17. Смертельное желание. (1/1)

Говорят, что инстинкт самосохранения – врожденная форма поведения живых существ, в случае возникновения опасности, действия по спасению себя от этой опасности – у человека отсутствует. Но как тогда объяснить то чувство, что испытывала сейчас Бетти. Она была в опасности. Она чуяла это всеми клетками своего тела. Только показывать этого не стоило. – Массимо? Привет, – улыбнулась Бетти, молясь только о том, чтобы фальшь не была слишком очевидной. – Привет, – мужчина медленно приближался к ней, пока она незаметно спрятала в карман отмычки. – Как ты попала внутрь? – Так дверь была не заперта, – на одном дыхании выпалила Купер.

– Разве? Я уверен, что закрывал.

Массимо, сверкая глазами, поравнялся с девушкой. ?Он всё понял?, – догадалась Бетти. Его взгляд. Он поменялся. Если раньше он смотрел на нее с трепетом, вожделением, как на божество, сейчас кроме злости и ненависти там не было ничего. Но на всякий случай, Бетти решила продолжать блефовать. Тем более, это могло выиграть время. Только для чего?

– Так что ты делаешь здесь, Бетти? – Я.. соскучилась, – еле справляясь со словами, выдавила девушка. – Мы как-то странно поговорили в прошлый раз, я подумала… – Да ну? – кажется, на Массимо слова девушки не воспроизвели должного фурора. – Как мне показалась, ты была вполне конкретна в словах и решении. Что же поменялось, детектив? Открылись новые обстоятельства? Бетти молчала, боясь неверными словами навредить, и выдать себя еще больше. Массимо протянул вперед руку, проводя согнутым пальцем по контуру лица девушки. Подавшись рефлексу, или все тому же инстинкту самосохранения, Бетти дрогнула и отшатнулась.

– А говоришь, что соскучилась. У Массимо даже голос поменялся. В нем не было былой привлекательности, завораживающей красоты. Пересиливая себя, Бетти не двигалась, позволяя этому животному трогать ее волосы, лицо. Ей надо было дотянуться до пистолета. Но когда Массимо схватил ее за волосы сзади, оттягивая голову назад, Купер поняла, что прелюдии кончились. Теперь началась игра на выживание.

Когда на тебя нападают, лучшее, что может сделать в этот момент жертва – это не растеряться. Да, это звучит безумно, но это так. Но даже людям, обученным приемам рукопашного боя, трудно совладать с эмоциями с первых секунд. Бетти взяла себя в руки на второй. Самое очевидное место для атаки, захвата или удара рукой — паховая область. Именно туда посоветуют бить первым делом на любом курсе по самообороне. Но Массимо стоял неудобно для этого удара. Коленом вообще Бетти было не достать, рукой схватить – нужно было бы извернуться. А для этого не было времени. Если вы считаете, что знаете, насколько это больно, захват за волосы – вы ошибаетесь. Когда за шевелюру схватят по-настоящему, вы испытаете непередаваемую гамму ощущений. Но у нее была возможность для другого маневра – удара в кадык. Ребром ладони она нанесла удар точно под нижнюю челюсть, по шее. Хотелось бы сильнее, но вышло как вышло: в ее случае привередничать не приходилось. Желаемый эффект тем не менее был достигнут – Массимо закашлялся, разжал кулак, и Бетти тут же отшатнулась, одновременно ныряя рукой под одежду, где ребра ей жег пистолет. Она уже почувствовала его холодный металл, как получила толчок в грудь такой силы, что пролетела назад на метр, и пролетела бы еще больше, если бы не наткнулась на стену позади себя, точнее дверь. Ручка от нее больно ударила в район почки. Бетти невольно вскрикнула, и пистолет снова стал недосягаем. Превозмогая боль, детектив пыталась отбить очередной удар, речь о нападении не шла вообще. Массимо словно был сделан из стали, и отбивал все выпады Бетти – он был выше, физически сильнее, и кажется, не даром проводил время в спортзалах, наверняка захаживая на секции по единоборствам. Вот он уже впечатал ее грудью в стену, заламывая руку сзади, но детективу удалось локтем другой руки двинуть назад, и даже попасть по Массимо. Ему пришлось снова ослабить хватку. Все это походило на перетягивание каната, в котором удача переходила от одного к другому и назад. Но в этот раз Бетти решила категорично: она должна взять чертов пистолет, иначе, зачем его ей вообще дали? И она достала. Одновременно развернувшись и сняв с предохранителя, Бетти нажала на курок, одновременно наотмашь получая по лицу с такой силой, что, не удержавшись на ногах, полетела на скользкий пол. Но выстрел был сделан, и кажется, попал в цель, судя по мужскому ору. Оглянувшись через плечо, Бетти увидела, что кровь неровным пятном растекается по плечу Массимо, окрашивая в багряный цвет его как всегда белоснежную рубашку. Пистолет! Купер больше не чувствовала тяжесть металла в ладони, и осмотревшись, увидела его в метре от себя, выскользнувший из руки в момент падения. Дотянуться было невозможно, встать на ноги и дойти – слишком долго. Оставалось ползти. Детектив уже занесла руку, чтобы взять пистолет, как получила удар по ребрам ногой. Скорчившись от боли, непроизвольно скручиваясь в эмбрион, она рывками вдыхала воздух, прежде чем поняла, что пистолет она так и не взяла. Он был рядом, совсем рядом, только протянуть руку… Но Массимо просчитал и это. Пинок носком ботинка, и пистолет отлетел еще метров на пять. На уже недосягаемое расстояние. – Это было забавно, детектив, – раздался рассерженный голос Массимо над ней, пока не сдаваясь, Бетти ползла по направлению к оружию. – Но я думаю, ты устала, и тебе надо поспать. Его холодные пальцы, липкие от крови, легли ей на шею, ища там пульсирующую артерию. Сонную. Пальцы быстро нашли ее, словно делали это сотню раз, и пережали. Сначала Бетти почувствовала головокружение, слабость в ногах. В глазах потемнело и всё вокруг словно начало отдаляется от нее. А потом всё кончилось, исчезло, и наступила темнота, похожая на сон. Очень плохой сон.

