Глава 7 (1/1)

- Быстрее, черт возьми! Шевелитесь! – Эволет не могла устоять на месте, напряженно стискивая автомат в руках. Она смотрела вдаль улочки, нахмурив брови и нервно покусывая губу. Клайд с Джаредом затащили Курта в дом. Феолин плелась за ними следом, и толку от нее было даже меньше, чем от Курта сейчас. - Эволет, - позвала она седоволосую вампиршу, чуть притормозив на пороге. Эволет, вроде как, ее и не расслышала, а когда Фео протянула к ней руку, и вовсе перехватила автомат и нацелила его в строну улицы. - Стой там, ублюдок! – выкрикнула она. Фео вздрогнула. Она не видела никого в темноте ночи. Фонари на улице ни то испарились, ни то в них перебили все лампы. А зрение у Фео хоть и было вампирским, но она не привыкла высматривать в ночи врагов. - Сделаешь еще один шаг, и я размажу твои мозги по асфальту, - щелкнул предохранитель, и Фео попятилась к двери. Теперь и она увидела того чужака, что приближался к дому. Будто бы сотканный из теней, он плыл по черноте ночи, едва касаясь асфальта ногами, и что-то нес на руках. Он приближался очень быстро и на угрозы Эволет никак не реагировал. Еще спустя секунду, Фео услышала его прерывистое, чуть хриплое дыхание. Эволет не выдержала, и по улочке разлился стрекот автоматной очереди. Фео закрыла уши и чуть не закричала. После того, как выстрелы утихли, она слышала все звуки гулко, едва различимо. И видела, как что-то кричит Эволет, как садится на одно колено и стреляет уже без разбора, буквально ссыпает улицу серебряным дождем. Черное существо продолжало бег, приближается к ним. Эволет стреляла не по нему – по тьме улицы, а потом из нее вышли побитые, изувеченные отреченные. Юноша в черной куртке разогнался, пытаясь сбежать от них, и бережно прижимал к себе свою ношу, завернутую в грязное, бардовое от крови покрывало.Потом Фео ощутила, как ее кто-то сильно толкнул в плечо, но боль показалась притупленной, а перед глазами все плыло. Так плохо ей бывало, только когда она долго не могла найти черной воды. Те запасы, что ей дала Шейла, уже давно закончились, а искать безумную вампиршу сейчас, в самый разгар развязавшейся войны, она не могла. Придется справляться с собой.Но как это сделать, когда ребенок скребет ее изнутри когтями?Джаред выскочил из дома, отодвинул Фео в сторону. Он повернулся к ней, закричал что-то. Она видела, как открылся его рот, но в ушах ее звенела пустота. Нет, на этот раз приступ гораздо сильнее, чем раньше. ? Placebo - Exit WoundsДжаред буквально зашвырнул парнишку в черном в дом, а потом принялся затаскивать туда же Эволет. Но девушка не позволяла ему, она брыкалась, кричала, и старалась пристрелить как можно больше отреченных. К счастью, ему удалось успокоить ее. Клайд оказался рядом и вдвоем они налегли на массивную дверь всем весом. Лишь после этого Джар умудрился сдвинуть тяжелый железный засов.Питер всегда хорошо разбирался в замках. И в баррикадировании дома. Жаль, что сейчас особняк покинули все его жители – дух Курта едва держался в теле, а Ева и вовсе сбежала на поиски приключений. Но за нее никто и не думал переживать: наверняка она отправилась к Янеку. В резервации она в полной безопасности. Оказавшись взаперти, вампиры облегченно выдохнули. Отреченные прошли мимо.Они бежали не за парнем и его ношей, но не отказались бы поймать по дороге и его. Они спасались сами. Ощущали, что скоро небо рассечет рассвет и испепелит их. Лишь отреченные покинули улицу, Джаред стремительно развернулся, вперив взгляд в темный угол у книжного шкафа, где пытался отдышаться их новый знакомый. - Ты? – панк невольно положил руку на автомат, отобранный у Эволет.- Вы знакомы? – Клайд поднял голову, подозрительно сощурил глаза. - Встречались как-то. - Кайлас. – Представился юноша. – Я вас и искал. – Вампир осторожно сел на пол, ни на миг не выпуская из рук багровое одеяло. Сначала, когда Эволет его только увидела и чуть не снесла ему голову, она подумала, что он тащит как минимум миномет, но теперь, увидев его ближе, она поняла, что в свертке не оружие. Там человек.Мертвый человек. - На кой черт? – Курт перевел взгляд с Джареда на Кайласа. Панк ему не доверяет. - Думаю, это ваше, - Кайласу еще никогда не было настолько тяжело сдержать его вечную ухмылку. Но он должен был разыграть спектакль до конца. Иначе ему оторвут голову. Во всех смыслах. Он бережно откинул одеяло со своей ноши, и Эволет невольно взвизгнула, ни то от радости, ни то от испуга. Кайлас поправил выбившиеся из хвостика волосы Вильгельмины, завернутой в покрывало. И выглядела она отвратительно. Ее будто бросили в мясорубку и перемололи на каждой скорости ни по разу. Но, кажется, она дышала. - Мы бежали от тех отреченных, - Кайлас мягко перехватил одеяло и прижал девушку к себе, точно она – самое дорогое, что у него осталось. - Я смог вытащить ее, когда они нас достали. Но она ударилась головой. Скоро придет в себя. - Ну, хоть одна непутевая сестра нашлась, - выпалил Клайд. Фео давно сидела на коленях на полу, рядом с Куртом и осматривала его рану. Потом отослала Джареда за теплой водой и полотенцами. Курт выживет, непременно выживет, ведь пуля, хоть и серебряная, но обычная, и кровь она не отравила. На пару с Клайдом, Фео вытащила ее из груди Курта и тот слабо застонал. Конечно, ведь дыра уже успела чуть затянуться – пришлось проделывать рядом новую.- Его нельзя оставлять одного, - выдохнула Фео, наложив повязку, и прекрасно понимая, что последует дальше. - Но тогда что нам делать? – Эволет вскинула брови от удивления. Это, конечно, логично, но вампирша не хотела допускать такой мысли раньше. – Сегодня мы должны уничтожить вирус. Завтра будет уже поздно!- Идти туда. И всех их поубивать, - Мина пришла в себя и попыталась подняться, но Кайлас не дал ей этого сделать, почти силой уложив обратно.- Ты только что с того света вернулась, - рявкнул Клайд, маскируя гневом облегчение. Очнулась ведь. Живая. И, судя по голосу и манере влезать в самый неподходящий момент, с ней все в порядке. - Ну, ведь не зря вернулась? Подумайте сами, сегодня разгромили резервацию, людей всех вытащили, но и охрана теперь вся там, разгребает завалы. В лабораториях вообще никого не осталось.- Другого такого шанса может и не быть, - кивнул Кайлас. Джаред мигом смерил его взглядом. Ева не доверяла этому смазливому мальчишке, и вряд ли без оснований. Фео провела по раненной коже Курта пальцами. - Курт не может идти. Он останется здесь. Но надо, чтобы кто-то остался с ним. – Она прикусила губу, а потом вскинула голову, поняв, к чему идет речь, - Я однозначно иду с вами. Без меня вы не сможете добраться до хранилища. Мина, вопреки запрету Кайласа, приподнялась, даже попыталась встать, но слабые ноги ее подвели, и она упала едва ли не в руки своему спасителю. - Похоже, остаюсь я, - выпалила Вильгельмина злобно. - Нет, тебя подлечим, - Джаред бросил Мине пакет донорской крови. Девушка несколько раз глупо хлопнула глазами, потом посмотрела на панка. На что тот только плечами пожал, - У меня везде нычки. И, почему-то, тот факт, что дом это вовсе не Джареда, нисколько никого не смутил. Мина сорвала краешек пакета зубами и припала к крови. Она была холодной, старой, но все равно согрела желудок и пронеслась по венам, напомнив сердечной мышце, что неплохо было бы поработать. Курту же становилось с каждой секундой только хуже, да только ему та разбавленная и перемороженная гадость, названная донорской кровью, не поможет. Ему серебром разорвало легкое, и вряд ли он сможет так просто выкарабкаться. Не сегодня, это точно. Разве что высшие силы найдут для него крови человеческой. Такая бы поставила его на ноги на раз-два. И вопрос о том, кто останется с ним на весь день, оставался открытым. - От меня толку с автоматом больше, чем с бинтами около раненного, - выдохнула Эволет, нарушая затянувшуюся паузу. - А что если… - договорить Клайду не дали. В дверь тихонько постучали, на самом деле будто погладили ее снаружи, вовсе не желая быть услышанным.Эволет глухо выругалась, прихватила автомат и распахнула дверь, выставив дуло наружу.Раздался короткий вскрик и, прежде чем Эволет успела выстрелить, воздух разорвал истошный визг Вильгельмины:- Аделиан!Седоволосая вампирша опустила автомат и увидела Аделина – он стал, казалось, еще меньше. Рубашка на нем болталась парой лоскутов, переломанную левую руку он прижимал к впалой груди. Волосы побагровели от крови и налипли на бледную кожу. Винтовка висела на почти что разорванном ремне и лишь чудом еще не упала где-то по дороге. Нисколько не церемонясь, Эволет схватила его за шиворот, как провинившегося щенка, и затащила в дом. - Ты жив! – кровь придала Мине сил. Она кинулась к брату и прижала его к себе, - Боже, ты жив! Я уже и не надеялась! Адель… - девушка погладила его по волосам, но вдруг парнишку из ее рук вырвали.- Какого хрена ты шатаешься по улицам весь в кровищи!? – очередь радоваться брату, по-своему радоваться, настала для Клайда. Он поднял Аделиана за грудки, крепко, так, что на его руках выступили жилы, сжал остатки рубашки младшенького, и тряхнул, потому что Адель не стал ему отвечать. – Ты понимаешь, что тебя могли разорвать! Твоей же винтовкой прострелить! – Он тряхнул брата еще раз, а потом стиснул в объятиях, выдохнув, - Больше никогда так не делай. - Распустили сопли, - Джар выудил из кармана сломанную сигарету и наспех закурил, держа фильтр между безымянным и средним пальцем, потому что указательный ему успели перебить. – Долбанул бы его разок, лучше запомнит. Нех*й бегать по городу в ночь ср*ного рейда!- Зато теперь есть кому остаться с Куртом, - заметила Эволет. Не сказать, что она была рада видеть малыша Аделиана здесь, такого невинного и хрупкого, вымазанного в крови и с оружием наперевес, но он был жив и от этого понимания внутри все потеплело. * * *Фотография Янека в руках Евы, она продолжала смотреть, вглядываться в черты его лица. Вроде бы, она успокоилась, усмирила слезы, но дышать ей было по-прежнему очень больно. Питера больше нет, Янека тоже. Теперь никого не осталось, кто бы понял ее. Курт – это не то. Да, он ее брат, но теперь все это потеряно. Питер не обратит ее. Можно бесконечно долго сидеть в изуродованном кресле и жалеть себя, а можно встать и начать действовать. Нужно найти того, кто убил Питера. Найти и вспороть его от живота до подбородка и развесить его внутренности вокруг. Еве казалось, что это сможет вернуть ее. Как только скользкие органы убийцы окажутся в ее пальцах, то непременно она улыбнется, вдохнет отвратительный запах крови и ощутит, как в каждую клеточку ее тела возвращается потерянная жизнь. Ева осторожно погладила фотографию, поднесла к губам, поцеловала изображение и поднялась на ноги. ? Aleksey Kozik by Akira Yamaoka - Devil's Laughter (Cover Silent Hill)На мгновение все перед глазами девушки стало ослепительно-белым, а потом уцелевшее чудом окно ворвалось в комнату мириадами осколков. Еву швырнуло вперед, приложило сначала об шкаф, потом об пол. Теперь и от нее было мало толку, даже перевернуться на спину она не могла. Впервые она ощущала себя настолько ничтожной.На улице гремело, там очень жарко и опасно. Камни взорвавшегося дома валились на асфальт, воздух наполнился пылью. Ни то, чтобы заглушить гром, ни то, чтобы спастись, Ева закрыла голову руками. С потолка на нее летели щепки и куски штукатурки. Мамина винтовка совсем рядом, только руку протянуть. Наконец, почувствовав каплю сил, Ева поползла к оружию, совсем немного осталось, чтобы почувствовать его пальцами, как взрыв прогремел снова. На этот раз с другой стороны и там по стене дома поползла трещина.У Евы начало закладывать уши. Она изо всех сил тянулась вперед, а на ее глазах наворачивались слезы, потому что она слышала крики. Резервация не была пуста. Тут еще оставались люди.Оставались.Потому что они погибли под обломками взорвавшего дома. Неподалеку снова взорвалось. Ева вскинула голову, заметив свечение, и замерла, боясь выдохнуть. В доме Янека тоже установили взрывчатку. Но она не была активирована, потому яркая красная лампа на ней не светилась и не резала глаза. Кроме того, ее установили на стене, в самом темном углу, так что человеческими глазами ее бы никто и никогда не обнаружил, учитывая беспорядок в доме и проломленные полы. Сначала лампа редко мерцала, но с каждой секундой ритм учащался.- Черт! – В тело Евы вдруг вернулась жизнь. Она вскочила на ноги, схватила винтовку и помчалась к выходу. Лампа потухла еще три раза, а потом загорелась непрерывным, долгим светом. Евы выскочила из дома, едва успела перепрыгнуть остатки разрушенного крыльца, и дом разорвало на кусочки. Отреченные минировали резервацию после того, как насытились кровью людей. В последний раз они напали. И теперь на улицах начался настоящий Ад. Ева с трудом вдохнула. Ее неслабо приложило об асфальт ударной волной. Ладно хоть обломками не завалило. После взрыва на какое-то мгновение девушка чувствовала, что все ее внутренности связались в тугой комок, а потом резко распластались по всему ее телу, и ее стошнило на асфальт. Еще недолго ее мелко трясло, и дрожи прибавляли гремящие кругом взрывы и складывающиеся, точно карточные домики, каменные жилища людей. Фотография Янека лежала около нее на асфальте. Сама того не заметив, Ева прихватила ее с собой. Снимок обгорел сверху, до середины сгорела Андромеда, Янека вовсе не стало, а Чарли был хорошо виден. Но теперь родинка над его губой казалась крошкой, частичкой пепла.