Глава 24/Nightmare (1/1)

POV АрианаКогда я открываю глаза, то чувствую, что что-то не так. Это был свет. Все ещё серо-зелёный свет. Свет пасмурного дня, но почему-то всё было чисто. Я поняла, что за окном тумана не было.Я вскочила, чтоб посмотреть на улицу, а потом заверещала от неожиданности.Тонкий слой снега покрыл двор, им осыпаны были и верхушки деревьев с дорогой. Но это не всё. Автомобили были покрыты очень толстым слоем. Фрэнки с мамой были готовы выходить ещё до того, как я спустилась вниз. Они сказали, что уезжают из города, но я не знаю, куда точно. Я решила покопаться в себе, чем быть одинокой.Горячие капли воды стремительно падали на спину, расслабляя мне мышцы и успокаивая пульс. От знакомого запаха шампуня мне стало так приятно. Я старалась не думать о Джастине и о том, чем он может сейчас заниматься, иначе моё любопытство возьмёт верх. Я выключила воду, поспешно вытираясь махровым полотенцем. Я ещё раз протерла свои волосы полотенцем, а затем быстро прочесала их пальцами. Надела я кружевные джинсы, свитер с Микки Маусом и пару угги. После, я нанесла немного макияжа и направилась к двери. Моей машине, кажется, было плевать на толстый слой льда, который покрыл дорогу. Всё же, я ехала аккуратно, чтобы не разбиться.Мой желудок практически в горле, когда я подхожу к ресторану и открываю стеклянные двери. Зейн сидит в дальнем правом углу, глядя в телефон. Когда его взгляд встречается с моим, на его лице мгновенно появляется широкая улыбка, а потом он встаёт, чтоб поздороваться со мной. Он одет в чёрную рубашку с длинными рукавами и джинсы. — Привет, — он подходит и обнимает меня, а я сразу же вдыхаю его запах.— Привет, — отвечаю.— Я уже заказал еду, скоро должны принести, — говорит он, пока я сажусь.— Хорошо.Мы обменялись несколькими словами, обсуждая погоду, которая была сегодня сырой и холодной. Этого было достаточно, потому что уже принесли нашу еду.— Откуда ты узнал, что я веган? — спрашиваю я, откусывая кусок от своих органических суши. — Загуглил, — отвечает он, кладя в рот кусочек своего цыплёнка пармезан.Я смеюсь и продолжаю есть.— Как всё прошло прошлой ночью? — беря кусок своей курицы спросил Зейн. Я снова начинаю чувствовать раздражение, когда вспоминаю о странном аргументе Джастина, криках и той боли. — Это, как и всегда, было катастрофой.— Серьёзно? — он поднял одну бровь, наклоняя голову.— Мы ругались, но сейчас всё вроде как лучше, — говорю, пока жую соломинку.— Что значит ?лучше?? — сомнительно спрашивает он.— Он извинился. — Дай угадаю, ты повелась на это? — его тон был жестким, даже циничным. — Ариана! У тебя крыша поехала что ли? Ты не можешь быть такой глупой! Скажи, что ты шутишь! — он истошно орал.Глаза были направлены в стол, и мне пришлось успокаивать себя морально и физически.— Нет, я не собираюсь прыгать в это безумие снова, — отвечаю.— Ты не должна давать ему ещё одни сутки, прежде чем начать двигаться дальше и отпустить его! — он смотрит на меня, ожидая ответа. — Зейн, прошу, успокойся, люди же смотрят, — я стараюсь говорить плавно, чтобы мой голос звучал успокаивающе. — И всё это не так. Я не могу просто взять, и вырезать его из своей жизни. Мы пытаемся всё исправить, у нас были тяжёлые времена.— Это что-то новое. Как-то не было видно, что ему тяжело, когда та девушка тёрлась об него.— Ладно, я больше не хочу говорить об этом.— Извини, я не хотел выплескивать на тебя свой гнев, просто я хочу, чтоб ты открыла свои глаза и поняла, что это не хорошо для тебя. Все плакали и кричали друг на друга, но, поверь, это не стоит того, — его голос возвращается в обычное состояние.