и я не в том настроении, чтобы продолжать эти детские забавы – говорит мужчина, окидывая жарким взглядом настороженное и напряженное лицо парнишки, который старается оттолкнуть маркиза не замечая как прогнулся под натиском его тела на стол. И возможно именно сейчас юноша осознал сколь беззащитным, он кажется в сравнении с мужчиной. Но даже понимание собственной слабости не остановило художника, что продолжил сопротивляться, но удар по ногам и холод деревянной поверхности в совокупности с теплом тела мужчины принесли какое-то странное ощущение непонимания, запутанности, нереальности, ведь не мог,…не мог столь драгоценный ему человек поступать с ним так, не мог крепко сдавливать его запястья фиксируя их над его головой о тяжелую встроенную в стол янтарную столешницу, не мог говорить этим странно-яростным голосом пустые сейчас слова:-Прости мальчик, но нет,… я не остановлюсь, не отпущу. Я не желаю больше слышать от тебя другие имена, другие истории…пусть боль, пусть ненависть,… но сейчас ты будешь выгибаться для меня, кричать для меня, стонать из-за моих прикосновений и моих поцелуев. Возможно, ты не заметил,… возможно, я сам не обратил на это внимания, но мой мир расширил границы, мой мир признал тебя нужным мне. И оттого…кричи, вырывайся, плач, зови на помощь, но остановиться…уволь.Но, несмотря на слова, лорд слишком хорошо понимал, что, несмотря на всю его силу, если юноша действительно разозлиться то будет более чем в состоянии порвать атласную ленту, а в планы мужчины, что бы он не говорил против этого, не входило отчаянное сопротивление его мальчика, ведь он хотел добиться максимального удовольствия для них обоих. Да, он был зол, но видно слишком глубоко засело в голову, что это дитя ему дорого, что его боль будет воспринята болью собственной,…и пускай он сам причинял, и мог сколько угодно раз он поклясться, что причинит ему боль…. Но она будет иной…не…просто иной. И вероятно оттого мужчина грустно взглянул на вырывающегося и столь любимого своего человека, что столь отчаянно сопротивлялся и вырывался в попытках освободиться – Ну что ты делаешь? Зачем тебе это?-Тикки, отпусти… просто отпусти, я не обещаю забыть, но обещаю уйти.-Нет, мой мальчик, я ведь сказал, я не отпущу тебя – покачал головой Тикки Микк и склонился над юношей – ты все, что я желаю, то, что у меня есть – провел языком по шее своего малыша.- Что? – поперхнулся от возмущения Аллен, но, мужчина не хотел больше слов и оттого возможно, он впился в губы художника губами.Чувство собственной силы, запаха юноши, тепла и нежности его губ подобно ржавчине разъедали единственные оставшиеся барьеры, и вероятно оттого поцелуй незаметно перешел в жадные укусы, что заставляли юношу поддаваться назад, отстраняясь от прикосновений мужчины.И пусть юноша не день и не два провел в городе многих Богов, но все же, все же… Широко распахнутые глаза художника, поднимающаяся в частом дыхании грудь, но все же столь непривычная в серых очах Уолкера наивная беззащитность забавляла маркиза, вызывая мягкую улыбку на его губах. Лорду нравилось, как бешено, колотиться сердце, как комната начинает наполняться пряным запахом и, как не абсурдно это звучало тем особым ароматом серых роз, что растут лишь в Англии, их родине. Аллен вертелся, пытаясь освободиться, но Тикки Микк настаивал на своем, запуская руку под одежду мальчика, требовательные поцелуи, легкие массирования бусинки соска. Испуг, удивление в глазах цвета тумана Альбиона, попытки освободить руки или ударить ногой, но в ответ лишь яростный окрик и боль от сжатых в крепкой ладони волос, что в пылу столь странной схватки растрепались, создавая вокруг головы мальчика ореол.