Ева вспомнила про взрывы. И как раз, когда она с трудом встала на дрожащие ноги, взорвался еще один дом – огромный, в нем жили несколько семей. Сначала с него обрушились балконы, тяжело рухнули на асфальт куски стен и стекла, потом покорежился металл. Ева, с трудом разгоняя мутную пелену перед глазами, пошла прочь. Сначала шла медленно, осторожно ступая по земле, потом побежала, потеряв ориентацию в пространстве. Она бежала через осколки, через камни, мчалась к выходу из резервации. Так было надо. Надо было спасаться. Вдруг еще один взрыв, позади нее, ее швырнуло вперед, на кучу камней, она прокатилась по ним кубарем, они впились в ее кожу, распороли джинсы. Девушка растянулась на животе. Удар об землю едва не вышиб из нее дух, и она с трудом вдыхала пыль и пепел, надеясь, что в нем будет немного кислорода. Его вокруг было так мало. Его пожирал огонь, выплевывая отвратительный черный дым, что скапливался вокруг шеи тугой петлей. Грохот стал громче, взрывы яснее, а дрожь еще губительнее. А потом все прекратилось. В ушах осталась только звенящая тишина. Ева рефлекторно закрыла голову левой рукой, хотя от нее осталось только кровавое месиво, чтобы летящие осколки и камни не ударили ее. Голову надо защитить. Даже если тело откажет, голова должна быть свежей. Иначе все это будет напрасно. Потом вернулась боль, и буквально пронзила плечо Евы. Вот почему правая рука отказалась подчиняться ей – из плеча, из разорванной блузки, торчало острие железного штыря. Вырывая его, Ева кричала. Но не слышала ни крика, ни взрывов. Она ощущала их лишь дрожью по всему телу. Из ушей девушки текла кровь. Дрожь прекратилась, и Ева попыталась приподняться. Открыв глаза, она вдруг поняла, что над ней кто-то стоит. Кто-то очень злой.Кто-то полностью черный. Ева медленно подняла глаза еще выше. Он высокий, через его плечо перекинут хвостик снежно-белых волос, а лицо его закрыто черным капюшоном. Лишь его тонкие белые губы хоть как-то различимы. Внутри Евы что-то ухнуло, ни то от очередного взрыва, ни то от внезапного понимания, что над его губой не пыль и не пепел – это черная родинка, выделяющаяся на бледной коже, точно нарисованная. Он недолго стоял над девушкой, а потом его губы растянулись в улыбке и он вырубил ее мощным ударом по лицу. * * *Когда Курт пришел в себя, сначала он вскрикнул от боли, и только потом задумался о том, что его могут услышать. Очнувшись, он ощутил внутри себя дрожь, и это было бы нормально, если бы эта дрожь не переходила на стены и не заставляла дребезжать картины в рамках. Юноша откинул одеяло, огляделся. Как оказалось позже, он был там не один. Аделиан устроился на подоконнике, уперев ноги в раму и поглаживая автомат, вглядываясь в то, что происходит за окном. Курт мог бы принять парнишку за статую, если бы точно не знал, как выглядит его друг. - Адель? – на всякий случай спросил Курт. Его голос сначала куда-то пропал, будто еще не успел вернуться в тело, и ему пришлось повторить еще раз. - Тебе нельзя вставать, - отозвался парнишка, не сводя с улицы за мутным окном взгляда. Он очень редко разговаривал - иногда молчал месяцами – но если и говорил, то всегда о чем-то ужасном. Он будто видел будущее. Мина не раз говорила об этом. - Где все? – Курт спустил на пол ноги и принялся медленно сжимать и разжимать пальцы на ступнях и руках. Они были бледными, почти белыми, обескровленными. Значит, его убили. Еще бы. У него вся майка в крови, а правую половину ребер размололи в труху. Аделиан в ответ мотнул в сторону окна, но имел в виду что-то гораздо дальше. Лаборатории, сразу понял Курт. - Нужно идти за ними! – он испуганно вскинул брови, представив, с чем столкнутся его друзья, пока он тут на диване развалился. – Они там погибнут!Адель покачал головой. Сначала Курт подумал, что мальчишка просто боится, а потом тот медленно повернулся и уставился своими пронзительными глазами Курту едва ли не в самую душу. - Мы поможем им. – Сказал он, и голос Курта вновь испарился, оставив лишь хрипящее подобие дыхания. Потому что Курт понял, что задумал Аделиан. * * *Мина предположила, что охраны в лабораториях не будет, потому что сегодня взорвали резервацию, но так серьезно она не ошибалась никогда. Из-за запуска вируса, кажется, вызвали даже дополнительные силы. Лишь увидев их, почти сотню вооруженных до зубов охранников, вампиры поспешили скрыться за углом ближайшего дома. Странно, что они не продумали такой поворот заранее. - Со стороны свалки есть вентиляция, - вдруг осенило Фео. Эволет и Джаред переглянулись, безмолвно о чем-то договорились и, как один, перетянули автоматы со спин к груди. Мина заметила на лице Кайласа странноватую ухмылочку. - Что такое? – спросила она, а Кайласа ее вопрос нисколько не удивил. Входит, эту ухмылку он не прятал. - Надо, чтобы кто-то отвлек основные силы на себя. – Джар машинально сжал автомат и Кайлас, сам того не ожидая, вздрогнул, - Если охрана погонится за кем-то одним, то остальным будет легче пробраться внутрь незамеченными. - Он прав, - сказал Клайд спустя пару секунд. - Тогда я, чур, за ней, - Кайлас кивнул на Эволет, - Полюбуюсь на твою шикарную попку в кожаных штанишках. Эволет ядовито улыбнулась ему, поднесла руку к замку на куртке и расстегнула его еще на десять сантиметров. Кайлас удивленно вскинул брови. Но вряд ли зрелище ему не понравилось. - Нет уж, красавчик. Ты точно не пойдешь туда. – Джар нисколько не ревновал. Сейчас в нем мог говорить лишь здравый смысл. К тому же, в Эволет он был уверен. - Я не рискну повернуться к тебе задницей. - Я, если ты не забыл, ирокез, притащил к вам Мину. - Я-то точно не забыл, - Джар сделал шаг вперед, будто бы став еще больше, чем он есть. Он итак на целую голову выше Кайласа, но теперь казался поистине огромным и безумно опасным. - Мальчики! - Рявкнула Мина, и оба парня замолчали. Они попросту не ожидали, что она повысит голос. – Мы с Кайласом отвлечем их, - она тут же смерила взглядом Эволет, показывая, что спорить бесполезно, - Фео, покажи им, где вход.Вильгельмина собрала волосы в конский хвост, стянула с плеч рюкзак и вынула оттуда пару стеклянных бутылок. - Коктейли Молотова? – Глаза Фео округлились от ужаса, - Разве обязательно убивать их?Эволет поморщилась, резко захлопнула глаза и тяжело выдохнула. Потом глянула на Клайда, мол, не мог найти себе не такую жалкую и жалостливую подружку?- Конечно, - Мина вскрыла бутылки и затолкала в узкие горлышки куски ткани. – На счет ?три?, я швырну их в охрану. Начнется настоящий Ад. - Я готов, - Клайд взял Фео за руку, - Где свалка?? The Glitch Mob – Fortune DaysФео указала в нужном направлении. Напряженно выдохнув, Мина натянула на нос красную косынку и подожгла первый коктейль. Эволет, Джаред, Фео и Клайд на всех парах полетели к свалке, когда Мина громко выкрикнула: ?Три!? и швырнула первый коктейль в блокпост охраны. Кайлас забросил вторую бутылку еще дальше, прямо в стену над центральным входом. С хлопком бутылка разлетелась осколками, и пылающие капли горючего обрушились на охранников и стены института. В следующую секунду взвыла сирена, и за считанные мгновения двор наполнился людьми в черных бронежилетах. Прежде, чем они заметили угрозу, им прямо на головы и под ноги прилетели еще несколько коктейлей. А потом они различили в ночи пару вампиров с бутылками. Кайлас дернул Вильгельмину за ремень джинс, и девушку буквально отшвырнуло к стене. Боль взорвала ей колено, но с великой радостью Мина поняла, что рассекла кожу, что это не пуля. Кайлас крикнул, что пора сматываться, потом добавил, что коктейли закончились, но ухмылка на лице Мины ясно дала ему понять, что это не так. Девушка спешно подтянула к себе рюкзак, немного в нем порылась, после чего бросила его подальше от них и поближе к несущейся армии. - Вот теперь пора, - она что-то спрятала в руке. Унося ноги, Кайлас поддерживал Мину, потому что она серьезно повредила ногу, и лишь шок пока позволял ей не замечать боли. Этой девушке вообще везет на ноги. Вдруг Мина остановилась, оглянулась. Охранники неслись за ними, и сейчас были как раз около брошенного рюкзака. - Горите в Аду, - Мина сплюнула кровь и активировала детонатор – единственное, что она забрала с собой из рюкзака. Кайлас не ожидал, что эта хрупкая девочка может с таким холодом и безразличием взорвать целую армию. С-4, сразу понял юноша. Да только где она взяла взрывчатку? Вот ведь продуманная девчонка. Напряженно вглядываясь в темноту и пытаясь что-то увидеть за плотной стеной огня и дыма, вампиры простояли молча около тридцати секунд. Никто не выходил за ними. Неужели все сгорели? И вдруг Мина сорвалась с места и понеслась вдоль улицы. Кайлас за ней едва угнался. Тоже мне, опасное ранение. Эту девчонку еще поймать надо!Но не показалось же ей, в самом деле. Она точно ее видела – волосы до плеч, рваные джинсы, винтовка. Это точно была Ева. Здесь, совсем рядом.- Ева! – Мина не смогла сдержать голоса. Кайлас напрягся. Ее уж точно здесь быть не должно. Они мчались по улице, Мина кричала имя Евы снова и снова. Почувствовав опасность, Кайлас оглянулся и едва не вскрикнул сам. Он видел, как из-за завесы дыма появились охранники, ведомые огромными псами-переродками. Этих собак со щенячьего возраста вскармливают кровью вампиров, поэтому ее они чуют за многие мили. Только ей они и питаются. - Шевелись! – прокричал Кайлас. Он и сам не ожидал, что может бежать еще быстрее. Вот тут бы С-4 была как никогда кстати. Огонь – единственное, чего боятся эти твари. Или обезглавливание, но к ним еще нужно подобраться достаточно близко. А это, пока что, мало кому удавалось. Мина послушно бежала вперед, сворачивала там, где говорил Кайлас, и боялась обернуться. Она уже поняла, кто сыграет во втором акте этого кошмара, и прикинула, насколько мала их вероятность выжить. Ничтожно мала. Отчаявшись, она уповала лишь на то, что ребятам удалось пробраться в лаборатории. Кайлас схватил ее за руку и, резко, так резко, что она едва не растянулась на пыльной дороге, затащил куда-то, где очень темно и сыро. Споткнувшись, Мина полетела на землю. Хоть руки успела выставить, иначе располосовала бы свое красивое личико.Замок на двери скрипнул и защелкнулся. - Черт! – кажется, споткнулся и Кайлас, и лишь спустя секунду она поняла, что оказалась прямо под ним. Чтобы увидеть его в темноте, обязательно нужен фонарик, но блеск его хищных глаз Мина различила бы везде и всегда. На мгновение все отступило на второй план – что ей эти чертовы переродки, когда она видит его пылающее лицо так близко, венку, пульсирующую на виске и его губы, хватающие воздух прямо над ее собственными. Они слышали, как рядом шумно дышат переродки, но они не приближались, будто что-то их отгоняло.- Бензин, - прошептала Мина, - От меня несет бензином. ? Nico Vega – Beast (Bioshock Infinite Extended Version)Мина ощутила, насколько ей все вокруг стало безразлично. Она резко подалась вперед, слишком поздно осознав, что могла бы его напугать, и прильнула к его губам. Кайлас ответил, но невинный поцелуй в ту же секунду распалил внутри них огонь, превратившись в страстный и неудержимый. Мина понимала, что еще немного, и поцелуем тут ничего не ограничится, но уже не могла сопротивляться. Кайлас жадно терзал ее, дразнил, но не было в том поцелуе нежности. Он присваивал Мину себе, подчинял ее, показывал, что теперь она от него никуда не денется.Девушка запустила пальцы в его волосы, прижимая его лицо еще ближе, другой рукой схватила его куртку, стаскивая ее и отбрасывая в сторону. На нем было слишком много одежды для этой жаркой ночи. Пальцами Мина коснулась шеи Кайласа, хотела запомнить его кожу без этой чертовой куртки, но вдруг замерла, распахнув от страха глаза. Юноша не сразу понял, что это не очередная игра, а когда осознал – было уже поздно. Ударом коленом в живот, Мина оттолкнула его и отползла назад, ударившись об стену спиной. Секунду назад его тьма тянула ее, она летела к нему, словно мотылек к огоньку свечи, но не теперь. Она итак зашла с ним слишком далеко. - Что не так? – когда она только успела стянуть с него майку? Невольно пожирая тело Кайласа глазами, Мина сжала губы в тонкую линию, а потом прорычала не хуже этих чертовых переродков:- Я. Тебя. Ненавижу. Вдруг удивленное, пораженное даже, лицо Кайласа изменилось – левый уголок губы пополз вверх, оголяя опасный острый клык, и в его глазах загорелся кровожадный огонек. - Знаю. Запекшаяся короста разорванной кожи уколола Мине палец. Однажды, она уже ощущала такие отметины на ощупь – тогда Ева пришла к ней бледная и слабая. Она возвращалась из школы, когда на нее напал вампир. У Кайласа на шее укус. Он позволяет вампирам пить свою кровь.