Глава XV (1/1)

Шаг направо, шаг вперед, в противоположную сторону и разворот – отвратительнейшие па танца. Моя нелюбовь к танцам ни для кого не была секретом, что не давало освобождения от пыток в лице леди Данн и ее пяти служанок. До самого отъезда в Лондон все послеобеденное время было посвящено практике танцев, которая мне не давалась. Полонезу я училась медленно, но без особых трудностей, потому наивно полагала, что дальше мне будет легче учиться. Я поняла степень своей безграмотности в танцах, когда дошло до контрдансов. У меня голова шла кругом, я не могла взять в толк, как и в какую сторону мне двигаться.– Эли – джентльмен номер один, – не уставала напоминать Моника. – Энни – второй, Диана – третий, Аманда же третья дама. Запомнила, Мэри? Шаг вперед, протягиваешь руку к Диане, встаешь на ее место, потом через круг вступает Энни – повторяешь то же, следом все дамы входят в малый круг и меняются местами, все это должно чередоваться с кругами в обруче рук танцующих. Обязательно надо чуток подпрыгивать, так будет веселее.Мы учили все подряд: котильон, буланже, немецкий вальс, хоть я сомневаюсь, что смогу с кем-то танцевать вальс. Моника решительно настроилась на то, чтобы завоевать как можно больше сердец в этом сезоне, поэтому мне ничего не оставалось, как учиться и запоминать.– Дядя Джереми, вы же обязательно поедете с нами в Лондон? Папеньке будет очень тоскливо без вашего общества в нашей резиденции. Тем более, миссис Давенпорт нужна смена обстановки, новые впечатления, для того чтобы черпать вдохновение для музыки.Она безобидно хлопала ресницами, пробуя свои чары на мистере Давенпорте.– Вы всегда знаете, как вить веревки, дорогая, – рассмеялся он и этим выразил свое согласие. Была бы я настолько смелой и бесшабашной, как Моника, спросила бы его сама, а так мне было стыдно из-за того, что мы в третий раз откладываем поездку в Италию, где мистер Давенпорт хотел проведать своих друзей и коллег. Позже эта поездка окончательно отменилась. В итоге через три дня мы выехали ранним утром и поздно ночью уже устроились в городской резиденции герцога Данна. Несмотря на то, что у мистера Давенпорта был и свой дом в городе, он пожелал остаться у друзей. Причину он озвучил мне за завтраком.– Дело в том, Мэри, что в моем лондонском доме уже не первый год обосновался мой сын Эллиот с женой и детьми. Я напишу им письмо, что мы прибыли, позже можем навестить их.У мистера и миссис Давенпорт было два ребенка: сын Эллиот и дочь Анджелика. В возрасте семи лет его дочь умерла от лихорадки. С тех пор любовь родителей сосредоточилась на единственном сыне, потому у меня есть опасения, что он своевольный и эгоистичный мужчина. Все же успокоив себя и попросив не делать поспешных выводов, ибо предубеждение – порок поверхностных суждений – я настроилась думать о нем в позитивном ключе. Лицо Моники красноречивее слов говорило о том, что мистер Давенпорт младший не самый лучший образец приятных манер. Убедилась я в этом на следующий же день.Двухэтажный просторный особняк на Мэриборн Хай стрит выглядел ухоженным и шикарным как снаружи, так и красиво и со вкусом обставленным изнутри. Нас проводили в большую гостиную, где преобладали зеленый и голубой цвета. Видно, что хозяйка дома обладала изысканным вкусом, так как ничто не выбивалось из интерьера: от кофейного стола в стиле шинуази, на котором гармонично смотрелась ваза с интересной композицией цветов, и до работ неизвестным широкому кругу художников, которые украшали зеленые мраморные стены. Вся обстановка кричала о том, что хозяева привыкли часто принимать гостей и пытались произвести на них хорошее впечатление.– Отец, рад вашему приезду.В гостиную стремительными шагами вошел Эллиот Давенпорт, мужчина тридцати пяти-тридцати шести лет, с темными вьющимися волосами и гордо поднятой головой. Когда он протянул руку отцу, после переместил взгляд на меня, его ореховые глаза, точь-в-точь как у матери, окинули меня оценивающим взглядом.