Бетти понимала, что пережатие сонной артерии временная мера. Погружение надолго в обморок от этого не происходит. Это понимал и Массимо. Только-только девушка приходила в себя, он сразу же погружал ее назад в сон. Так было, кажется, раза два.

Когда Купер начала приходить в себя, то первое, что почувствовала, так это легкую усталость. Затем, чем больше она приходила в сознание, на нее обрушилась ноющая боль под грудью (для перелома ребер слишком щадящая, значит, просто сильный ушиб), а еще горело лицо. За всю свою жизнь Бетти не получала по лицу. А еще ей было холодно. Разобравшись с внутренними ощущениями, Бетти решила приступить к окружающей среде, с трудом раскрывая глаза – долгая гипоксия давала о себе знать. К тому же совсем рядом что-то громыхнуло. Купер еще не до конца разлепила спутавшиеся ресницы, но уже чувствовала резкий запах, который душил ее. Хлорка. Она никогда не использовала моющих средств, содержащих этот компонент, потому что непременно начинала кашлять. К тому же последнее время запах хлора у нее ассоциировался с трупами, которых обрабатывал ей убийца. Точнее, Массимо.

Она была в незнакомом ей месте. Тусклый свет, кафельные стены, как в секционном зале Хардина. И холод был такой же, зловещий, веющий смертью. Бетти попыталась пошевелиться, но не смогла. Сделала еще одну попытку – тот же результат. Вот теперь она запаниковала. Покрутив головой, она заметила сначала свои руки, на запястьях которых поблескивали наручники. Приподняв голову, она поняла, что то же самое Массимо проделал и с ногами. К тому же она была полностью обнажена ниже пояса. Простонав, Бетти задрыгала всеми конечностями одновременно, но конструкция держала ее крепко.

Это было что-то между гинекологическим креслом и андреевским крестом, который любят использовать поклонники БДСМ. Она полусидя лежала на конструкции, запрокинув руки вверх, где они удерживались наручниками. Ноги были в коленях согнуты, разведены в стороны и так же зафиксированы браслетами. Под коленями что-то было, Бетти не видела, что именно, но это мешало ей хоть как-то свести ноги или выпрямить их. К своему страху она понимала, для чего это было сделано. Так Массимо будет удобнее вводить в нее паяльник. – Проснулась? – лицо Массимо склонилось над ней. Заскулив, Бетти забилась в оковах с еще большей силой. Но это была напрасная трата времени. Он же время зря не терял. Плечо было наспех залеплено пластырем (к сожалению, она ранила его в легкую, можно сказать, царапнула), рубашка чистая, новая. А в глазах горел адский огонь. Словно перед Купер был один из князей Ада – посланник самого дьявола. Ей по-настоящему, впервые в жизни, было страшно. И даже луча надежды в этой комнате пыток она не видела. – Ты же не думаешь, что это сойдет тебе с рук? – еще не восстановившимся после потери сознания прошипела Бетти, продолжая дергать руками. – Думаю, что сойдет, – его лицо было так близко, что Бетти тошнило от отвращения. – Потому что если бы ты рассказала о своей догадке кому-то еще, дом бы уже перевернули вверх дном. Но вместо этого ты одна, как Джеймс Бонд в юбке, проникла, незаконно, прошу заметить, в мой дом. Искала улики?