Он – отреченный. И вся та симпатия, что согрела их огнем страсти сегодня ночью, рассыпалась, словно разбитое стекло. * * *? T.T.L. – Deep Shadow (The Hunger Games Trailer Music)От взрыва по земле прошла волна дрожи. Эволет резко развернулась и невольно замерла, будто бы пораженная и ошарашенная. Джаред, даже не глядя на нее, понял, что она не бежит за ним следом. Она слишком сильно любит Вильгельмину и этот чертов взрыв мимо сердца пропустить не сможет. Как бы опасна она ни была в бою, но когда друзей нет рядом, и она не видит их в целости и сохранности, воображение ее невольно начинает рисовать ужасающие картины, настолько нереальные и надуманные, что она потом сама над ними смеется. Но не сейчас. Мина там, именно там, где прогремел взрыв и где нарос этот чудовищный огненный шар. - Эволет! – Джар схватил девушку за руку, подтянул к себе поближе, чтобы хоть как-то расшевелить, но она продолжала смотреть на дома позади них и нарастающий за ними огненный купол. – Эволет, нужно идти!Никаких эмоций в ответ. - Джар? – панк обернулся, не выпуская руки Эволет. Клайд кивнул ему, одним взглядом спрашивая: ?Что там случилось??, Джар кивнул в ответ, показывая, что им следует продолжать двигаться. Нужно уйти как можно дальше от взрыва, тогда вероятность, что их не найдут резко возрастет. По мере приближения к свалке, в воздухе все отчетливее ощущался мерзкий запах разложения, и неприятное ноющее чувство предвкушения грядущего конца накрывало с головой. Если отдаться ему, что покажется, что тонешь в глубоком и темном океане без шанса на спасение. Хотелось бросить все и кричать, но чем тише вести себя, тем лучше. С каждым шагом Фео все отчетливее понимала, что ею медленно овладевают страх и какая-то беспочвенная неуверенность. Но Клайд держал ее за руку, сжимал крепко, но навредить не мог. Он никогда ей не навредит. - Стой, - шепот Клайда над самым ухом и Фео секунду не может понять, почему они остановились. Юноша пристально вглядывался вперед, медленно пробежался глазами по зловонным кучам мусора, а потом стремительно понесся вперед. Не понимая, что происходит, Фео бежала за ним по узким протоптанным тропинкам (тогда Фео они не показались чем-то странным, хотя, по сути, редкие извращенцы решились бы прогуляться по свалке лунной ночью), ведущим к зданию. Только девушка не ощущала никакой угрозы, однако же, на лбу Клайда выступила испарина, и он старался как можно чаще переставлять ноги. А потом она увидела.Свалка огорожена по периметру высоким забором-сеткой, и в углах этого адского прямоугольника расположились две смотровые вышки, снаряженные огромными прожекторами. Если их хоть на секунду заметят, то всему придет конец.Позади послышались прерывистое дыхание Джареда и стук каблуков Эволет, и еще через секунду вампиры поравнялись с ними и Джар что-то быстро сказал Клайду. Тот кивнул, резко остановился и оттащил Фео к ближайшей мусорной куче. Мимо них, буквально в паре метров скользнуло белое пятно света от прожектора. Луч медленно прокатился по всей свалке, не особо пытаясь кого-то обнаружить, потому что наверняка сделал бы это. В мусор не закопаешься, а просто прижаться к нему все равно, что лечь посреди дороги и присыпать себя песком. Когда опасность миновала, Фео попыталась встать, но Клайд буквально пихнул ее обратно, закрывая своим телом. Вдруг земля сотряслась, словно бы от еще одного взрыва, но эта дрожь сопровождалась скрипом и грохотом. - Они открывают ворота, - выплюнула Эволет, напряженно вглядываясь в ночь. ?Brian Tyler - Fever DreamВдруг прожекторы вспыхнули разом - их оказалось гораздо больше, чем два - и ослепили не привыкшие к яркому свету глаза вампиров. Зажмурившись, Эволет еще долго не могла заставить себя поднять веки, а потом, все же, решилась, и чуть не завопила. Прямо перед ее носом, практически глаза в глаза, зависла уродливая морда, отдаленно напоминающая собаку. Ужасные красные глаза, раззявленный рот, острые клыки и капающая с них бурая гадость – вряд ли слюна, яд, скорее всего – и отвратительная лопнувшая кожа на переносице. Рана эта была у всех этих тварей – глубокая, вечно гноящаяся и смердящая. Переродки. Выкормленные на вампирской крови результаты экспериментов. Тварь внимательно изучала Эволет, лишь изредка над ее носом собиралась складка, а из горла прямо в лицо вампирше вырывался отвратительный затхлый запах, перемешанный с утробным угрожающим рыком. Не дергаться. Главное – не дергаться. Если не делать резких движений, то можно выиграть пару секунд жизни для себя и своих друзей. А потом переродку надоела эта игра, и он рванул вперед, раскрыв пасть и обнажив все три ряда острых зубов. Эволет вскрикнула. - Эволет! – Джаред не выдержал. Он не успел забрать ее с собой, когда Клайд указал на вышки, и им пришлось прятаться за разными кучами. С ужасом панк видел, как по земле под Эволет расползается уродливая алая клякса крови, как тяжело вздымаются бока переродка с торчащими наружу ребрами. Крик Джареда прокатился по свалке и каждый выпущенный на волю переродок резко поднял голову. Их было не меньше десятка и вряд ли их кормили последние несколько дней. Вампир не спешил подходить к Эволет и переродку, потому что он наверняка был жив и мог кинуться на самого Джара. А когда переродок шевельнулся, Джар с ужасом и ненавистью наставил на него автомат. Плевать, что это его не убьет. Просто было очень больно осознавать, что Эволет больше нет. Переродок стоял на лапах около пяти секунд, а потом тяжело завалился вправо и рухнул на землю. Эволет сидела около него, гладя совершенно бесчувственным взглядом на свою руку с зажатым в ней окровавленным ножом. Он успела всадить его в глотку переродку до того, как он прокусил ей лицо. Говорили, что тварей можно убить только обезглавив. Возможно. Но отключился он и от перерезанной гортани. Джар подлетел к Эволет, буквально закинул к себе на плечо и побежал вперед. Справились с одной тварью, но их тут гораздо больше, и пройти мимо них никак не получится. Передвигая ногами и отстреливаясь от переродков, они быстро нагнали Клайда и Феолин. Они бежали. Снова и опять. Как тысячу раз до этого в своих безумных снах. Только теперь бег сквозь предрассветный туман был реальностью – страшной и темной. Не прозвенит будильник, лунный свет не заглянет в окно и не развеет все те кошмары, что душили днем. Это все реальность. И те, кто идет по их следу – тоже. Они не уйдут и не собьются с пути. Они не устанут. Они будут гнать вампиров, свою добычу, дальше, до тех пор, пока вампиры ни упадут замертво. В беге город показался еще больше и еще опаснее. Улицы были совершенно пусты. Пусты для страха, что не вмещается в душе и сочится наружу с криком и тяжелым дыханием. Город пульсировал в такт учащенного сердцебиения, отдавался в ушах и оседал в легких. И места для кислорода становилось все меньше и меньше. Вампиры, ночные убийцы, хищники. Совсем недавно ими пугали маленьких детей, а они правили ночью, а теперь… а что теперь? Пришел их черед почувствовать себя слабыми и беззащитными. Они стали пленниками собственного идеального мира. Думали, что Стены защитят их от опасностей, но теперь они давят на них. Они же станут их смертью. Они оказались в этом Аду по собственной воле, где только туман, холод и острое ощущение надвигающейся беды режет тупым ножом по мертвым венам.Враг совсем близко. Еще немного – и вцепится в пятки.Эволет вытащила из поясной сумки гранату, зубами сорвала чеку, и швырнула их спасение на землю. Секунду, вторая, третья, взрыв, визг, пошатнулась почва. Немного, еще немного, и спасение придет. Рваный ритм дыхания и сердца, в венах вскипала кровь. Страх – он отрезвляет, заставляет мозг работать и искать выход. Но ужас… ужас замораживает, наливается в ноги свинцом, мешает дышать и думать. Он сковывает и скручивает в тугой узел все внутри. Ужас куда страшнее и опаснее. И именно он поселился этой ночью на улицах города. И вдруг ужас отошел на задний план. Впереди высокая ограда и спасение. Плевать, что за ней клубится дым. Если там огонь – это только лучше. Переродки боятся огня. А вампиры смогут найти путь сквозь него. ?Really Slow Motion - Gender [OST Первый мститель: Другая война]Ворвавшись в резервацию, Клайд секунду подумал, а потом потянул за собой Фео. Джаред и Эволет были совсем рядом, и девушка звонко чертыхалась, поминая какую-то мать. У нее закончились гранаты и теперь остались только ножи да автомат с полупустым магазином.Резервация превратилась в пылающие руины. Вампиры неслись через них, перепрыгивая валуны и огибая горящие ошметки прежней человеческой жизни. Перед ними мелькали части разорванных окровавленных тел. На глазах Фео навернулись слезы, когда она увидела рядом с полыхающим трупом женщины девочку, разорванную по поясу, с огромными карими глазами и тощими бледными руками, обнимающими белого плюшевого кролика. Прощай, Алиса. И будь счастлива в своей Стране Чудес. Голые, посиневшие от обескровливания ноги, прижатые камнями тела… когда-то все они жили и надеялись на будущее. Но какое может быть будущее, когда их каждый день гнали хищники, заставляли бежать быстрее по тропе их жизней и желая лишь одного – их крови?Фео невольно сглотнула. Весь город вампиров, окруженный Стенами, превратился в огромную резервацию. Стиснув зубы, она продолжала бежать, сжимая до боли руку Клайда, спотыкаясь через разбросанные тела, скользя в кровавом месиве. Вдруг справа от них разошлось трещиной здание. Его повредило взрывом, но оно выстояло, единственное из всех увидело конец человечеству. А теперь куски кирпичей, грязи, сажи, и железа посыпались вниз. Эволет закричала. Клайд успел оттащить Феолин в сторону, но Джаред все-таки попал под обвал. Умирая, переродки визжали, как дворовые шавки, тяжело стонали и скулили. Их было бы жалко, если бы на их мордах не подсыхала вампирская кровь. Троих переродков завалило камнями и обломками. Эволет и Клайд вытащили Джареда наружу. - *б твою мать, - прорычал вампир, зажимая рану на плече. Эволет и Клайд переглянулись. Раз ругается, значит все с ним в порядке. - Они ушли! – счастливо заметила Феолин, - Они не пошли по обломкам!- Значит, сейчас придут с другой стороны, - ответила Эволет. – Нам лучше убраться подальше, когда они вернутся. - Там, - Клайд указал на фургон мороженщика, стоящий посреди дороги. Целым у него осталось только одно колесо, крыша вмялась внутрь из-за обрушившегося на нее балкона, по стеклам побежали трещины. Но там можно переждать атаку переродков. А еще рассвет. Над облаком дыма, выбрасываемого вышками, уже начало всходить солнце. Завеса не даст губительным лучам обрушиться на город, но лучше не рисковать и отсидеться днем в тени. А завтра с закатом они выйдут и уничтожат лаборатории. Потому что в три часа ночи будет запущен вирус. А потом вернулись переродки. Выскочили отовсюду: из каждой щели, из каждой тени, множество уродливых, раненных, побитых, они рычали и шли на вампиров, скалясь и капая слюной на асфальт. - Бежим! – выкрикнул Клайд, и они побежали к фургону. Переродки его перевернут, если надо, но точно не успеют открыть, потому что они боятся солнца. Они такие же ночные твари, как и вампиры, разве что, не так хороши собой. Боль взорвала Клайду ногу, и он упал на асфальт, расшиб нос. А потом его резко потянуло назад, волоча по камням и битому стеклу. - Пусти, тварь грёбанная! – Клайд шипел проклятия, пытался вырвать ногу из стальных тисков, но переродки слишком сильны. Их челюсти будто металлические, и вряд ли кому-то удавалось их разжать. Вдруг переродок взвыл. - Отпусти его! – Феолин подобрала с земли еще один камень и снова запустила в тварь. На этот раз бросок получился не таким метким и снаряд не попал в кровоточащую рану на носу переродка. Тот довольный продолжил свое дело. На земле после Клайда осталась кровавая размазанная полоса. Фео запустила еще один камень.Снова в яблочко.