– Миссис Давенпорт, – холодно произнес он, наклоняясь, чтобы поцеловать мою руку. Мне стало некомфортно от его взгляда и прикосновения, от человека веяло враждебностью, но, казалось, мистер Давенпорт этого не замечал. Он отвлек сына расспросами о жизни в столице, о внуках и невестке, в итоге мне оставалось лишь смотреть по сторонам и ежиться, когда Эллиот время от времени посматривал на меня.Чуть позже я познакомилась с женой Эллиота, Клариссой, худощавой высокомерной женщиной, которая едва обратила на меня внимание. Ее брови всегда находились в чуть приподнятом положений, будто она чем-то удивлена, притом чем-то очень досадным, или же она заранее знает, что ее собеседник сейчас произнесет кое-что глупое. Ее губы кривила усмешка, в серых глазах не было ни капельки тепла, даже когда ее дети, сын и две дочки, зашли в гостиную, чтобы повидаться с дедом.– Познакомьтесь, это ваша бабушка, – язвительным тоном сообщил мистер Давенпорт младший. – Бабушка, которая едва ли старше тебя, Патрисия.– Почему ты так себя ведешь, сын? – наконец заметил враждебность мистер Давенпорт. Обратите внимание, что я и двух слов не успела произнести.– О, прошу прощения, миссис Давенпорт, я не хотел вас задеть таким замечанием. Неудачная шутка.Он наклонил голову в знак извинения, я заставила себя улыбнуться и принять его, даже если мне хотелось выйти отсюда и прогуляться в Гайд-парке вместо того, чтобы терпеть их целый ужин.Я не чувствовала вкуса еды и вполуха слушала разговор мужчин за ужином. Очнулась только в тот момент, когда коснулась тема поездки за границу.– Мы с Мэри решили, что лучше поехать во Францию. Вилларе, Куапель и Нюбурже уже не раз приглашали посетить культурную столицу, – поделился мистер Давенпорт.– Отлично, – вдруг оживился его сын и, посмотрев на меня, подозрительно доброжелательным тоном произнес. – Будем рады сопровождать вас, ведь вам нужна будет компания, знакомая с обычаями и культурой французов. Скажите, отец, моя дорогая Кларисса составит компанию вашей жене, поможет с этикетом, пойдет вместе по магазинам.Словно глухой и слепой, мистер Давенпорт искренне обрадовался и согласился. На вопросы супругов я отвечала с большой неохотой, хотя старалась это скрыть за доброжелательной улыбкой. Они будто устроили мне допрос, какой проводят констебли при задержании. Мне не удавалось отвечать лишь парой слов, приходилось давать подробные объяснения. К концу вечера я так утомилась, что с радостью попрощалась с новоявленными родственниками. Заметив это, Эллиот как бы наклонился ко мне в знак почтения, но зло прошептал:– Я вижу тебя насквозь, маленькая дрянь. Думаешь, раз тебе удалось провести моего отца, то получится обмануть и меня? Не дождешься. Ни пенни от его наследства не достанется тебе, так и знай!Ах, вот оно что. Я ему улыбнулась в ответ так, будто он прошептал мне на ухо комплимент, и поблагодарила за прекрасно проведенный вечер. Мистер Давенпорт по обычаю ничего подозрительного не заметил. Мне не удалось поладить с ?сыночком? и ?невесткой?.***Балы проходили вереницей, изредка чередуясь с прогулками в парках на каретах и походами в театр и в оперу. Я больше наслаждалась представлениями в театре, чем в жизни. Я вам описываю балы, которые проходят в уважаемых домах Лондона. Высокоранговые люди притворно улыбаются друг другу, лебезят и делают вид, что восхищаются каким-то качеством в каком-то человеке, неважно в ком. Обязательно им нужно похвалить мистера Давенпорта, потом и меня за то, что я не отказалась сыграть пару этюдов на том или ином вечере. К моему огромному удивлению, этот сезон разительно отличался от прошлых двух. Во-первых, я больше не молчала на балах, не подпирала стены и не засиживалась на диванчиках с чашечкой чая в руках. Как и все дамы, я стремилась к танцам. Мистер Давенпорт соглашался только на полонез, после он предупреждал, что больше не желает