-Ангел – тихо шепчет мужчина, гладя замершего от неожиданной боли мальчика по бедру, пробегаясь по тонким косточкам ребер шершавыми пальцами – тише,…тише, не сопротивляйся мой ангел, я не хочу причинять тебе боли, не принуждай меня делать это – и произнеся эти слова в ушко замершему юноше, он вновь скользнет рукой вниз, к животу – я не хочу вновь причинить тебе боли, ведь я действительно зол на тебя мальчик мой, а я не хочу лишь удерживать тебя – легкая насмешка последних слов вновь рождает чувство отличное от замешательства и… чего-то странного, незнакомого в глазах юноши, но усмешка на припухших губах Алена, вновь напоминает мужчине, что его мальчик далеко не тот ангел, которым его можно представить:-Слишком много говоришь – произносит юноша, разозленный ли дерзкими словами, скинувший ли оцепенение, вызванное неожиданными действиями того ближе кого нет, облизнув алые губы.-Ты что-то сказал, мальчик? – удивленно и радостно отвечает мужчина, отстраняясь от шеи мальчика.-А у тебя проблемы со слухом? – чуть покраснев, ответил юноша.-Не торопись мальчик…еще рано. Или ты хочешь поскорее начать игру в догонялки? – и, нагнувшись к уху юноши, лорд прошептал, жадно вдыхая воздух – не получиться мальчик мой, не получиться, я же сказал, что не отпущу тебя боле.Движения и тон голоса могут сказать более слов, так хриплый голос мужчины порождает дрожь в теле юноши и так же, рождает в нем нервное ожидание рука лорда, что скользнула между его ног. Уверенные, боле не яростные, а спокойные и преисполненные желанием причинить лишь наслаждения прикосновения тела к телу, обещали удовольствие, сводили с ума. И ответом на них юноша чувствовал, как внутри поднимается чувство жара, неведомая доселе истома, что ответом этих чувств был стон, сорвавшийся с прикушенных алых губ юноши, когда Тикки Микк дотронулся до ноющей плоти мальчика и, проведя свободной рукой по его лбу, выжидающе посмотрел в затуманенные глаза, после чего начал медленно и не торопясь, будто стараясь растянуть во времени это странное удовольствие, двигать ладонью по плоти.Смешанные чувства стыда и удовольствия порождали странные образы, в одном юноша старался закрыть лицо руками, чтобы маркиз не видел его чувств, не читал подобно открытой книге его эмоции и чувства, но в другом же он отталкивал лорда от себя и навсегда исчезал из его жизни…забывая,…пытаясь забыть. И возможно оттого поглощенный этими образами и чувствами он не заметил, как ослабла хватка, сдерживающая запястья, пропала вовсе, даря возможность действовать. Но как ведомо уже многими веками, упущенные возможности принадлежат другим, и ныне эта возможность принадлежала маркизу, что вновь впился в губы юноши сладострастным поцелуем. И пускай руки юноши все так же были фиксированы лентой, но не было больше того страха, что сковывал Уолкера в самом начале и возможно оттого он чувствовал себя более свободным. Гранью проходили чувства по телу юноши, то необычайная нежность мужчины, то жесткие касания и казалось все чувства, эмоции и мысли смешались в голове юноши. Мысли о сопротивлении, желание выгнуться, чтобы полнее ощутить прикосновение губ к бусинке соска, собственный вскрик, вызванный неспособностью держать эмоцию в себе, но когда движения мужчины стали настойчивее, пропало и это слияние, осталась лишь жажда… и вскрики… и стоны. Янтарный взор, легкая усмешка, сбивчивый шепот. И сжимаются в напряжении мышцы, и новый стон вырывается из горла, что целует мужчина и тогда, лишь тогда загораются глаза мужчины самодовольным огнем. Осторожно, все столь же нежно, медленно…круговыми движениями… здесь… чувствуя, как дрожит под натиском пальцев плоть мальчика, как раздается новый вскрик, видя, как его мальчик крепко зажмуривает глаза и откидывает голову, даже сейчас не желая открываться до конца, пытаясь сохранить себя. Для кого? Чего? И вновь поднимается в груди мужчины почти забытое этими минутами чувство ярости:-Ты все еще хочешь уйти мальчик мой? – но ответом служит стон и устремленные на него затуманенные глаза художника, закушенные почти до крови алые губы и ярость растворяется, будто и не было…исчезает в радости осознания того, что ему удалось добиться отклика, удалось добиться желания мальчика, желания, что вызвал он, а не кто либо другой. И осознание этого уничтожает последние барьеры, резкие движения мужчины уничтожают ту малую одежду, что еще оставалась на художнике и, отодвинувшись от юноши, он начал быстро снимать с себя одежду, не отводя взгляда от своего мальчика и оттого не замечая, сколь неряшливо падает одежда на пол и совсем не добавляет спокойствия глаза мальчика, что отражают ту страсть, что царит в душе весьма умудренного жизнью лорда. Но ускоряют действия, слова призывающие вернуться, хриплый, сорванный в крике голос и румянец, горящий на щеках юноши.