Переродок на секунду растерялся, а уже в следующую его голова упала на землю. Джаред оттолкнул мертвое тело ногой, сунул нож за пояс и мигом поставил друга на ноги. Клайд чуть-чуть не упал снова. След от сотен зубов на его ноге почернел, и юноша повис в руках друга без сознания. - Шевелите ж*опами, черти! – Эволет распахнула задние двери фургона и палила по переродкам из автомата. Серебро не ранило их, но пугало и отгоняло назад. Джаред дотащил Клайда до фургона. Фео копошилась рядом, изо всех сил стараясь помогать, но в итоге Джаред, морщась от боли в раненной руке, закинул в кабину сначала Клайда, потом Фео, а потом забрался сам. - Эволет! – Джар протянул девушке руку. Вампирша побежала к фургону. Маленькая серая кабина выглядела как тот свет в конце темного тоннеля, про который рассказывают умирающие старики. Так же умерло и их государство. Даже если вирус и очистит мир от отреченных, то они все равно успели забрать с собой всех людей. Не будет больше продолжения рода, не будет крови. Вскоре закончится и та перемороженная гадость из пакетов, и все вампирское общество обратится в отреченных. Анархия поглотит их мир. Последняя ступень жизни. Те, кто переживут завтрашнюю ночь, станут свидетелями конца истории. Эволет подбежала к Джареду, обняла его. Рассвет наступает, переродки ушли, напуганные далеким восходом солнца. Теперь все кончено. Они выжили. ? OST Metro: Last Light – Final- Мы выжили, - прошептал Джаред, вдохнув аромат таких родных волос Эволет. Его красавица-вампирша, его любимая девушка. Они пережили эту ночь, отбились от толпы переродков, защитили друга и его невесту. И раз эта ночь заканчивается, то и следующая очень близко. И они ни за что не проиграют.Теплый свет восходящего солнца проник в кабину фургончика через огромное окно на стене. Когда-то мороженщик через него продавал ванильные и шоколадные рожки с орехами и ягодами. А теперь машина уничтожена. И нет больше ни мороженщика, ни детей. Что-то сверкнуло слева, и Эволет машинально обернулась. Кольцо рук Джареда все еще сжимало ее плечи. Его раненное предплечие кровоточило, и из-за этого намокла куртка девушки. Но все это казалось таким незначительным. Открытого солнца в городе не бывает из-за вышек, ведь небо закрывает завеса серых туч. Которой… нет.Эволет ошарашено смотрела на горизонт и видела дыру в Стене, окружающей город, раскидистое зеленое поле лесных деревьев, цепочку серых гор и полоску розового света, очерчивающую их зазубренные контуры. Окно, раньше дарящее детям радость, выходило точно на восход. Феолин обрабатывала Клайду рану и никто, кроме Эволет, не мог увидеть этот ужасающе-прекрасный рассвет. Эволет сморгнула слезы. Она медленно выпрямилась, расцепляя объятия Джареда, взяла в руки его лицо, а потом накрыла своими губами его – сухие, жесткие, потрескавшиеся, но такие родные, что невозможно отпустить их. Юноша чувствовал, что должен увидеть ее лицо, прямо сейчас, сию секунду, потому что что-то кольнуло у него в груди. Эволет отстранилась, легко улыбнулась. Джаред замер, глядя в ее глаза. Изумрудно-зеленые, яркие, чуть влажные от слез. Она никогда не плакала раньше, всегда была стойкой и сильной. И две эти отвратительные влажные полосы на ее щеках разрывали его. - Эволет? – он подался вперед, кровь брызнула из раны на руке. - Я… - девушка счастливо улыбнулась. – Я люблю тебя, Джаред. И с силой оттолкнула его от себя. Панк отлетел назад, ударился в стену кузова и чудом не сшиб Феолин. Эволет захлопнула заднюю дверь кузова на внешний замок. Вечером, когда губительные лучи уйдут, они смогут выломать дверь, но сейчас… она рванула к боковому окну, на секунду замерла, увидев лицо Джареда и его ладони, прижатые к стеклу. Он кричал ее имя, болезненно рвал себе глотку, в силах повторять лишь его и не в состоянии успокоится. Он бил кулаками в стекло, снова и снова выкрикивая, словно молитву: ?Эволет! Эволет! Эволет!?.А потом она захлопнула дверцу на щеколду. Она ощутила, как лучи поцеловали теплом ее спину, и она превратилась в ту самую огненную птицу жизни, о которой рассказывала ей перед сном мама.* * * ? OST Tension(Тургор, The Void)- Strange CreaturesОтреченные бежали из города, словно безмозглые крысы прыгают с тонущего корабля в надежде скрыться от воды в воде. Глухой ночью, возможно, они бы смогли пройти по городу незамеченными, но не сегодня. Близок рассвет и они бегут, поджав хвосты, трясутся, не разбирают дороги. Они ранены, кто-то даже тащит на себе покойников (а, быть может, они просто без сознания). На них изорванная одежда, кто-то прижимает к груди развороченную руку. Они пережили нападение. Но уж точно не охранников. Охрана стреляет сразу на поражение, они не стремятся уничтожить конечности. Они искореняют серебром то, что отреченные называют жизнью. Адель жестом приказал Курту остановиться. Молодые люди спрятались за перевернутой машиной, переводя дыхание и прислушиваясь к шагам отреченных. Курт нервно перебирал ножи в поясных ножнах, как бы пересчитывая их туда и обратно. Ощущение серебра приятно холодило через одежду и дарило какое-то подобие спокойствия. Аделиан осторожно выглянул, жадно запоминая все, что проделывают у Стены отреченные. Девушка с волосами цвета меда принялась осторожно ощупывать камни, медленно проводя по шероховатой поверхности сохранившимися двумя пальцами, и едва ли не взвизгнула от радости, когда нашла нужный. Она что-то скомандовала двум парням, немного побитым, правда, и те с легкостью вынули из крепкой кладки кусок, будто бы идеально вымеренный, чтобы в дыру прошел ползком взрослый человек. Эти клыкастые твари точно знали от чего бегут и как им спрятаться. Рассвет близок. Слишком близок, чтобы сейчас спешить за ними сломя голову в надежде найти пролом в Стене и выбраться в леса. - Ты уверен, что это сработает? Мы гораздо нужнее им в городе. – Курт наблюдал за отреченными, по одному протискивающимися в дыру. Адель кивнул в ответ, но позже решил, все же, посвятить друга, чтобы успокоить его. Или себя. - Отец помогал Янеку настраивать вышки, а я был рядом с ними. Под щитками на самом верху панели с кнопками. Если сломать панель, то можно обесточить вышку. Тогда вирус не выйдет за ее пределы. Курт покачал головой, но никакой уверенности слова Аделиана ему не придали. Он мог видеть то, что проделывал с вышками Янек, но одно дело видеть, а совсем другое – пробовать самому. - Не бойся, - Адель будто услышал его мысли, - я знаю, что нужно делать. Курт ему так и не поверил. Те долгие секунды, пока Адель выискивал нужный камень, Курта терзали сомнения. Так ли необходимо им идти туда? Наверное, нет. Просто Адель хочет почувствовать себя важным для них. Он хочет приложить свою руку к этой истории, чтобы потом рассказывать детям о своем подвиге. Ведь он последний, от кого ожидают действий. Ну уж нет! Если этот мальчишка надумал идти в лес, в самое логово отреченных, чтобы спасти брата, то Курт в стороне точно не останется. Фео вытащила его с того света, едва ли не по кусочкам собрала ему легкое, и он не намерен бежать. Только не теперь. Никогда раньше. И уж точно не теперь. Он выдохнул, распрямил плечи, и легко отодвинул друга в сторону. Пока Адель проползал в дыру, Курт в последний раз оглянулся на город. То, что когда-то было для него родным, сейчас постепенно превращалось в руины. Резервация уничтожена, она расщепилась в черном столбе дыма и погрязла в войнах вампиров и отреченных. Невинные люди пострадали из-за нее. Впрочем, погрязла не только она. Весь город почернел от крови, пролившейся этой ночью. Курт закрыл глаза, усилием воли выгнал из сознания этот изуродованный образ, и полез в дыру.До этого дня он бывал лишь в городском парке и думал, что тех скудных пары десятков деревьев ему хватит на всю жизнь, а особенно записок, которые маленькая Ева крепила к их стволам, когда они играли. А теперь он, осторожно ступая по мягкой земле, поросшей высокой травой, следовал за Аделианом и не видел конца и края разросшемуся зеленому океану. Он оказался еще гуще и еще темнее, чем можно было себе представить. Толстые стволы мешали обзору, закрывая все впереди плотной стеной, ветки над головой переплетались паутиной, не пропуская никакого света. Если бы ни вампирское зрение, они бы вообще ничего не видели. Аделиан шел впереди ровно на полшага. У него на поясе кобура, а в руке небольшой фонарик. Он включен, но Адель про него забыл и пристально вглядывался вперед, проворачивая его в руке снова и снова, скорее, для успокоения. Юноша ощущал, как медленно пробуждается в нем тревога. С трудом унимая дрожь в руках, Адель шагал вперед, лишь титаническими усилиями подавляя ее и пытаясь запрятать как можно глубже. Но ощущение, что непременно должно случиться что-то ужасное, никак его не покидало. Если бы только были видны вышки. В городе они просматриваются отовсюду, но здесь небо затянуто ветками - кое-где можно заметить серо-синий клочок и почувствовать, что оно все еще над твоей головой. Из города лес не кажется настолько уж ужасным, но когда оказываешься здесь, охватывает дикое чувство неуверенности и иллюзорности всего вокруг, будто бы попадаешь в иной мир, лишь в общих чертах и ощущениях схожий с привычным тебе. Передернув плечами, Адель поднял голову вверх, надеясь хоть что-то увидеть, и резко остановился. - Адель? – Курт успел пройти на шаг вперед. Юноша поднял вверх руку, прося друга помолчать. Он уставился на что-то впереди них, чуть выше в ветках, и будто бы боялся отвернуться. Курт проследил за его взглядом. Сначала он ничего не заметил, но потом смог различить в тенях несколько пар черных мерцающих глаз. Вороны. Их было около дюжины, все огромные, с большими, крепкими клювами и когтями. Да, вампиры посылают с воронами свои письма, но эти птицы были куда больше и опаснее, чем те, что жили в клетках в их домах. И кто знает, быть может, они не прочь поживиться плотью вампиров. - Не дергайся, - прошептал Курт. Птицы сидели неподвижно, приоткрыв клювы. А потом все разом сорвались с веток, покачнув раскидистое дерево. Тяжело хлопая крыльями, стая устремилась вперед, протянув в воздухе длинное и траурное ?Кар-р-р!?. Первая птица задела голову Курта когтем. Вампир отскочил в сторону, неудачно приземлившись на спрятанный в траве камень, и рухнул на землю. Чуть отойдя от произошедшего, он вскинул голову и глянул на Аделя – парнишка сидел в траве, с открытым ртом и его грудь бешено вздымалась. Но не из-за воронов. Они лишь выпустили на волю все его настоящие страхи. Он слишком тяжело переживает все происходящее, хоть и пытается внешне выглядеть спокойным. Ему бы лучше не держать все это в себе. Но беседы сейчас не помогут. Аделиан выпрямился, перехватил фонарик, так сильно сжав его, что побелели костяшки его пальцев, и двинулся вперед. Если бы Курт принялся считать сделанные шаги, то забросил бы это дело с полчаса назад, потому что не знает таких цифр. Он пару раз оступился в самом начале пути, но теперь осторожно проверял землю, прежде чем поставить туда ногу. Они прошли уже очень много, но конца их пути видно не было. Дышать становилось труднее. Почему-то с каждым шагом все больше хрипело горло. Сначала Курт думал на усталость, потом, что это просто лесной воздух, ведь мало ли что в городе подмешивают и распространяют через чертовы вышки, но спустя еще секунду у него начали слезиться глаза и он остановил Аделя за плечо. Когда они только вошли, такого не ощущалось. Да даже час назад все еще было нормально!Курт, подозрительно сощурившись, посмотрел вверх, пытаясь что-то понять, может быть, почувствовать, а потом Адель вдруг схватил его за руку – его мелко трясло. Дрожащим пальцем он указал вперед, на деревья и тяжело сглотнул. Мгновение Курт ничего мог понять, а потом и сам увидел. ? Jesper Kyd & Lorne Balfe – Scheduled for Deletion (extended)Огонь.Лес полыхал. Это началось от резервации. Огонь перекинулся с взорванных домов на деревья и распространился дальше, пожирая все на своем пути. Пробоины в стене и ветер сделали свое дело. Отреченные сами стали заложниками собственных козней.