танцевать и давал добро другим достойным джентльменам. Кадриль, котильон или контрданс – я все могла танцевать сносно благодаря долгим часам со слугами и Моникой. Молодые мужчины хвалили мою грацию и легкую поступь, чему я удивлялась, но делала вид, что не впечатлена комплиментами. Вторым же открытием для высшего общества стало то, что я умею поддерживать беседу. Раньше они старались как можно быстрее отделаться от моей компании, чтобы не слушать нравоучения, но как только поняли, что этого потока не будет, поддерживали салонную беседу. Я применила всю информацию, которую каждое утро Моника читала вслух из газет. Обладая вышеназванными качествами, за неделю я стала одной из своих для столичного общества. Затем последовали приглашения на чаепития, прогулки и походы в магазины и к модисткам, что утомляло меня, вместо того чтобы приносить радость. Наверное, я бы давно сдалась и перестала стараться выглядеть достойной миссис Давенпорт, если бы не Моника. Моя подруга мрачнела в тот же момент, когда видела Кристофера в компании его кузины и многочисленных друзей. В Лондоне он считался достойным претендентом в женихи в глазах безумных мамаш, молодые девушки ловили каждое его слово и просили своих знакомых и друзей попросить позволения у мистера Вордсворта вписать его имя в их бальные карточки. Он принимал внимание со стороны противоположного пола с таким достоинством и спокойствием, что я увидела Кристофера совсем в другом свете. Он не обижал дам, уделял равное внимание как молодым девушкам, так и друзьям, даже со стариками он был на короткой ноге. А Монику, в основном, окружали кавалеры. Толпами. Да так, что иногда мне было трудно находиться рядом с ней. Бывало, она танцевала пять раз подряд, потом вступала в бурные обсуждение и делала вид, будто увлечена молодым человеком или молодыми людьми, с которыми она поддерживала беседу. И все это ради того, чтобы, наконец, мистер Вордсворт сдался и приполз к ней на коленях с признанием в любви.– Он не ревнует меня, Мэри, – вздохнула она десять дней спустя, когда мы с ней пили чай в уютной солнечной гостиной, обставленной не хуже, чем апартаменты Давенпортов ?сына и невестки?. – Сколько бы я из кожи вон не лезла, ему все равно. Я видела, как он подавил зевок, когда я сделала вид, будто собираюсь встретиться с мужчиной в саду. Я не знала, смеяться мне или с серьезным видом дать ей совет. Все еще не определившись, я поделилась наблюдением:– Не согласна. Когда ты не смотришь на него, он часто бросает взгляд в твою сторону. А когда ты будто бы согласилась на тайное свидание, он делал сто оборотов головой в минуту, пытаясь не потерять тебя из виду. Насколько я поняла, не все потеряно. Тебе стоит поговорить с ним.Подруга упрямо выпятила подбородок, не донеся печенье ко рту.– Я? Ты считаешь, я должна унизиться и пойти к нему первой? Да ни за что в жизни! Поверь, Мэри, если когда-нибудь я поступлюсь своей гордостью ради этого мужчины, то зовут меня не леди Данн!– Тогда, может, расскажешь мне, что между вами случилось?Теперь Моника нерешительно поджала губы, не смея вымолвить и слово. Несколько секунд она боролась со своими мыслями.– Хорошо, – она прерывисто выдохнула и прикрыла веки. – Дело в том, что два месяца назад он пришел ко мне и сделал предложение. Я и не подозревала, что Кристофер может так красиво изъясняться. Впервые он был так мягок и робок, а в глазах было столько надежды. Я испугалась его слов и своей реакции, подруга. Сколько я знаю этого мужчину, столько мы и спорили. Он казался мне обычным, предсказуемым, скучным. В тот самый момент нанес визит лорд Гилберт.Лорд Гилберт был графом и соседом Даннов, состоятельный молодой аристократ. К тому же высокий, стройный и с толстым кошельком. Вот так его характеризовали матроны, а мне он казался приятным скромным человеком, который обладал покладистым характером. Этот светловолосый мужчина был полной противоположностью Кристофера, и, тем не менее, им нравилась одна и та же женщина. Я примерно представила, что случилось потом.