И легкая улыбка появляется на губах мужчины, когда, нависнув над мальчиком, он ловит его недовольный взгляд и понимает, что хочет слышать стоны и вскрики, а не видеть возмущение в серых глазах своего мальчика. И очерчивая влажную дорожку по телу художника, он спускается вниз, ласкает внутреннюю поверхность бедер, обходя сосредоточия желания юноши, а, услышав недовольный вскрик, обхватил губами напряженную плоть юноши, чувствовал, как прогибается юноша, опираясь на плечи в попытке отстраниться, как срывается с его губ напряженное:-Хватит,…перестань…Тикки…– но в ответ, нет слов, лишь движение языком по напряженной плоти, а после вновь прикосновение руки и страстный поцелуй, лучше любых слов говорящий, что одних прикосновений и поцелуев мало, слишком мало. И резко притянув мальчика к себе, заставляя его вновь сесть ему на колени, и вновь дорожка из поцелуев от покрасневшей скулы к тонкой и столь хрупкой ключицы, яркие пятна засосов, белые полоски по спине, вскрик и взгляд, что затуманен дымкой уже не наслаждения и страсти.-Нежный… послушный ангел… позволь мне взять тебя – и вновь в серых глазах удивление и легкий шок, но мужчина уже перекинул связанные руки художника себе за спину и они оказались в объятьях друг друга. Тонкие, обветренные пальцы рук прошлись по спине юноши, задержавшись и огладив каждый позвонок, замерли, спустившись к копчику, где, сжав упругие ягодицы, мужчина очертил ложбинку меж ними, чуть надавил на тугое кольцо мышц, почувствовав, как с губ юноши сорвался тихий вскрик, будто напоминание о том, что он может причинить слишком большой вред, если попытается войти в него сейчас. Первая мысль попросить мальчика облизать его пальцы исчезла воспоминанием о его гордом взгляде. ?Рано? - мысленно сказал себе мужчина, вовлекая юношу в поцелуй, скользя по шее, вновь заставляя забыться, покуда сам художник не стал настаивать…Сердце Алена и без того бившееся невероятно быстро, заколотилось вновь от смешанного чувства тревоги и желания. Звук этот отдавался в его голове, чувствовался пульсацией в теле, что казалось, сгорало в пламене желания. И возможно оттого юноша, без каких либо слов принял в рот пальцы лорда, облизывая, посасывая, словно стараясь затеять с ним игру названием ?чье терпение сильней?. Тихий стон сорвался с губ мужчины, что хотел послать все предосторожности, как минимум к родному брату, когда вокруг его пальцев сомкнулось тепло тела, в которое он так жаждал попасть, жаркий поцелуй вторит ощущению пальцев в его теле. Ощущение слабой пока еще боли и возбуждение от прикосновений второй руки, что скользит по напряженной плоти, отстраняясь, каждый раз, когда юноша готов прекратить для себя эту пытку желанием. Но вот маркиз вновь втягивает художника в поцелуй, давая себе возможность незаметно для юноши приподнять его, тем самым, давая себе возможность плавно погрузиться в столь давно желаемое тело. Стон удовлетворения срывается с губ мужчины, смешиваясь с вскриком боли юноши, а глаза затуманенные жаждой обладания не замечают, как сжался его мальчик, как стекла из глаз одинокая слезинка прочерчивая дорожку к скуле, но совсем иное дело, когда юноша начинает упираться, стараясь избежать достаточно крупного члена мужчины.