А еще чуть позже далекий пожар оказался совсем рядом, когда прямо перед парнями упала пылающая ветка. Сверху кислорода больше, есть ветер и пересушенные солнцем листья. Там огонь давно перешагнул их и медленно спускался вниз по сучкам, сползал на стволы, касался, шипя, травы. - Валим! - Курт дернул Аделя за руку, и они побежали. Бежали от огня, от смерти, от дыма. Он пробирался в ноздри, в легкие, царапал горло. Страшно. До ужаса страшно и ноги не так быстры, как хотелось бы. Казалось, что они делают всего шаг, а огнь уже сделал сотню и окружил душащим кольцом. Весь мир, все перед ними растворилось в дыму и пламени. Обламывающиеся с опаленных деревьев пылающие сучья валились вниз, поджигали траву, плевались исками. Но надо бежать, а главное – не заблудиться и не попасть огню прямо в его жаркие объятия. Продираясь сквозь чащу, парни толком не успевали смотреть вперед и внезапно выныривающие из темноты ветки хлестали их по лицу. Но уж лучше порез на щеке, чем страшный жар, тянущийся к спинам. Выскочив на поляну, Курт, было, подумал, что здесь можно передохнуть, но сверху с треском обрушилась искрящаяся ветка, и юноша чудом увернулся. К счастью, Адель бежал за ним следом. Оба кубарем покатились по земле и больно ударились об огромный валун, поросший мхом. На нем скопилась утренняя роса. Близится рассвет. Но с таким чудовищным огненным представлением вряд ли они оба доживут до него. Аделиан закашлялся, тяжело вздрагивая от каждого вдоха. Огонь бушевал около них и на поляну выползал медленно, осторожно перепрыгивая с травинки на травинку. У Курта и самого легкие будто варились внутри и с каждым вдохом трещали от боли ребра. Весь лес превращался в погребальный костер. - Туда! – Аделиан, кашляя, указал куда-то в сторону, где огонь еще не сошелся стеной. Курт живо прихватил друга за руку, натянул ему на нос край футболки и поволок за собой. Вроде бы, так нужно действовать при пожаре. Главное – не дышать дымом. Хотя, уже поздно. Курт долго не мог признать, что силы у него на исходе. Аделиан едва держался на ногах и то потому, что друг едва ли не тащил его на себе. ? Jesper Kyd & Lorne Balfe – Enough for One LifeА потом жар пропал, сменившись прохладой и мягкостью. Открывая глаза, каждый раз они видели лишь плывущие силуэты деревьев, яркие пятна света, и мутно-синий небесный свод, подернутый серой предрассветной дымкой. Но этот обжигающий свет был очень далеко. Мир вокруг наполнился идеальной звенящей тишиной. Все чувства разом отключились. Очень хотелось спать. Футболки пропитались росой, приятно охладившей пылающую кожу. Курт никогда не думал, что лежать на траве и дышать для него покажется такой роскошью. Здесь не было огня - он еще долго будет добираться до них, потому что вокруг на десяток метров нет ни одного деревца. Одна лишь зеленая поляна, поросшая молодой травой. Вдали виднелся высокий муравейник, еще чуть подальше – огромный камень, по форме напоминающий заячью голову. И вся эта природа была настолько прекрасна, что хотелось растворить в ней изнеможенное и обожженное тело. Из-за внезапно раздавшихся воплей первым пришел в себя Курт. Вскинув голову, он увидел все еще чуть мутным взором бегущих от пожара людей. Нет, не людей. Отреченных. Это те же вампиры, за которыми они следили и которые невольно показали им проход в Стене. У девушки, их предводительницы, видимо, у той, что недавно волосы были цвета меда, на голове остались лишь обожженные короткие пряди. Остальные ее товарищи выглядели не лучше. К тому же, недавно их было около пятнадцати, а сейчас за ней едва поспевали семеро. - Просто проходите мимо, - простонал Курт, не сводя глаз с врагов. Поняв, что огня здесь нет, отреченные перегнулись пополам, кто-то упал на землю. Их предводительница же просто тяжело дышала, разглядывая полыхающий лес. А потом она заметила Курта. С трудом он поднялся на ноги, вытащил из-за пояса клинок. Аделиан уже пришел в себя, но до сих пор не мог найти в себе сил, чтобы встать. Он слышал мутный голос Курта, какие-то невнятные звуки в ответ, потом крики. И спустя мгновение очередь дошла и до него – вдруг его голова вспыхнула болью. Кто-то схватил его за волосы и потащил вперед. К огню, понял он. Эти твари сами только что выбрались из пламени, но уже готовы добровольно бежать ему на встречу, лишь бы утащить с собой пару невинных жизней. Удар об стену. Адель пытался защититься, прикрыть голову, но Марко был непреклонен. Он толкнул мальчика назад и тот рухнул на пол. Кричи - не кричи, толку нет. Старые коридоры школы, заброшенный этаж, и никого нет рядом, кто бы мог заступиться. А в голове лишь образ Мины и то, что этот рыжий гад может сделать с ней, если не выместит свою злость на Аделе.Аделиан всегда защищал Мину.А что теперь? Очередной выродок тащит его к огню, счастливо шипит и раз за разом все чаще дышит от предвкушения. Он уже представил, как на мальчике лопнет от жара кожа, как вытекут его глаза, как вспенится выступившая из ран кровь. Он сгорит, если не найдет в себе сил. И все будет напрасно. Он притащил сюда Курта. Он хотел помочь. И он все еще может, черт возьми! Перед глазами все вдруг прояснилось. Охваченный предвкушением отреченный не заметил, как Аделиан потянулся к поясу, как вынул из кобуры пистолет, и даже не успел вскрикнуть, когда пуля вонзилась в его висок. Он упал, все еще бешено вращая глазами. Пуля осталась в нем. Как прощальный сувенир. Адель нашел камень покрупнее, и с силой обрушил его на голову отреченному. Он точно знал, что это не Марко, но видел, как камень размазал по земле именно его отвратительную физиономию. Впервые он так сильно ненавидел кого-то. Он вообще не думал, что способен на убийство. Всегда он защищал свою сестру, принимая тумаки на себя, но теперь он понял, что мог дать отпор. Все эти годы он терпел унижения, позволяя выродкам вроде Марко разгуливать по свету. Адель слышал, что позади него идет бой, лязг ножей резал по ушам, кто-то стонал. Он обернулся и увидел, что Курт в крови, а у его ног отреченный с перерезанным горлом. И вдруг вся та уверенность, что придала ему ненависть, испарилась. Руки свело судорогой, и он лишь чудом удержал пистолет. - Берегись! – только и успел выкрикнуть он. Курт выгнулся назад и его губы раскрылись в безмолвном крике. Окровавленный клинок наполовину торчал из его груди. Не желая мириться с этим, Аделиан выстрелил в отреченного, но не успел даже увидеть, куда именно, потому, что в тот же миг его самого сильно приложило затылком об землю. На его груди устроилась та самая вампирша с обожженными волосами, сильно придавив коленями его ноги. Она шипела, выставив клыки и, не спеша, приценивалась, куда бы лучше их вонзить. Такой милый и беззащитный мальчик, совсем еще ребенок, и он точно ничего не сможет ей сделать. У него нет при себе оружия. Он даже выбраться из ее объятий не в состоянии. Адель разнес ей голову первым попавшимся камнем. Он живо вскочил на ноги, обернулся и увидел, как Курт все еще отчаянно отбивался от этих тварей, когда двое набросились на него сзади и схватили за руки. Рыча, вперед выскочил еще один и запрокинул парню голову, чтобы нанести смертельный укус. ? Jesper Kyd – The PantheonБеги…Аделиан замер, глядя на Курта и не в силах шевельнуться. Они разворочали ему горло, отвратительно чавкали и насыщались. Настоящие чудовища, рожденные в крови и боли. Они не давали Курту упасть, силой удерживая его на ногах. Беги…Он слышал голос Курта в своей голове настолько отчетливый, будто бы друг сейчас стоит около него. Просто беги… Волна обжигающего страха медленно поднялась к самому горлу, и Аделиан перестал дышать. Он точно знал имя этой волны. Приступ паники. Снова он, и снова не вовремя. Обычно рядом Мина, она обнимает и успокаивает, и от ощущения ее рук приступ проходит, но сейчас обнять некому, разве что отреченным, разрывающим на части Курта.- Беги!Теперь это точно Курт. Он нашел в себе силы, чтобы закричать. Аделиан круто развернулся и бросился прочь. Вокруг поляны нет деревьев, и юноша легко нашел взглядом вышку. До той части леса еще не добрался огонь и, если повезет, Адель успеет раньше него. Но приступ никуда не уходил. Он вцепился в горло парнишке когтями и перекрыл воздух. Тот, что все же попадал в его глотку, сгорал в ней же и оседал пеплом. Паника вгрызлась в глаза и ослепила их. Вроде бы и видно что-то, но в то же время все двоилось, и Адель врезался в каждое дерево, спотыкался и падал, но упорно вскакивал снова и бежал. Бежал до тех пор, пока приступ ни обхватил его ноги. Адель рухнул на землю, но пока паника не добралась до его головы, он ощущал, как внутри нее бьется одна-единственная цель – уничтожить вышки. Если он только сможет добраться. Паника еще раз ударила в легкие и напросилась на сердце, колотящееся молоточком от страха. Перед глазами его стоял Курт с разорванной глоткой, булькающий проклятия. Он был не более чем галлюцинацией, живым воплощением паники, но теперь Адель ощущал ее так, будто у нее есть плоть и кровь. ?Jesper Kyd – VR RoomС трудом поднявшись на ватные ноги, Аделиан сделал десять широких шагов, уже не убегая, просто уходя от изуродованной галлюцинации в виде Курта, когда пульсирующая под ногами почва резко ушла из-под ног, и он кубарем покатился куда-то вниз. Сильный удар в спину, невообразимая боль в пояснице и внезапное понимание того, что вокруг снова огонь, мутный и белый, и очень, очень холодный. Адель не мог шевельнуть и пальцем, потому что огромное бревно передавило ему живот. На нем пляшут затейливые человечки из белого огня, весело перепрыгивающие на его джинсы. Ведь вот оно – то, что он рисовал недавно. Он видел смерть всего мира, и этот огонь сделает свое. Его не успеют потушить. Такая необузданная, дикая сила никому и никогда не подчинится. Сначала он уничтожит лес. Затем поселение отреченных, а еще чуть позже и город. Резервации больше нет. Мир обратится в полыхающий шар.Но он не успеет увидеть всего этого. Белые человечки зовут его в свой танец. И он уже почти готов пойти с ними, как вдруг в белом свечении появляется девушка. Необыкновенная, очень красивая девушка, стройная, высокая, с нежно-алыми глазами. Она выглядела как ангел, сошедший с небес. В белом свечении пламени ее лицо выглядело безмятежным, прекрасным, не тронутым страхом. Она протянула руки, и белые огненные человечки расступились перед ней. - Держись, олененочек, - произнесла она, - Только держись. Покой. Безмятежность. Наверное, это испытывают все после смерти. Вокруг лишь тьма. Кожу холодит воздух. Пламени вокруг больше нет. И так спокойно небо над головой…Стоп! Небо?Адель не сразу понял, что пришел в себя. Долго он тут пролежал? Да кто ж теперь скажет. Осторожно подняв тяжелую голову, юноша огляделся. Ночь все еще правит миром. Или уже наступила следующая? Сколько вопросов в голове. Это они так жужжат? Точно улей разгневанных пчел рядом с ним. Никак не получалось сосредоточиться. Аделиан прикрыл глаза холодной рукой. На секунду ему показалось, что что-то хлюпнуло. С трудом отняв руку от пылающего лица, юноша понял, что ее покрывает кровь. Но он не ранен. Он погружен в глубокую лужу крови, густой, почти что черной, с насыщенным запахом смерти. Она уже начала сворачиваться. С первого раза ему не удалось сесть, но потом он сумел обхватить руками свои ноги и подняться. На его теле остались лишь обожженные лохмотья вместо одежды, а там, где они не прикрывали кожу, краснели омытые кровью ожоги. Выходит, огонь был совсем не белым и не безобидным. Просто Адель на самом деле начал медленно сходить с ума из-за всего этого… побег, бессонные ночи, видения, смерть Курта. Слишком много, чтобы его слабый разум смог выдержать без последствий. А та девушка? Неужели и она была видением? Нет. Вряд ли. Он упал с холма, прокатился по земле добрых пару десятков метров, а потом еще и это горящее дерево. Оно придавило его, подожгло одежду. А потом пришла она и вытащила его. На вид хрупкая, а на деле - настоящий воин. Она столкнула дерево, схватила Аделя за плечи, куда-то потащила. Он слышал только ее голос над ухом и не прекращающийся шепот: ?Держись, олененочек. Держись. Ты должен выжить?.И он выжил. Она сделала все, чтобы сберечь его жизнь. Время опасно приближалось к рассвету, но девушка не покидала его. Она вскрыла вены на своих руках, омыла его обожженную кожу кровью. Стало заметно легче, но и она ослабела. Она была очень бледной, отреченной, но, потеряв много крови, она нашла в себе силы погрузить всего Аделиана в кровавую лужу, наполовину разбавленную водой. Перед глазами Аделя все плыло, но девушка упорно удерживала его в сознании, не давала закрывать глаз, говорила с ним. Он помнил лишь обрывки ее фраз, ее мелодичный голосок. - Ты выживешь, олененочек. И спасешь свой мир. Так надо. Не смей отключаться. Не сейчас. Ты должен остановить это безумие. Ты близок к своей цели. Уничтожь вышки. Ты должен. А потом она осторожно коснулась губами его щеки. Адель машинально приложил пальцы к месту поцелуя. Что это была за девушка? Кто она? Где сейчас? Она пролила свою кровь ради спасения Аделиана, а он даже не знает ее имени. Помнит лишь ее потрясающие нежно-розовые глаза. Осторожно поднявшись на ноги, Адель заметил, что ожоги на нем не так уж и плохо выглядят. Из-за крови они начали затягиваться быстрее. Ох и страшно подумать, во что бы он сейчас превратился, если бы не она. - Живее! Смотрите лучше! - Он не мог уйти далеко! Переплетающиеся на разный лад голоса донеслись до Аделя и на секунду парализовали его. Вот уж точно, только отреченных ему сейчас не хватает. Прогремел выстрел. - Поставь на предохранитель, идиот! Ты вышибешь кому-нибудь глаз!Адель быстро взял себя в руки. Если у них ружья, то ему конец. Стоит им его заметить, и все, пуля в голову и траурная эпитафия над пустым городом. Если еще будет, кому ее написать. ? Gary Schyman – The SongbirdАделиан бросился в заросли. Подальше от тропинок. Лучше искать тяжелый путь, продираться через высокие кусты и бурелом, чем быстрые ноги убийц догонят его. С каждым шагом становилось все труднее дышать, все чаще из гущи выскакивали хлесткие ветки, режущие лицо и руки и все меньше оставалось времени. Возможно, скоро рассвет. Или ночь только началась? Как жаль, что вокруг снова только непроходимые густые леса и никак не увидеть неба. Но Адель точно знал – он уже близко.