– Он прервал нашу беседу. Тогда я подумала, что это судьба, и сказала Кристоферу, что отказываю ему, и что он и ноготка лорда Гилберта не стоит. Клянусь, Мэри, я так и заявила, хотя это не мое мнение. Я оттолкнула его так легко, просто уязвив его самолюбие, унизив его в присутствии другого человека.Нет, я думала не об этом. Мой разум рисовал в самом худшем случае следующую картину: Моника приняла приглашение лорда Гилберта прогуляться по окрестностям и оставила вопрос Кристофера без ответа. Такого поступка со стороны моей подруги я не ожидала.– Почему? Как ты могла такое сказать, Моника? – ужасалась я, теперь понимая причину поведения мужчины.– Я сразу поняла, что совершила ошибку, но уже не смогла заставить себя извиниться. Сколько бы я ни язвила Кристоферу, он всегда меня прощал с ласковой улыбкой, принимая мое общество со всеми моими недостатками. На этот раз я перешла черту пытаясь оттянуть момент ответа. Лорд Гилберт позже отчитал меня за взбалмошный нрав и сказал, что мое поведение не достойно леди, будто я являюсь образцом для подражания. Кстати, ему я тоже отказала, но в более вежливой форме, и он быстро принял мой отказ. Видишь ли, мы с ним составили бы отличную пару, но чувств за годы знакомства у нас не возникло. Я хотела тебе рассказать, однако мне было так стыдно. Ты меня презираешь, не так ли?У нее на глазах опять стояли слезы. Моника становилась все чувствительнее и ранимее по мере того, как Кристофер отчаянно ее игнорировал. Моя глупая подруга упустила не один, а несколько шансов, когда он пытался поговорить с ней. Больше он не позволит ей причинить себе боль.– Ты правда считаешь, что он все еще любит меня? – жалобно засопела она. Я протянула ей платок и обняла за плечи.– Думаю, любит, но ни за что не придет к тебе первым после того, как ты третировала его не раз, оскорбила, затем и игнорировала. У этого мужчины есть чувство собственного достоинства.– Как и у меня! – не унималась она, вытерла слезы и задумалась. Эта тишина и блеск, который позже появился в ее глазах, не понравились мне. Повернувшись ко мне, она подняла чашку и вытянула руку в знак тоста. – За гениальную идею, которая посетила мою голову!***Бальная зала была заполнена гостями и напоминал рой пчел. Все разговаривали одновременно, танцевали без перерывов и играли в карты. Я заскучала от роли, которую играла весь вечер, и наполнила сознание одним занятием: считала цветочки, расписанные на стенах. Мистер Давенпорт и лорд Данн находились в обществе своих друзей и весело проводили время за беседами. Я потягивала пунш и молила, чтобы Моника одумалась от осуществления своего плана. Она изо всех сил старалась как можно больше попадаться Кристоферу на глаза с бедолагой мистером Саттоном, дэнди-желторотиком. Он ловил каждое ее слово с восхищением, и когда она, стоя рядом со мной, пожаловалась ему на то, что в зале душно, Саттон предложил ей выйти на веранду. – Какая замечательная идея, мистер Саттон. В качестве дуэньи с нами последует миссис Давенпорт, не так ли?Как мило она притворяется, будто ее заботят условности. Я была против ее идеи, но не могла отказать в просьбе, потому что эта молодая смелая женщина в свое время не отказала в помощи мне. Нутром я чувствовала, что мы совершаем ошибку, однако ноги сами направились вслед за дамой и джентльменом.– Вам лучше, дорогая? – поинтересовался наивный мистер Саттон, не понимая, во что его ввязала моя подруга.Моника ждала именно этого вопроса, чтобы притворно вздохнуть и прикоснуться к вискам.– Наверное, мне станет легче, если мы с вами совершим короткую прогулку по саду.Жестом она дала понять, чтобы я осталась и предупредила их, если нежелательные свидетели будут рядом. По крайней мере, подруга попросила меня именно об этом.– Миссис Давенпорт?