-тише, тише, мальчик мой – сбивчиво шепчет Тикки, стараясь сдержать собственное желание, что диктует забыться в этом сладостном теле. Но слезы в глазах, капелька крови, что выступила на прокушенной губе, заставляет замедлиться. Но мальчик лишь тихо вскрикивал, не в силах расслабиться, и закрывал глаза, откидывая назад голову. Боль и иллюзия удовольствия, ведь как иначе назвать это смешение боли и переполняющего тело счастья? Но сколь благими не были побуждения мужчины, но не в силах боле себя контролировать он теряет контроль и вновь уложив Алена на стол он начинает резко двигаться и, чувствуя на плечах руки, то ли отталкивающие, толи, наоборот притягивающие он позволяет себе лишь отметить тот факт, что ленты все же порвались и то, что теперь то его мальчик от него не убежит. Движения становились все более настойчивыми. Вскрики из уст художника, его пальцы на разгоряченной коже маркиза, что оставляют алые следы и царапины приносили лишь новое удовольствие, что заставляла сосредоточиваться лишь на движении, не на словах. Вновь вернется рука на напряженную плоть художника, заставляя его вскрикнуть от мешанины чувств, боль, наслаждение все было в этом удивительном коктейле. Напряжение этой странной любви не могло длиться бесконечно, вновь скользит рука по плоти, сдавливая, заставляя с вскриком кончить, чувство сжавшегося вокруг него тела приводит мужчину в безумство, несколько яростных толчков и вот уже и сам лорд Тикки Микк опадает на тело своего мальчика, стараясь унять сердцебиение. Но, справившись, приподнялся на руках, заглядывая в глаза Алена, с легким удивлением отмечая, что в очах его мальчика стоят слезы, что из губы по подбородку стекает капелька крови.-Тсс, тише мальчик мой – звучит ласковый, чуть испуганный от осознания совершенного голос, когда мужчина замечает стекающую по внутренней стороне бедра юноши смесь спермы и крови. Пусть крови мало… пусть,…но она есть. Он все-таки причинил боль,…пусть он пытался сдержаться,…пусть,… но причинил. Встав, мужчина поднял мальчика на руках и отнес на постель где осторожно укрыл юношу одеялом, после чего полез в стоящий рядом с кроватью коробья*, откуда вынул небольшую бутылку, фляжку с водой и кружку, сел на кровать рядом с юношей и налив в стакан воды отмерил несколько капель из бутылочки. Приподняв голову Алена, он влил немного ему в рот, проследив чтобы художник наверняка выпил. После чего отставил кружку на деревянную спинку кровати, что была предназначена для лампы.-Спи, мальчик. Мы поговорим позже.Бодня, кубел, коробья - Кадушка, закрывающаяся на замок, использовалась раньше в качестве сундука для хранения вещей. Я понимаю, что могу ошибаться в этом слове. Но перерывая словарик я смогла найти только это слово. Искался сундук для хранения вещей.+++++Солнечный луч пробившийся сквозь свинцовую тяжесть туч, дороже солнца пустыни. И наверное оттого удушающий запах травяного отвара вокруг и его тягучая терпкость на языке и небе стали тем лучом что развеял преграду боли. Пряный мускатный запах, что заставлял юношу вернуться к пугающим воспоминаниям растворился в аромате настоя оставив после себя послувкусие горечи, напиток же принес покой его, Аллену, телу.Ну а постель тихо скрипнула, будто бы вздохнув, от облегчения или же наоборот вкрикнув от недовольства, когда с нее встал капитан корабля, дабы отставить чашку и накрыть своего мальчика одеялом.Тикки Микк редко жалел о своих поступках, но возможно, только возможно, сейчас он хотел бы отмотать время назад. Но...но понимал, что незнакомое чувство, что он испытал ранее и что привело его к этому моменту вновь толкнуло бы на тот же поступок. Ведь так сложно владеть собой, когда понимаешь, что самое главное тебе не принадлежит. Что драгоценнейшее находится за той недостижимой чертой, что исчезает лишь с ходом времени... или разрастается до стены.И наверное, именно потому, этот странный по мнению высшего света мужчина сейчас сидел у постели на которой спало его сердце. Ведь как иначе назвать это удивительное создание, если понимаешь, что без него ты не сможешь жить.