Он почти задыхался, точно в душном и влажном воздухе больше не осталось кислорода. Его наполнил отвратительный запах раздавленных растений и крови. - Вон он! – отчаянный вопль раздался откуда-то сверху, и Адель невольно вскинул голову. В ветках сидела отреченная вампирша, тощая и темноволосая. Она вопила, что было сил, звала своих собратьев. Аделиан сунул руку за пояс. Та девушка, что спасла его, она не забрала у него оружие. Вмиг он выхватил нож и швырнул его в отреченную. Та не успела отвернуться и кулем полетела к земле. Адель замер около нее, вынул нож из ее тела и для верности наступил ей на горло. Чтобы свернуть шею, нужны силы, а их в его хрупком теле отродясь не было. Зато камней в лесу более чем достаточно. В ужасе Адель обернулся и увидел оставленную им тропинку их переломанных кустов и притоптанной травы. Вот тебе и маскировка. Только времени больше потерял. И сил. И где-то там, за деревьями, ему удалось расслышать топот ног, треск веток и победный вопль. Они взяли его след. Не задумываясь, Адель припустил вперед. Стоило выскочить на тропу, как бежать стало в разы проще. Ветки не цеплялись за ноги, не разбирали ожоги. И дышать легче.На пару секунду, потому что потом его следы нашли отреченные. Подгоняемый выстрелами, Адель понял, что может бежать еще быстрее. Нет, если он вернется в школу, то непременно будет ходить на физкультуру. Деревья становились реже, трава ниже, а воздух чище. Живо передвигая ногами, ощущая их дыхание и злобные взгляды на спине, Адель все еще не понимал, почему они не прострелили ему ноги. У вампиров с меткостью все в порядке. Да даже если бы они остановились, чтобы прицелиться, то легко догнали бы его потом. Только если им не нужно, чтобы он оставался в живых. Будто они гонят его куда-то, как дикого зверька, загоняют в угол. Но это уже не важно. Он видел вышку. Она огорожена высоким забором с колючей проволокой, смыкающимся на небольшом деревянном строении без окон – сторожке. Так должен всегда кто-то дежурить, но уж точно сейчас там никого нет. Отреченные бы осушили любого, кто посмел бы шагнуть за Стену. Шаги уже не догоняли, лишь сеяли в душе панику. До сторожки оставалось совсем не много, десяток метров. А потом – распахнуть дверь, влететь внутрь и броситься к вышке, что осталось сил. Лестница выглядела прочной, хоть ей уже много лет. Вытянув руку, Адель вдруг запнулся и повалился на траву. Нет, ну надо же! В последний момент тело напомнило, что не совершенно. Быстро вскочив на ноги, юноша приблизился к двери, потянул пальцы к ручке, и она распахнулась сама. - Привет, солнышко, - бледное лицо Дианжело появилось в темноте проема неожиданно. Совершенно белые руки вырвались вперед, схватили Аделя за горло, приподняли над землей. - Пока, солнышко. Шея хрустнула, и Адель полетел на землю. * * *? The Pretty Reckless - Heaven Knows – (OST Дивергент)Танцы, музыка, выпивка, безбашенное веселье. Ах да, и еще то, что устроили Джаред и Эволет, усердно делая вид, что играют в дартс. Поначалу они играли просто ради интереса, потом на выпивку, потом на поцелуи, а еще позже Джар прижал ее к стене, заставляя отрабатывать все ее проигрыши. Все бы ничего, да только Эволет все дротики зажала в руках. И первый из них, когда к ним подошел вампир и попросил отдать их и позволить им поиграть, она швырнула ему в лоб. Ранение не опасное, и затянулось почти сразу, но доходчивее способа сказать то ли ?нет? то ли ?пошел ты? и найти невозможно. Мина ворковала у барной стойки с каким-то парнишкой. Он изрядно напился и уже неоднократно намекнул, что можно бы уже и уйти с вечеринки, но девушка то и дело поглядывала на брата, сидящего неподалеку. На нем была только серая майка, и каждый раз, ловя взглядом этого парня, Клайд сжимал руки в кулаки и на его руках вздувались мышцы, подсвеченные неоновыми лампами. Вот угораздило же их завернуть в это покинутое принципами и моралью место. Эволет и Джаред пропали из поля зрения. - Клянусь, если он еще хоть на дюйм…- Успокойся. – Ева сидела на высоком табурете около Клайда. Она прекрасно видела, как парнишка рядом с Миной медленно переступает дозволенную линию и превращает ее в черту собственного избиения. – Она не дура. Не подпустит его слишком близко.- Зато он, походу, тот еще идиот. Мина хитро улыбнулась брату, взяла парня за руку и потащила на танц-пол. - Если хочешь, можем тоже пойти туда. Сможешь его избить в толпе, - Ева хихикнула. Она не пила этим вечером, но от одного сладковатого запаха, стоящего в воздухе туманом, у нее здорово кружилась голова. - Лучше потом, после. С Джаром его подкараулим. - Тогда он наверняка уйдет в монахи после. - Если выживет. Ева рассмеялась. Клайд сегодня был не в самом лучшем расположении духа. Он о чем-то думал весь вечер, предпочитал отмалчиваться и совсем не позволял себе веселиться. Он смотрел на толпу, шарил по ней глазами, точно кого-то искал. А потом он, все-таки, выпил стопку текилы. Потом еще одну. И еще. И только после этого смог расслабиться. Сестру он прекрасно видел в толпе. - Куда планируешь поступать после школы?Ева вскинула брови. Вот тебе и текила. - Не знаю, - девушка пожала плечами. Она бы хотела поступить в ту же академию, где учился отец. Но вряд ли ее успеют отремонтировать. - Но я определенно сделаю татуировку сразу после обращения. Вот здесь, – она оттянула край футболки, оголяя влажную кожу, показывая ключицу, очень близко к шее. Вдруг ее за руку то-то схватил. Она и пискнуть не успела, когда увидела вампира с хищными, горящими глазами. - Эй! – выкрикнул Клайд, уже готовясь встать на защиту подруги, как эта сама подруга разбила об голову вампира кружку пива. Откуда-то из толпы выскочил Джаред, схватил его за шею, уложил на пол. Началась драка. - Мотай, мелкая. – Произнес Джаред. Ева побежала вместе с толпой. Девушки кричали, прорываясь к выходу. Драка – это не страшно. А вот то, что на барной стойке вдруг оказалось тело с разодранной глоткой... Ева глазам своим не верила. Кто-то убил вампира!Вопли, давка, треск костей и посуды, болезненные вскрики. А еще шипение. Ева никогда не слышала ничего подобного. Такие звуки никогда не издавали обычные вампиры. Только если… нет. Это бред! Отреченные никогда не смогут проникнуть в город. Стены его защищают. Ни одна тварь не перелезет через них.Ева выскочила на улицу, едва успела убраться с прохода, потому что из клуба выбегали напуганные вампиры, не смотрящие перед собой. Они бы запросто затоптали ее, даже не заметили бы. ? Filter - Happy Together (OST The Great Gatsby)Девушка глубоко вдохнула, впуская в легкие ночной воздух. Вдруг руку свело болью. Ева хотела закричать, но кто-то зажал ей рот. Сильная рука, стальная хватка, ее потянули вперед, и она больно ударилась спиной об стену. Визжащая толпа мелькала мимо, не замечая их в углу. Вампир был намного выше нее, облачен в черный плащ с капюшоном, скрывающим половину его лица. До боли поднимая глаза, Ева все равно не видела ничего. Она даже до плеча вампиру не доставала, а он стоял к ней безумно близко. И ощущала только могильный холод, исходящий от него и ледяную черную ткань его накидки. Из-за угла выскочила Эволет. Она несколько раз крикнула имя Евы, а потом заметила их в темноте. Она вынула нож, но вампир спокойно отпустил девушку, разжал стальные объятия и отошел назад. Теперь Ева смогла увидеть его лицо, половину лица, если быть точнее – тонкие белые губы и черную родинку, выделяющуюся уродливым пятном на точеном бледном лице. А еще она слышала скрипящий, стрекочущий, надорванный рык, как если бы он расцарапал горло от долгого крика. - Спасибо. Парень исчез, стоило ей отвести взгляд. Потом пришла Мина, точнее, ее притащил на плече Джаред. Она дергалась, молотила по воздуху ногами и верещала, что еще не выцарапала этому гаду глаза. Джар поставил ее на ноги, встряхнул для верности, и Мина кинулась обнимать Еву, как только ее увидела. - Ох, хорошо, что ты в норме. Я испугалась, когда ты пропала. - От них пахло кровью, - вдруг выдал потусторонним голосом Клайд. Он стоял рядом, прижавшись к стене плечом. Вид у него был все таким же задумчивым. Видимо, нападение отрезвило его. Ева переглянулась с Эволет. - Отреченные? Здесь? - Неужели они смогли пробраться в город? – Мина ошарашено смотрела на Джареда. Все смотрели на него. Потому что он был старше всех их, а еще потому, что именно его пустая голова чаще всего находила самые умные решения. - Неужели они пробили Стену? – наугад брякнул Джаред и Клайд стал еще мрачнее. - Если так, то все очень плохо. Надо кому-нибудь рассказать. - Будто ты не знаешь, - закатила глаза Ева, - Никто и пальцем не шевельнет из-за слов молодых вампирчиков. - Есть идеи получше?- Взять ружья. И вытравить эту дрянь из нашего города. - Это дебилизм, - выплюнул Клайд.- Мелкая права, - отозвался Джаред и поймал на себе счастливый взгляд Евы и недовольный Клайда. Эволет и Мина стояли от них чуть поодаль, но вступать в разговор не хотели. Пока. – Мы тренировались. Родители всегда готовили нас к войне. Почему бы нам не начать собственную?- ?Почему бы?? - Мина шагнула вперед, раздраженная до предела, - Ну ты гений! Действительно, почему бы нам просто не взять и не посвятить свои жизни войне с отреченными? Нам ведь на самом деле больше нечем заняться! А Адель? А Розали? А Курт? Они не подготовлены к войне…- Курт подготовлен… - влезла Ева, и Мина одарила ее пренебрежительным взглядом.- Женевьева, это опасно! Да даже если он и справится, то Адель и Роз – никогда. Мой брат не будет участвовать в этом! Я все сделаю, но уберегу его от оружия и насилия. А Розали? Да она тяжелее пилочки для ногтей ничего не держала! Мы не можем так рисковать жизнями.- Но нам придется. – Никто и не заметил, как Эволет отошла от друзей. Она почти утонула в тенях в том самом углу, где юноша недавно прятал Еву. Седоволосая вампирша осторожно проводила по кирпичам пальцами, чуть склонив голову, будто слушая. - Что там, Эв? - Ева, он делал тебе больно? Он что-то говорил?Девушка помотала головой:- Ничего такого. Он просто меня спрятал от них. Закрыл собой. - Нет. – Эволет выдохнула, - Это был отреченный. Он оставил след. – Она осторожно провела по стене рукой, нарочито медленно, будто царапая ее. Ее ноготки легко скользили по глубоким бороздам на кирпичах. - Он царапал стену! – Мина отшатнулась, закрыв руками рот, - Он хотел тебя сожрать!Ева нахмурилась, подошла ближе к углу. У него было множество времени, чтобы разорвать ей вены. Он мог с легкостью опустошить ее за секунды. Никто бы и не нашел ее. Но тогда почему он медлил? Он рычал, она слышала. Но это был не обычный звук, который издают разгневанные вампиры. От него веяло холодом и смертью. Пахло кровью. И этот рык. Не отреченный.Не вампир.Но тогда кто?Ева села на корточки, внимательно разглядывая тени в углу. - Кажется, он не хотел убивать меня быстро, - выпалила со злостью она, поднимая что-то с земли, - И вы его здорово разозлили, когда пришли и помешали ему. И, да, - она глянула на Эволет, - Ты права. Нам придется взяться за оружие. Ева разжала пальцы и белая лента, выпачканная кровью, опустилась на пыльную землю. * * *? Wolfgang Amadeus Mozart – Requiem (Lacrimosa Dies Illa)Мину немного подташнивало, и чем глубже она входила в разрушенные остатки резервации, тем хуже ей становилось. Столько мертвых людей в обломках, заваленные камнями, раздавленные, расплющенные, переломанные. Солнце давно село, его испепеляющие лучи больше не повредили бы, но девушку не покидало странное ощущение, предчувствие чего-то ужасного. Повезло, что Клайд продолжал носить медальон с сигнальным мачком. Только благодаря нему, Мина знала, где сейчас находятся ее друзья. Красная точка на экране мобильника мерцала очень близко к месту, где сейчас проходила девушка. Полный боеприпасов рюкзак оттягивал плечи. Хорошо хоть додумалась сначала заглянуть домой. - Ребят, - тихо позвала девушка, оглядываясь. Вчера переродки преследовали их с Кайласом. Конечно, прошел целый солнечный день, но твари эти очень умны, могли и спрятаться где-то поблизости.Резервация была безжизненна. Темные углы, разруха, руины некогда оживленной улочки. Кажется, здесь стоял дом Янека. Да. По крайней мере, по описанию очень похоже на то, о чем рассказывала Ева. Тонкие литые трубы, протянутые поверху над крышами домов, лопнули и обвалились, разорвав провода и согнув яркие зеленые качели. Здесь было трудно дышать. Отреченные взорвали резервацию вчера, но до сих пор воздух казался серым от пыли.