– И нашла бы, поверь. Знаешь ли, ты с Сальмой немного наследил… – Не сомневаюсь. Я не врал, когда говорил тебе, что восхищаюсь тобой. Я люблю сильных, волевых женщин. Не то что все эти дуры. Но даже ты сломалась. Бетти заметила, что вдоль одной из стен растянулся стол, на котором лежал паяльник, и он уже был включен в сеть. Сцепив до боли зубы, чтобы не завопить во все горло, ей оставалось только одно – тянуть время. – Ну давай, рассказывай, – с вызовом выплюнула ему в лицо Купер. – Тебе же хочется исповедоваться перед смертью? У вас, у маньяков, серийных убийц, всегда есть оправдание своим злодеяниям. – Перед твоей смертью? Это ты правильно заметила, – мягко улыбнулся Массимо, но Бетти больше не верила этим губам, глазам. Она видела его прогнившее насквозь нутро. – Знаешь, ты не входила в мои планы, и я не припас тебе платье. Думаю, никто не расстроиться, если увидят тебя обнаженной. Тем более, тебе есть что показать, поверь мне. – Ты не расскажешь мне, почему ты убиваешь? – Купер, не первый год работавшая с отморозками, знала, что раскрытые убийцы любят описывать, причем в красках, что делали с жертвами.

– А ты разве не догадалась? Ты же умная, детектив Купер, – он прошептал ей это томно, словно любовник перед тем, как отправиться в постель. – Лаура, твоя невеста, была первой?

Вопрос Бетти вывел Массимо на другого рода эмоции. Его лицо посерело, скулы заходили ходуном. – Да. Всё это из-за нее. – Она изменила тебе, не так ли? – Бетти говорила медленно, неторопливо, складывая мозаику. Стресс добавлял скорости мыслительному процессу. – Именно она открыла мне глаза на вашу лживую женскую натуру, – Массимо развернулся к ней спиной, отходя к столу. – Женщины не умеют любить, разве что только за редчайшим исключением. Вы умеете приспосабливаться. У меня не было сомнения, что Лаура любит меня, пока я своими глазами не увидел, как она встречается с другим, параллельно подбирая меню для нашей свадьбы.

– Хорошо, ее ты убил из мести и уязвленного самолюбия. А Эмили? Сальма? Анна? – Бетти заводила разговор все глубже, с опаской глядя на раскаленный паяльник, и как Массимо натягивает латексные перчатки. – Эмили и Лаура были словно сестры-близнецы. Одно лицо. Увидев ее, меня словно переклинило. Когда она с радостью переспала со мной, изменив жениху накануне свадьбы, она как будто нажала на спусковой крючок заряженного ружья. Знаешь, я всегда давал им второй шанс. Никогда не убивал после первой измены. Но они всегда возвращались. Вот даже ты вернулась, – Массимо развернулся на месте, и, прихватив со стола паяльник, двинулся по направлению к ней. – Эмили, первая жертва, пробудила во мне то, что как мне казалось, заснуло навсегда. Она делала тату с именем жениха, и трахалась со мной. Точно так же, как делала Лаура накануне свадьбы. И я понял, что пора хоть немного очистить мир от блудниц, таких как ты. Но все должны были знать, за что они отправились в ад, а не записывать их в лик святых, как великомучениц. Ну всё, ты удовлетворила свое любопытство? – Массимо повертел паяльником в воздухе. – Выжжем твой грех? – Нет, Массимо, – завертела головой Бетти, дергаясь так, что металл наручников сдирал кожу под собой. – Не-ет! – уже во все горло завопила она, закрывая от страха глаза, готовясь к боли, которую она вряд ли сможет перенести. За собственным криком Бетти не услышала, как дверь в потаенную комнату пыток Массимо Ториччелли с грохотом отлетела.

– А ну отошел от моей дочери, ублюдок!

Распахнув глаза, Бетти увидела, как группа захвата, во главе с капитаном Лоджем ворвалась в эту маленькую комнату. Растерявшийся Массимо, развернулся на месте, и тут же получил по лицу от капитана полиции – его коронным ударом, который нокаутировал без вариантов. Массимо полетел на пол, но прежде чем приземлиться зацепил головой угол стола. Напряжение последних пары часов, скопившееся внутри детектива Купер, с воплем вырвалось наружу. Обмякнув на этом стуле пыток, Бетти вопила, заливаясь слезами, сотрясаясь всем телом.

– Бетти! Бетти! – голос Тессы зазвучал прямо над ухом, и это было лучшее, что она могла сейчас слышать. – Всё хорошо, милая. Тесса сбросила с себя пальто, накинула на голый низ Купер, а потом обняла ее, крепко прижимая к себе за голову, промокая ее слезы о свою шелковую блузку. Кто-то расстегивал наручники на ее конечностях, и как только руки ее стали свободными, Бетти вцепилась ими в Тессу Янг. Она не слышала ни вопросов капитана, ни суетившегося рядом Хардина, который пытался осмотреть Бетти, и выяснить, не было ли у нее серьезных повреждений. Сейчас только Тесса имела для нее значение.

– Всё хорошо, милая… Всё хорошо… – продолжала она успокаивать ее, укачивая, гладя по голове словно маленькую девочку.