Но одно лорд знал точно. Пускай небеса разверзнутся в попытке вернуть потеряное дитя, пусть сам дьявол отправит своих слуг за верным сыном, отныне от не отдаст того, кто пролил из-за него слезу и уж точно он не позволит ему уйти...Но время шло и постепенно в мир надежд и принятых решений проникала реальная жизнь и возможно оттого открыв глаза юноша не увидел того кто разбил зеркало отраженной жизни заставив самому оглянуться.++++Однажды, в прошлой жизни, где были смех и улыбки, где были общие слезы... Юноша, тогда еще совсем мальчишка услышал, что ветра это души стремящихся вперед. Его давно забытые памятью, но не сердцем отец, рассказал ему эт сказку. Как и то, что ветра могут соединиться, смешаться в один из тех ураганов, что никогда не посещали их родину. Отец много путешествовал, отец знал много сказок и иногда, иногда он мог рассказать, что будет ждать мальчика в дальнейшем.Кривая усмешка исказила губы юноши, когда тот вспомнил, как отец обещал быть рядом в беты. Как обещал отражаться в зеркале, не покидать его покуда тому больно и весело, но сейчас...сейчас Аллен понимал, что он не сможет взглянуть в зеркало. Не сможет, слишком большая боль была на сердце. Слишком сильно непонимание, страх перед бдущим, чувство одиночества, того самого, что разрывает на части, приносит иллюзии и мечты небытия... Будто туманом покрылась вся его жизнь, стерла границы его я, прошлого и реалию в которой он сидел на деревяннном подоконнике, с которого началась горькая история потери, устремив взор на неизменный потолок и вдыхая все такой же застывший воздух...Но, штиль не длится вечно, так и человек привыкший идти не будет вечно ждать покуда разойдется туман. Все в этом мире движется в заведенном свыше ритме.Ритме страсти, ритме боли... и возможно, главное ритме жизни и оборотных сторон истины.+++На, что похоже исполнение мечты? На девушку в свадебном платье идущую под венец с любимым человеком? На старушку или старичка, что обнимают частицу себя порожденную детьми и все еще чувствующих любовь и нежность по отношению друг к другу? На кровь, что остается в результате исполнения мести или желанного плана? На мгновенную боль пред бесконечным лабиринтом света?Не мне говорить об этом. Мечта каждого, лишь его частица души.В моем праве лишь поведать о сжатых кулаках первого помощника капитана, о боли, что промелькнула в его глазах, о той особой беспомощности, когда приходит осознание ?ты мог остановить, но лишь приблизил развязку. Не увидел всех вариантов, бесконечно веря в друзей?.Ну, а в каюте капитана, куда проскользнул этот молодой человек на постели, полусидел, опираясь на спинку кровати, верный друг. Не слез, нет, но тонкие дорожки по щекам и чуть припухшие веки, не крик, нет, нет, лишь покрасневшие прокушенные губы, что сложились в улыбку, когда художник увидел Лави.-Убегая от судьбы мы мчимся ей навстречу – тихим чуть хриплым голосом произнес Аллен посмотрев в глаза другу – Не вини и не обвиняй.И слыша эти слова в душе историка, поднимался протест, зрело несогласие, нет, он не отказывался верить словам друга, слишком хорошо зная и понимая, что у каждого мечта умирает тоже по-разному.++++Есть люди, есть марионетки и те, и другие управляемы нитями. Одни плетет кукловод, другие сам человек. Нити похожи, значенья различны. Одни повелевают телом, другие же духом. Первые в руках кукловодов, другие же связала нам судьба. Наши чувства, наши веры, наша любовь и боль. Те якоря, что не дают отойти раньше времени.И у первого помощника капитана, были они. Вера в друзей. Вера в капитана. Вера в усвоенное знание.Но, когда неосторожным движением смахивается часть фигур, с доски оставляя лишь одиноко стоящих королей, что в состоянии срубить друг друга, когда играющие этим всплеском порождают эмоцию что стирает предшествовавшие ходы и память, чей сейчас ход. Остается лишь только смотреть на доску, чувствуя боль и горечь из-за насмешки судьбы.