- Эй! – Мина упорно смотрела вперед. Сигнал показывал, что Клайд совсем близко, его уже можно увидеть, но, кроме мертвой улицы и развороченного фургончика с мороженным, Мина ничего не замечала. Девушка упрямо шагнула вперед. Она подойдет прямо к точке и либо найдет медальон Клайда, либо его самого. Не мог же он просто испариться. Но кругом одни только камни и пепел. Горстка пепла рассыпана по дороге около фургона, будто кто-то устроил здесь пожар недавно. ? Audiomachine – Dark EvolutionМина замерла. К фургону вела цепочка смазанных кровавых капель, будто кто-то кого-то тащил. Глубоко вдохнув, девушка распахнула задние двери фургона и тут же ощутила прикосновение холодного дула к своему лбу. - Клайд! – выкрикнула она, едва успев остановить брата. Еще секунда, и он разнес бы ей голову. Переведя дыхание, Мина улыбнулась, глядя на друзей. Клайд, Фео и Джаред. Побитые, но живые. Джару больше всех досталось. Он сидит, повесив голову, даже в ее сторону не глянет. Фео прижимает к груди руки, нервно поправляет бант на блузке снова и снова. Клайд ближе всех к дверям, единственный, кто хоть как-то на нее реагирует. Мина нахмурилась.- Где Эволет? Ни звука в ответ, лишь понурые лица и слезы в глазах Феолин. Вдруг перед глазами вспыхнуло воспоминание о пепле на дороге. Джаред слишком тихий, молчаливый, и автомат не у него. Вечный защитник будто бы сломлен. А еще спустя секунду глаза Мины наполняются слезами от внезапного понимания. - Она умерла как герой. – Едва шевеля губами, сказал Клайд. Уголки губ Мины на секунду дернулись, но пелена слез уже не позволяла четко видеть друзей. - Ты в крови, - Фео потянулась к сумке с бинтами. Знала ведь, куда и с кем идет.- Это не моя.- Где Кайлас?Мина не ответила, лишь не многозначно пожав плечами. Доигрался, чертильник. Не понимал, что с огнем играет, хоть и с крайне милым личиком. Джаред таки не поднял головы. Он весь как-то обмяк, расслабился, почти превратился в бесформенную кучу, изредка шевелящую губами и произносящую одно и то же слово: ?Эволет?. Клайд, хоть и старался выглядеть уверенно, и автомат держал почти правильно, и руки у него практически не тряслись, но Мина хорошо знала все, что он сейчас чувствует.Конечно же, он винит себя. В этом весь Клайд. - Какого черта мы вообще туда пошли? – Клайд прижался к стенке, запрокинув назад голову. Мина сидела рядом с Джаредом и, не находя слов, гладила его по спине. Она не успела вставить и звука, хотя очень хотела бы. - Из-за моего ребенка мы отправились в рейд. Я он один причастен к смерти Эволет. Ее убили не солнечные лучи. Вовсе не они…- Клайд, не надо. – Мина подалась вперед. Надо бы заткнуть его, пока не поздно. - Это я. Это из-за меня. Понимаешь, это я должен был выйти и закрыть окно.- И сгореть.- Да. Пусть так! Но не Эволет!Феолин опустила голову на колени, закрылась руками. Ей так больно слышать это. И еще больнее осознавать, что она причастна ко всему этому ужасу не меньше Клайда. - Заткнись, черт возьми! Подумай, что ты вообще несешь!- Мы должны идти. – Усталый шепот Джареда был едва различим, но все замолчали, лишь услышав его. – Эволет мертва. Этого не изменить. Но мы должны закончить начатое. Чтобы ее смерть не была напрасной. - Тогда идем, - кивнула Вильгельмина, глядя на брата. Клайд дрожал от ненависти к самому себе, но она-то знала, что он не оставит их. Он наговорил много лишнего, и теперь плохо и больно. Но у Мины с собой рюкзак и глаза у нее хитро поблескивают. Она уже придумала, как им пройти мимо охраны. А, быть может, и по охране. * * *? Groove Addicts & Ninja Tracks – Coup de Grace Что происходит? Почему так, черт возьми, ужасно больно? Все тело горит, каждая косточка трещит, а желудок жжет огнем. Глаза невозможно открыть - они слишком тяжелые, а при очередной попытке боль пульсом разнеслась по самым отдаленным, потаенным и нетронутым уголкам сознания – оно медленно приходило в себя. С каждой секундой, с каждой затянувшейся раной, с каждым сошедшим ожогом и с каждой сросшейся костью.Снисходительная темнота крепко держала ее тело, закрывала ей глаза, всякий раз предупреждая немощные попытки Евы их открыть. Она пыталась ее уберечь, в своей садисткой манере, конечно же, причиняя боль и подчиняя. Но разве то, что с ней уже сделали, не предел? Ведь ее сломили, и переломали ее тело. Тьма помогала коже забыть жар и боль, отвлекая на боль еще более сильную, холодными поцелуями ложась на обгоревшую кожу. Ева не помнила, почему она обгорела, но помнила агонию, когда пламя касалось ее. А еще помнила высокую бледную фигуру с белоснежными волосами и его смех, громом разливающийся по тусклой комнате. Там было душно, жарко, страшно, и воздух был тяжелым и едким. У него не было бензина, иначе он спалил бы ее за секунду. Ему гораздо больше нравилось поджигать на ней одежду, и сбивать пламя. Он рисовал на ее руках масляные полоски, а потом пускал по ним огоньки. Ее криков он не слышал. Или не хотел слышать. Но он точно упивался ими. Настоящее чудовище. Но только почему у этого монстра такие родные черные глаза?Вдруг способность думать вырвалась из цепких объятий пьянящей тьмы и вернулась к хрипло стонущей девушке. Совсем недавно она с трудом дышала, но теперь, когда боль внезапно отступила и спертый, колючий воздух хлынул в легкие, Ева закашлялась. В помещении пахло кровью. Ева хорошо знала запах крови вампиров, но это не она.Это ее собственная. Человеческая. Из огромной рваной раны на животе.К счастью, напоминает о ней теперь только перепачканная блузка. Вдруг Ева осознала, что ничего не слышит. Вокруг только звон, а потом слух вернулся с хлопком, и девушке показалось, что у нее в голове что-то взорвалось. Шаги. Это первый звук, донесшийся до ее ушей, и он едва не разорвал на кусочки ее слабый разум. Звук казался невероятно громким, в голове с каждым гулким шагом что-то содрогалось, но, несмотря на это, Ева была почти рада их услышать. Ведь, это могла быть помощь. - Уже очнулась, милая? - пропел чей-то высокий, чуть надорванный от крика голосок. – Что-то долго. Обычно она действует быстрее.Ева принялась бешено вертеть головой, пытаясь хоть что-то увидеть. Но она была крепко привязана к стулу, руки стянуты за спиной веревками. Она уже где-то слышала этот голос. А сейчас почти видела, как язвительно улыбается его обладательница, разглядывая ее обездвиженное тело из темноты. - Должна признаться, ты заставила меня изрядно попотеть, вытаскивая тебя с того света. Ты ведь почти умерла сегодня. Сначала в резервации, потом в его руках. – Она подошла ближе, эхо каблучков отражалось от стен. Ева поняла, что находится где-то в подвале. Каменном. И очень маленьком. Обладательницу голоса Ева уже видела. Кажется, эта высокая темноволосая вампирша работала в лабораториях. Янек даже ее имя называл, жаль только, что Ева его тут же забыла. - Что ты со мной сделала? – Ева закашлялась снова, почувствовала во рту привкус крови. Толи ее ею поили, то ли это из разорванного горла. - Я? – Вампирша улыбнулась и у нее на щеках появились обворожительные ямочки, - О, поверь мне, милая, я еще ничего с тобой не делала. – Она облизнула губы острым язычком, и Еву посетило стойкое ощущение déjà vu, потому что, черт возьми, она видела этот жест не раз. - Ты напоролась на штырь в резервации. А я всего лишь спасла тебя. - И избила. - Нет. – Вампирша ухмыльнулась, кокетливо пожала плечиками, - То, что с тобой случилось, целиком и полностью Его рук дело. Я ведь не могу ручаться за него. Запах твоей крови его привлек. Знаешь, он тебя спас. Вытащил из развалин и принес сюда. Шейла. Точно. Так называл ее Янек. Потом добавил, что с удовольствием уничтожил бы ее самым жестоким способом. Ева была знакома с ней от силы пару минут, но уже хотела того же. - Кто меня вытащил? Адриан? - Шейла вздрогнула. Улыбка испарилась с ее лица. - Это ведь был не он, да? Другой рожденный вампир. – Ева принялась дергать руками, проверяя веревки на прочность. - Я уже встречалась с ним раньше. - Заткнись. Ева вскинула голову. Что происходит? Секунду назад она наслаждалась властью над Евой, а сейчас она… разозлилась? Потому что Ева упомянула Адриана? - Я видела его родинку. – Еве стало интересно, что будет, если продолжить. Шейла требует остановиться. Но когда Ева повиновалась? – Знаешь, я думаю, это был Чар… - вдруг Шейла подлетела к Еве, замахнулась, и наотмашь ударила ее по лицу. Девушку швырнуло вправо, веревки впились в кожу, во рту скопилась кровь. Шейла почти ласково потянула Еву за плечо, вернула на место, даже поправила ее растрепавшиеся волосы. А потом с силой вонзила большой палец в заживающую на плече рану, как раз туда, где недавно торчал железный штырь - весточка из резервации. - Не смей упоминать рожденных. – Ласково ворковала она, прокручивая в ране палец, - Ты всего лишь жалкая смертная девчонка с меткой дочери вампира. Даже не обращенная. По сути, просто мешок с кровью. Ни-что-жес-тво. Агония захлестнула Еву с головой. Ее желудок все еще горел огнем, будто она чем-то отравилась. - Нам с тобой предстоит долгая и утомительная игра этой ночью. Думаю, ты даже умрешь сегодня, Женевьева. Ева запрокинула голову, не сдерживая рвущегося наружу вопля боли. Все ее тело превратилось в сплошной комок оголенных нервных окончаний. Она уже не понимала, что с ней делают и где она находится. Сначала болело плечо потом живот, потом горло. На губах Шейлы блестела ее кровь, а в руках у вампирши постоянно мелькали ножи, колья, штыри. Она меняла оружие, пробовала каждый раз разное, и постоянно говорила. Она не умолкала ни на секунду. Но Ева ее слов не слышала и не разбирала. Она то была здесь и чувствовала, то отключалась, то плыла по воздуху и видела то, что творит Шейла сверху. А потом Шейла разгрызала себе запястье и вливала Еве в горло собственную кровь. Ева возвращалась обратно в свое тело и вновь ощущала все муки Ада, приготовленные Шейлой.- Как бы я хотела убить тебя. – Шептала она, - Но ты должна прожить эту ночь. Ты должна увидеть конец. Она хочет обратить Еву? Или что она творит!?- Кровь рожденных вампиров может исцелять плоть. Жаль только, что разум она перемалывает в труху. Ева видела затейливые витые узоры, покрывающие ее ноги кровавой пленкой. Выведенные ножом, они завораживали, но доставляли немыслимую боль.- Правда, наша кровь делает тебя чувствительной к серебру. Но это же не так важно, да, милая?Шейла отложила нож, залюбовавшись своим творением. - Продолжим через полчаса. Надо, чтобы раны затянулись. - Гори в Аду, тварь, - каждое слово отдавалось резью внутри. И вдруг Шейла пропала. Ева больше не ощущала ее пальцы, ее тело, могильный холод, исходящий от нее, и тот омерзительный запах крови, что не мог перекрыть ни один парфюм. Она точно была в этом подвале, но не отбрасывала даже блеклой тени. И лишь спустя полчаса Ева поняла, что приходит в себя. Она отключилась, как только Шейла позволила ей вдохнуть. - Не думала, что ты так слаба. – Вампирша была в подвале, пряталась где-то, а, быть может, продумывала дальнейшие действия. – Не понимаю, что Адриан так зациклился на тебе. Заурядная девчонка, скучная, серьезная, и очень, очень слабая. - Если ты меня убьешь, мои друзья найдут тебя. – Ева изо всех сил старалась выглядеть угрожающе, но Шейлу ее актерские данные нисколько не убедили. - Неужели? Где же они? Не лги себе, дорогая. Ты всегда вдалеке от событий, всегда наверху с винтовкой, чтобы тебя не задели и не увидели. Друзья говорят, что оберегают тебя, но на самом деле они просто тебя прячут. Они не боятся потерять тебя, но не хотят потом разбираться с твоей семьей. А теперь, когда Питер мертв, где они? Их нет, Ева. Им на тебя плевать. У всех столько забот, что даже родной брат не отправился искать тебя. - Я убью тебя. - У тебя до сих пор есть силы, чтобы угрожать. Похвально. Мне нравится, когда игрушки сопротивляются. Да только ты забыла, что рожденные бессмертны. - Тогда тебя убьет Адриан. Шейла удивленно вскинула брови. Но она не кричала, не рвалась вперед, лишь сосредоточенно смотрела на Еву и думала. Несколько минут она сохраняла молчание, а потом выдавила сквозь зубы:- Скорее, он убьет тебя. ? Ellie Goulding – Don't Say a Word (OST Дивергент) У Евы внутри все похолодело. Она видела Шейлу у стены. Вампирша почти не отличалась от теней, и лишь ее белоснежная кожа будто бы слегка светилась. Она откинулась назад, опершись в поверхность лопатками, перекрестила на груди руки и смотрела куда-то вверх, будто бы разглядывая на потолке картину. Или чей-то портрет – старинный, потертый, белый как кожа и волосы, черный как злые глаза и красный как кровь, обагряющая его губы.