— Ладно.— Давай поговорим о чём-нибудь другом. Прости, если ранил тебя, я не хотел. Правда, прости. Просто я очень волнуюсь за тебя, и ненавижу видеть, как ты страдаешь. Ты слишком хороша для него. Ты слышишь так много оскорблений, а это не хорошо. Извини, если обидел тебя, — он тянется через стол и берет мою руку. — Всё в порядке, просто забудь, — я машу ему.Не могу поверить, что я сижу здесь и спорю с Зейном о моих отношения с Джастином. Не так я хотела провести вечер. — Поехали ко мне домой, я хочу, чтобы ты услышала кое-что, — он встаёт и подходит к двери. Я встаю и следую за ним.***Заняло двадцать минут, чтоб доехать до дома Зейна, а всё ещё не понимала зачем он привёз меня сюда.Я сижу на диване в гостиной и жду, когда вернётся Зейн.Он появляется с гитарой в руках, а мои руки подлетают к горлу. Он делает то, о чём я думаю?— Я написал эту песню для тебя, — сказал он, после чего его пальцы стали перебирать струны.— I got a heartAnd I got a soulBelieve me I will use them bothWe made a startBe it a false one, I knowBaby, I don't want to feel aloneSo kiss me where I lay downMy hands pressed to your cheeksA long way from the playgroundI have loved you since we were 18Long before we both thought the same thingTo be loved and to be in loveAll I could do is say that these arms were made for holding youI wanna love like you made me feel when we were 18We took a chonce God knows we triedYet all along, I knew we'd be fineSo pour me a drink, oh, love,Let's split the night wide open and we'll see everythingWe can livin' love in slow motion, motion, motionSo kiss me where I lay downMy hands pressed to your cheeksA long way from the play groundI have loved you since we were 18Long before we both thought the same thingTo be loved and to be in loveAnd all I could do is say that these arms were made for holding you, ohAnd I wanna love like you made me feel when we were 18When we were 18Oh, Lord, when we were 18Kiss me where I lay downMy hands pressed to your cheeksA long way from the playgroundI have loved you since we were 18Long before we both thought the same thingTo be loved and to be in loveAnd all I could do is say that these arms were made for holding youI wanna love like you made me feel when we were 18.Я закрыла рот руками. Я не могла говорить. Он написал эту прекрасную песню для меня. Никто никогда не писал мне песни.— Тебе нравится? — спрашивает. Он пытается найти ответ на моём лице, бегая по нему своими глазами.— Да, мне нравится. С твоей стороны было очень мило написать песню обо мне. — я вытирала слёзы, которые текли по щекам. Я молчу, как вдруг Зейн поднимает свои руку и начинает гладить меня по щеке большим пальцем.Медленно, его руки с щёк опустились на шею, от чего я вздрогнула и услышала его дыхание. На этом он не остановился, далее его руки плавно переместились на мои плечи, и только потом он остановился.Его голова отодвинулась в сторону, когда он водил своим носом по моей ключице. Он перешёл на другую часть лица, тихо прижавшись к моей щеке.— Ты заслуживаешь того, с кем ты чувствуешь себя хорошо. Заслуживаешь того, кто заставляет тебя светиться, а не выгорать, прежде чем тебе дадут шанс проявить себя, — сказал Зейн, а затем наклонился ко мне, чтоб поцеловать.А теперь его мягкие, мраморные губы находятся напротив моих.Никто из нас не ожидал моей реакции. Кровь под моей кожей кипела, обжигая губы. Моё дыхание превратилось в дикий хрип. Пальцы зарылись в его волосы, тем самым прижимая его ближе. Губы приоткрылись и я вдохнула его аромат, который пьянит меня.