С тихим шелестом потухнет огонь на свече, что ранее освещала комнату Лави, угаснет яркий огонек, осветив за мгновение перед своим исчезновением грустную улыбку на устах верного друга, в самой сути которого велась битва меж верами и надеждами. Лави верил, что друг будет счастлив, Лави верил, что чувства капитана настоящие, ведь не могли те слова в бреду могли быть ложью. Ведь и сам он любил и он знал, что такое искать мираж, знал, что чувствует бегущий от чувств. Знал… и все равно ошибся.Знания, что были усвоены многими книгами, не могли сказать о том, сколь удивительны дорогие ему. Не предупредили книги о подобном витке вероятности. Не сказали, какой будет улыбка Аллена на искусанных губах. Не предупредили о полном яростной обреченности взгляде Тикки, что ранним утром вышел из комнаты и запретил всяческие контакты с Уолкером, что вместо приветствия тихо попросил быть рядом с Алленом по пробуждению.Лави не знал их. Не знал этой улыбки, не знал взгляда. Они разрушали те веры и якоря, что были созданы ранее. Они… порождали боль.И тихо выводила рука, будто бы и, не подчиняясь самому телу историка, слова на бумаги?Юу, прости. Я снова ошибся. Глупый кролик проиграл. Но я обещаю, обещаю тебе, что добьюсь для них счастье. Пусть будет больно,… но ведь мы будем вместе. А когда все закончится Юу, ты ведь… ты ведь все же произнесешь их? Те, слова, что обещал мне давно?.++++Говорят, время лечит, и время спасает, говорят, оно позволяет забыть.Но когда день за днем ты встречаешься с тем, от чего щемит сердце, твои чувства могу измениться, могут обмануться или открыться своей истиной гранью.Ожидающий получит письмо. Обвиняющий сможет простить, а честный нарисовать картину.Говорят, если бежать от чего-то, то в итоге ты вернешься. Говорят, что молчание порождает не только зло и возможно оттого, кто-то однажды поцелует и скажет ?Люблю?, а кто-то завернет в холстину свою душу обретенную в плоть для самого главного дара не умея иначе выразить чувство, ну а кто-то,…кто-то возьмет в руки краски чтобы показать чувство, зная, что слов будет слишком мало…и слишком много для них.Говорят, что для истиной картины не нужна бумага, говорят, что настоящее чувство невозможно утаить и возможно оттого на зеркале отразиться в свете утреннего солнца трещина по зеркалу, из которой пытается вырваться на волю бабочка.Говорят,…что когда приходит завершение, все встает на свои начальные места…*************************8-А сейчас я уйду. Ты и сам понимаешь, что этот корабль стал для меня тем самым библейским ковчегом, но сейчас... сейчас вода отошла от земли и настала пора спуститься на землю. Настало время начинать все с начала - и, встав на цыпочки юноша поцеловал мужчину.Поцелуй не был нежным, они были слишком взволнованы, испуганы, запутанны в жизненных нитях. Но все же... это был совершенный поцелуй: он говорил об их чувствах, он говорил об их преданности, он говорил об их страхах рожденных необходимостью расставания и пониманием, мир больше не встанет на ноги. Мир сошел с ума.Но Тикки медленно отпустил его, а юноша сделал шаг с трапа на твердую землю и мысленно попрощался с тем нереальным, расплывчатым и невозможным счастьем. Ведь трудно жить чувствуя под ногами вечное движение, не знать каким будет завтра и лишь почувствовав рывок и тепло такого родного и близкого тела он, наконец смог ответить сам себе "Да, Бог есть, но он всегда дает нам выбор. Да, он посылает нам испытания. И возможно нам никогда не найти того места где мы сможем жить в безопасности и покое, возможно, только возможно, такого места просто никогда и не существовало. Ведь ткань мира непрочна, как тот самый дощатый настил потолка, который не менялся от моих чувств. Но...но в конце концов, покуда мы верим в тот обман под названием счастье мы действительно счастливы".******…чтобы вновь закрутиться в калейдоскопе жизни.Ведь порой…так хочется поверить в сказку. И любить пока есть этот дар.P.S.И возможно… я ошибаюсь, но сильные духом могут ждать, когда от земли отойдут все печальные воду, пусть даже это будет вода чистоту, которой замутили предрассудки и не понимание других.