Я вздрогнула, услышав мужской голос из темноты. Мужчина среднего роста подошел ко мне ближе, и я узнала в нем виконта Уилдберри. Ему было около тридцати лет. Он не обладал ни красивой внешностью, ни безупречными манерами, и его прямой оценивающий взгляд отталкивал.– Чем могу быть полезна? – холодно спросила я, вглядываясь в темноту сада. Куда они ушли?– Вы, дорогая, – он прикоснулся к моему предплечью и провел рукой вниз,– могли бы быть во многом полезной.От его наглого прикосновения мне стало так тошно, что я поморщилась и отошла на шаг. Хотелось влепить ему пощечину и поставить на место нахала, но он продолжил говорить:– У вас очень дряхлый муж, сладенькая, потому вряд ли он хоть как-то может удовлетворить вас в постели. Жалкое зрелище – молодая женщина и старик, который старше ее отца. Возможно, вы получали уже предложения такого рода, уверяю вас, моё стоит рассмотрения. Всё, что пожелаете, будет вашим. Если мы с вами будем осторожными, никто не заподозрит вас в супружеской неверности, а даже если и заподозрит, не будет осуждать.Он так гадко расхохотался, что я замахнулась и все-таки ударила его.– Убирайтесь отсюда со своими мерзкими предложениями, – процедила я, не ожидав от себя такой ярости. Этот человек мог вывести из себя даже самого терпеливого.– Как ты посмела...Видимо, он собирался дать мне ответный удар, однако его рука встретила препятствие. Сильную мужскую ладонь, которая обхватила его запястье и скрутила его за спиной негодяя. Кристофер появился так неожиданно, что я заморгала. Из зала доносились музыка и голоса людей, кроме нас никого на веранде не было.Он процедил что-то через зубы, я так думаю, то, что не предназначалось для нежных ушей, и толкнул Уилдберри в сторону зала. Тот весь покраснел и хотел что-то прокричать, однако махнул рукой и ушел быстрыми шагами.– Вы в порядке, миссис Давенпорт? Кристофер был надежным человеком, достойным того, чтобы за него боролись, чтобы женщина хотя бы раз в жизни могла поступиться своей гордостью, потому что нанесла обиду такому человеку. Он обеспокоенно смотрел на меня, притихшую от шока. Предложение этого рода я получила впервые в жизни. Я прочистила горло и успокоила его. Он кивнул и собирался уже уйти, как я впервые решила вмешаться.– Мистер Вордсворт, я бы хотела вам сказать, что Моника мучается из-за того, что обидела вас в тот день.Он застыл на месте и задумался. Мне кажется, было лишним упоминать, что Моника рассказала мне о том дне. Надо было по-другому сообщить ему о переживаниях подруги, однако, как вы видите, я не мастер по выбору слов.Кристофер наконец собрался с мыслями и хотел их озвучить, как мы оба услышали вскрик со стороны высокой яблони. Не раздумывая, мы помчались туда. Я немного отстала от Кристофера и, когда дошла, передо мной стояла следующая сцена: шов на платье Моники разошелся у предплечья, Кристофер стоит злой, а молодой Саттон лежит в кустах, двумя руками обхватив челюсть, и стонет от боли.– Кристофер, я не хотела... Это случилось так быстро...Она заикалась и в панике круглыми глазами смотрела на мужчину, взгляд которого сейчас мог убить любого. Он сжимал и разжимал кулаки, а Саттон бормотал, что его больше не надо бить и он все понял и осознал.– Ты. – Он вплотную подошел к Монике и заглянул в глаза. Его грудь вздымалась так быстро, что я испугалась, что он сейчас упадет в обморок от нехватки воздуха. Вкрадчивым голосом он продолжил:– Я больше не потревожу вас, леди Данн.Он круто развернулся и ушел, оставив нас наедине. Моника так и стояла на месте, будто приросла к земле, и смотрела перед собой пустыми взглядом. Услышав приближающиеся шаги, я поспешила спрятать подругу, но не успела. Два лакея быстрой поступью добрались до кустов, подняли стонущего Саттона и увели в темноту. Кристофер позаботился о том, чтобы Монику не втянули в скандал, хотя она всеми силами к нему и стремилась. Наконец она разлепила губы. Ее голос дрожал, а из глаз полились слезы:– Мэри, что я наделала?