— Эм... — выдохнула я.— Это ещё мягко сказано.Его глаза были дикими, а челюсть была плотно зажата. Он держал моё лицо в руках. Он ослепил меня. — Извини... Я должна идти, — сказала я, и взяла свои ключи от машины, но Зейн не дал мне встать.— Извинить за что? За то, что ты не дала самой себе узнать, как хорошо я могу заставить тебя чувствовать? — его голос немного повысился.— Нет... Я просто не должна была давать тебе целовать меня. Я и так достаточно запуталась после поцелуя с Джастином, и я не хочу, чтоб это произошло с тобой. Это заставляет мою голову вертеться...— Ты дала ему поцеловать тебя? — он задыхается.— Нет... Ладно, да, но я отстранилась, — объясняю.Он ничего не сказал.— Прости, но я не могу сделать лучший выбор сейчас. — Всё нормально, — говорит Зейн.— Если честно, то нет. Я не должна была давать тебе делать это.— Не вини себя, это я виноват, я же сам наклонился. Но сейчас ты у меня. Я покажу тебе, как хорошо нам может быть вместе. Я не сдамся, пока не сделаю последний вдох, — говорит он.С чего такое решение?— Я не стану винить тебя, знаешь? — говорю я, пока играю с кнопками на ключах.— Я бы никогда, — говорит он, а я дарю ему светлую улыбку.— Спасибо за обед и за ту прекрасную песню, которую ты написал и спел для меня. Я ценю это.— Спасибо, что пришла. Я провожу тебя до машины, — предлагает он и обнимает меня за плечи.Сейчас я уже завела машину. Разум задаётся различными вопросами. Я выезжаю со стоянки и заворачиваю на улицу. Включаю радио и печку. Это будет долгая и холодная зима. Когда я приеду домой, надо будет позвонить Джастину и рассказать об этой прогулке с Зейном, а ещё спросить, чем он занимался после того, как ушёл из моего дома.Когда я выхожу из машины и направляюсь к дому, знакомый голос окликивает меня, от чего я оборачиваюсь, и из-за ветра волосы летят прямо мне в лицо.— Джастин? — спрашиваю.— Да, я... Кхм, я хотел поговорить с тобой о кое-чём. — Его голос как будто плетётся за ним. Может, нервничает?— Эм, конечно. Заходи внутрь, тут холодно, — придерживая дверную ручку, говорю я.Я автоматически направляюсь вниз по коридору, чтобы настроить термостат. В доме холоднее, чем снаружи.Я спешу назад, где на диване сидит Джастин, который уставился на меня. Сажусь рядом.Он нервничает, у него дрожит рот.— Я был бы очень рад, если бы... Если... — он отворачивает голову, а щёки приобретают красноватый оттенок. — Да? — заправляя прядь волос за ухо, спрашиваю я.— Ты не могла бы погулять со мной? — эти слова вылетели из его рта, его голос был высоким.— Извини? — я не могла сдержать своего удивления, когда посмотрела на него.— Типа свидания... Ты не знаешь, как я могу вытащить тебя отсюда? Но это, конечно, только если ты захочешь. Однако, было бы отлично, я в этом уверен, — он говорил не связанно, и его щёки становятся глубокого алого оттенка.— Догадайся, — дразню его.— Серьёзно? — он улыбается нервной улыбкой.— Конечно, — отвечаю я.Не знаю, что из этого получится, — он никогда не приглашал меня на свидания.— Так... Когда пойдём? Может прямо сейчас? Или на следующей неделе, или завтра?— Завтра звучит многообещающе, — предложила я.— Завтра хорошо, это да, — он ухмыляется и закусывает губу.— Хорошо.Воздух между нами сгущается и становится неловко, но в хорошем смысле.— Хорошо, — повторил он. Он встаёт и направляется к двери, но по пути он чуть не задевает ножку кофейного столика. Я расхохоталась, когда смотрела на то, как он пытался отвязать шнурки от стола.