Она всегда одна (Bioshock Infinite) (1/1)
Она всегда одна. Отражение показывает ее окровавленное лицо. В ее покрасневших, влажных глазах, казалось, отражался весь Восторг, вся Колумбия. Весь мир, погрязший в крови и насилии. Она дотронулась до зеркала, до грязной, бурой поверхности. Холодно. Зеркало растрескалось на части, разорвав ее отражение на несколько рваных кусков. Она всегда одна. Огромная птица врезалась в ее башню, в ее тюрьму. Впервые она тогда увидела небо. Такое огромное, такое близкое и такое чистое. Красивое. Синее-синее, как ее глаза. Железная птица стонала и дергалась, как умирающая мышь, которую когда-то она увидела среди полок. Птица царапала пол, жалобно выла, словно призывая маленькую девочку о помощи. Лев с занозой в лапе. У него холодные, огромные когтистые лапы, но его неуклюжие обьятия согревают ее. Ей нравится это. Она никогда ни с кем не обнималась. Продырявленное, кожаное крыло закрывает ее взор от бесконечного и яркого неба. Она всегда одна. Этот мужчина в некоторой степени похож на Соловья. Крепкий, сильный и способный убивать за нее. Но, в отличие от Соловья, у него теплые руки. За них приятно держаться. Она всегда одна. Во всех плоскостях, во всех мирах, во всех маяках. За всеми дверями ее ждет лишь одиночество. Этот мужчина... Букер. Он помог ей. Сумел внушить ей, что она совсем не одинока, как когда-то внушил ей и Соловей. Она верила в это. - Прости меня, Анна, прости... Пожалуйста, прости... "Анна?..". Ей снова хочется кричать, снова чувствует ненависть к себе, к своему уродливому пальчику, который, подобно коту Шредингера, то существует, то нет. Она так хочет услышать его голос, вновь почувствовать себя под хрупкой, но все-таки защитой. Его защитой. Она всегда одна. Она не хочет убивать. Ее нежные руки к этому не приспособлены. Все делал он, мужчина с теплыми руками. Он. Он. Он. Одна. Одна. Одна. С отцом, который запер ее в самой высокой башне и приставил к ней страшного-страшного дракона. С мужчиной, который стал ее единственным настоящим другом. С пьяницей, который продал ее, когда она была младенцем... - Букер, - шепчет она хрипло, хватаясь руками за его широкую, мозолистую, но такую теплую и родную ладонь, - Букер. Она судорожно повторяет его имя, словно боясь отпустить его. Не хочет. Не желает. - Отпусти, Элизабет. Он так близко, все такой же. Без крови. Без закатившихся глаз. Без кровавой дыры в животе. - Нет, нет... Нет! - вскрикивает она, еще сильнее вцепляясь в его запястье, - Нет, я не хочу, как Соловья, нет, нет... Они оба утонули. Соловей и Букер. Обоих утопила она. Она. Она. Она. Все исчезает. Его рука перестает быть теплой. Она больше не чувствует его присутствия. Она никогда его не ощущала. - Букер! - всхлипывает она, испуганно озираясь, - Нет, не надо! Не оставляй меня одну, прошу тебя! Она хватается за голову, ощущая, как из носа течет теплая струя крови. Жила была девочка по имени Элизабет. Она жила в небесах, в самой высокой башне, охраняемой злым драконом. Однажды ее спас храбрый рыцарь, и он увез ее в волшебный город под названием Париж. Так она хотела. Рыцарь ее не спас, и девочка осталась совсем одна. Она всегда-всегда одна.