- Знаешь, а ведь Адриан единственный из нас не скрывается. Мы не чувствуем, у нас нет эмоций. Но он и не пытается играть. Мы живем среди отреченных, притворяясь одними из них, а он… он всегда был абсолютно самодостаточен. Ему не перед кем играть. Семья ненавидит его, а ему плевать. Он живет в собственном крохотном мире и общается только с Кайласом и мной. Причем, с Кайласом не потому, что ему это нравится. Просто так надо. Но ведь на самом деле он и глазом не моргнет, если я у него на глазах вырву Кайласу сердце. Так вот оно что. Кайлас на самом деле имеет отношение к Адриану. А ведь в прошлый раз, когда Кайлас об этом сказал, Ева всадила ему между ребер нож. Шейла смотрела куда-то вперед совершенно пустым взглядом. Ей было плевать, слушает ли ее Ева. Но, конечно же, она слушала. - Ему никогда не требовалась нянька. Когда Серафина пыталась его воспитывать, то всего полшага отделяли ее от смерти. И мне безумно жаль, что эта шлюха все еще бегает по миру и отравляет его своим существованием. Адриан никогда и никого не слушал. Он рос среди крови и уничтоженных душ, порабощенных судеб и переломанных жизней. Он видел, как в муках умирают дочери Аррариэль, его сестры, но он никогда не проявлял сострадания. Лишь однажды, когда Сильвия поймала сердцем серебряную пулю, он перерезал ей глотку. Но не для того, чтобы облегчить страдания. Он изрисовал ее кровью стены. Он чудовище, Ева. Его не изменить. Никому и никогда. Маленьким он старался действовать в одиночку, играл лишь сам с собой или с животными, которых умудрялся ловить на поверхности грота. С их трупами, на самом деле. Взрослым он остался таким же. Ему нужно лишь почувствовать в своих руках власть над чужими жизнями, лишь мертвые игрушки. Он тебя убьет. Но ты наверняка думаешь, что понимаешь его. Или что сможешь его переделать. Но ты заблуждаешься. Никто не может его понять. Он - порождение тьмы, ночи и ужаса. У него не может быть друзей. Я даже думаю, что они ему не нужны. И вдруг Шейла замолчала. Она будто бы закончила свою мысль, но на самом деле она бы продолжала говорить. Адриан был для нее самым близким существом, потому что рождены они были от одного источника. Ева нервно прикусила губу. Вид у вампирши такой, будто она заснула. Но кто знает, быть может, она сейчас бросится вперед и разорвет Еве глотку. Но вместо этого Шейла посмотрела наверх. Ее взгляд вновь обрел осмысленность и жизнь. Ее отвлекли от рассказа и от мыслей. Несколько мгновений она молчала, а потом, крепко выругавшись, зашагала в сторону. Стук ее каблучков прервался у стены, там же скрипнула дверь. Ева осталась совершенно одна. Ее глаза привыкли к темноте достаточно, чтобы разглядеть крошечный подвал старого дома. В углу стоит котел, от него тянутся вверх ржавые трубы. Пол под ним прогнулся и размок от мутной воды. В щель между половицами скапывала с труб вода. Подстроившись под ритм, Ева принялась перерезать веревки спрятанным в поясе джинсов ножом. * * *? Mourning Ritual – Bad Moon RisingПрошлой ночью мятежники забросали вход в научный институт коктейлями Молотова. Они перебили бóльшую часть охраны за раз. Потом, чуть позже, взорвали остальных. Да только какой в том был смысл? Чтобы сбежать после этого? Хорошо, что остались они ни с чем. И каково было удивление охраны, когда они пришли снова. Они были вооружены, гораздо лучше подготовлены и совершенно бесстрашны. Они прошли по головам внутрь здания, убили сторожа, перестреляли все камеры видеонаблюдения. Их было четверо, но сражались они как целая армия. Одну из девушек Патрик Скай узнал – это была Феолин, его помощница и главная претендентка на его место после его скорого ухода. Птарик никогда и не думал, что эта милейшая, скромная девушка может быть настолько жестокой. Фео не подпускала к себе никого. Охранники, заметившие знакомое лицо, сначала решили, что она заложница мятежников, но не тут-то было. Девушка вырвала из рук мертвеца ружье и перестреляла половину отряда без малейшей жалости или сожаления. Когда выжившие спрятались за укрытиями, она хладнокровно подняла следующее ружье и вынесла мозг первому, кто выглянул из-за разрушенной колонны.Клайд держался к ней ближе, прикрывал ее спину. Когда у него закончились патроны и охранник, торжествующе улыбаясь, прицелился ему в грудь, Мина бросила брату нож, и тот мигом оказался у охранника в сердце. Все происходило слишком близко, уцелевшая камера видеонаблюдения, спрятанная в искусственном папоротнике на столе, не успевала толком захватить происходящее, сохраняя лишь размытые обрывки ужасающих кадров. По полу растекалась лужа крови. Оторванная голова охранника с распахнутыми от ужаса глазами покоилась на его же мертвых руках. Джаред нещадно ломал шеи. Его лицо покрывала сетка багровых брызг, руки по локоть одеты в чудовищные перчатки, у него пустой взгляд и надорванный от крика голос. Он почти не соображал, что делает, но отчетливо понимал, что охраны еще очень и очень много.Сидя, спустя несколько минут, за опрокинутым столом, Клайд и Джаред пытались отдышаться, но стоящая стеной пыль проникала в легкие и царапала изнури горло. Мина и Фео были неподалеку от них, но у Мины шла кровь из раненого плеча, а Фео морщилась от боли из-за того, что только великим чудом успела отклониться от пули и та лишь оцарапала кожу на ее шее. Пули свистели в воздухе, вгрызались в крышки столов и по ним расползались глубокие трещины. Во время перестрелки повредили лампы, и теперь они мерцали, то погружая зал в кромешную тьму, то вновь заливая ее белесым отфильтрованным светом. Джар стал бледным как мел. Появляющаяся раз за разом тьма вычерчивала на его лице глубокие тени, еще сильнее выделяла мешки после бессонного дня. Он скорбел по Эволет. Он еще никогда и ни по кому так не скорбел. На его майке расползалось мокрое пятно крови. - У вас меньше пяти секунд. - Сказал он, закашлявшись кровью. Из левого уголка губы по белому подбородку заскользила кровавая дорожка. На его окровавленных пальцах уже намотан тонкий провод, сцепляющий каждую чеку каждой гранаты. Клайд уже изучил план помещения, точно знал, где находятся лифты, и прикинул, сколько им нужно бежать к ним. - Ты должен пойти с нами, - прошептал Клайд. Вместо крови по его телу будто разгоняли ледяную воду, кожа мигом покрылась мурашками. Только не это. Только не еще один мертвый друг.- Будь хорошим отцом, - он кивнул в сторону Феолин, - Вырасти его воином.Джаред с трудом поднялся на ноги. Он пошатывался, но твердо шагал вперед. Специальные серебряные пули уже расплавились у него в легких и ползли по венам, застывая и превращаясь в тонкие провода. - Огонь! Выстрелы гремели каждую секунду, волна за волной, все больше майка на панке пропитывалась кровью. И они продолжали бы и дальше, если бы один из них ни заметил гранаты в его руках. Как только они бросились на Джареда, Клайд рванул к девочкам, закинула на плечо Мину, схватил за руку Феолин и понесся к лифтам. Поврежденные двери их не закрывались, но на нажатие кнопки кабина отреагировала. Кусок проволоки, перематывающий предохранительные чеки звякнул об пол. - Джаред! – Мина вырывалась из рук Клайда, била брата руками и ногами и, не прекращая, вопила имя панка. Девушка слышала голос Клайда, какие-то бессвязные успокаивающие слова, ощущала его руки, обнимающие ее и удерживающие от непрекращающихся попыток броситься вперед. И в последнюю секунду, когда кабина уже ехала вверх и между потолком первого этажа и полом кабины осталась пятисантиметровая щелка, в нее ворвалась раскаленная пыль. - Нужно пройти через зал к дальним дверям. Я смогу открыть их отпечатком пальца, но мне нужна минута. – Фео пока могла сдерживать дрожь в голосе и говорить четко и быстро. Времени оставалось в обрез, каждая секунда была на счету. Перевалило за два часа ночи, а этот поганый вирус выпустят в три. Охрана уже наверняка охраняет этот коридор, каждый его уголок заполнила. Мятежники ведь умудрились прорваться через них и попасть на один этаж с вирусом! Если они не пристрелят этих вампиров, то полетят их собственные головы. Однако, коридор оказался пуст. Ни вооруженных солдат, ни гранат, ни взрывчатки, ни даже переродков. Слишком просто. Мина и Клайд переглянулись. Девушка кивнула на дверь, одними губами прошептала: ?Я прикрою? и передернула затвор автомата. Клайд взял невесту за руку, осторожно повел ее через коридор. Шаги эхом отражались от стен и пола, впереди виднелась стальная дверь. Рядом с ней пульт с панелью для руки. Строжайшая секретность, никого лишнего.- Эй, - Мина вдруг остановилась, повернулась вправо и даже не успела ничего добавить, когда треснули стены, и черная волна ворвалась в коридор. Рухнула стена, раздался оглушительный топот сотен ног, лязг металла, скрип подошв и треск раций. В том зале, откуда появились охранники, вылетели стекла, кто-то кричал. На улице что-то происходит. Что-то страшное.Но еще хуже то, что творилось в коридоре. Из-за стены дыма почти не было ничего видно, ноздри резал отвратительный удушливый запах, горела кожа. Кашляя, Мина сумела прокричать: ?Газ!?, и рванула вперед, укладывая охранника на пол ударом приклада. Все перемешалось. В черном дыму, удушающем зловонии и боли, остающейся на коже, тяжело было разглядеть своих и чужих. У всех были автоматы, но никто не стрелял. Охранники были прекрасно подготовлены физически, но мало кому удавалось даже задеть юркую Вильгельмину. Она натянула на нос красную косынку, крутясь среди врагов, осыпая их ударами. Клайд прижал к лицу Феолин маску, содранную с одного из охранников. Кожа того мигом покрылась гнойниками. Руки Клайда теперь тоже выглядели не лучшим образом. - Нужна минута, - голос Фео хрипел, горло саднило из-за удушающего дыма. Она едва стояла на ногах, опершись на стену плечом, но набиралась код за кодом, прикладывала к панели руку, снова набирала коды. За ее спиной разворачивалась настоящая битва. Это не просто защита. Теперь, когда Клайд раздобыл респиратор, он сам бежал на врагов, валил их, перебивал кулаками их глотки. От запаха дыма шла кругом голова, разум становился невероятно тяжелым, а уши закладывало от утробного шипения. Хоть и одеты они в форму и бронежилеты, хоть и сражаются за правое дело, но остаются хищниками до самого конца. В конечном счете, их можно убить, как и всех, но их слишком много, и на место одного упавшего приходил следующий. Они бесконечным потоком появлялись из разнесенной стены. Но не их количество заставляло руки трястись.Клайд видел Мину в дыму, хрупкую маленькую, его сестричку, кажущуюся совершенно беззащитной. Она отбивалась от нападок, спотыкаясь о тела мертвых. Ее били множество раз, не церемонились, пытались свалить. Но любому, кто кидался к ней, она проламывала головы ногами или передавливала глотки. Пока один из них ни подловил момент и ни обхватил ее плечи сзади, как это недавно делал Клайд, чтобы успокоить. Только этот все сильнее сдавливал ее, и Мина начла задыхаться.- Мина! – вампир так и не понял, почему автомат вдруг оказался у него в руках и когда он успел снять его с предохранителя, но пришел в себя он из-за выстрела. Дым вокруг него разошелся огненной волной и опалил всех и каждого из присутствующих. Сгорающий газ по запаху напоминал тлеющую плоть – приторно-сладкий, густой и оседающий на языке. Гнойники на оголенной коже лопнули разом, кровь засочилась из открытых ран и дым, что повалил из разломов, вгрызся в разодранное мясо раскаленными ножами. Вильгельмина умудрилась вырваться из рук охранника, сорвала со стены огнетушитель, несколько раз опустила его на голову вампиру. Она не могла шагнуть в сторону, не наткнувшись на мертвее тело. - Готово! – Фео облегченно вздохнула, глядя на открывающиеся стальные двери. - Мина! – Клайд счастливо обернулся. И вдруг он понял, что сестра от них очень далеко, что она в эпицентре газа и что ее кожу покрывают язвы. Дверь начала медленно закрываться. Фео удерживала ее руками, но сталь не поддавалась. - Вильгельмина! Скорее!Из разломанной стены в коридор шагнули еще пара десятков охранников, но только у каждого из них на груди сверкали железные пластины, а в руках они сжимали резиновые дубинки. Трое из них направились к Мине, остальные рванули к Фео и Клайду. Мина вдруг ухмыльнулась, стащила с лица маску и кивнула брату. Она вынула что-то из кармана, крикнула охранникам какое-то крепкое ругательство, заставив обернуться, и, показав всем им средний палец, подожгла зажигалку. Дым вспыхнул как бенгальский огонь.- Черт! Нет! – Клайд, было, ринулся вперед, но Фео успела схватить его за руку и оттащить назад. Едва скользнув в захлопнувшиеся двери, они тяжело повалились на пол. Несколько секунд в коридоре раздавались дикие вопли, ужасающие крики боли, ощущалась гнетущая атмосфера предсмертной агонии, а потом все стихло и осталось лишь размеренное шипение газа, сочащегося наружу из разломов в стенах. * * *? Tenth Dimension – For Justice (No Orchestra)Приоткрыв дверь, Ева увидела полосу лунного света, протянувшуюся по полу, по лестнице, ведущей в подвал, и утонувшую в темноте. Она была в чьем-то доме, старом, давно заброшенном. Его стены были оклеены шелковыми обоями, изрисованными примерно на метр от пола. Белоснежную бумагу покрывали корявые рисунки, завитушки, полосочки, тянущиеся по всем стенам. В доме жил маленький ребенок, и он серьезно хотел заняться рисованием, когда вырастет. Сейчас же дом был пуст, воздух в нем был влажным и густым, полы - старыми и прогнившими. Они тяжело прогибались под шагами и поскрипывали то тут, то там. Ева осторожно шла, держась за стены. Она еще была слаба после того, что с ней вытворяла Шейла, но вампирская кровь творила настоящие чудеса. Ева гораздо лучше видела в темноте. Лунный свет сочился в дом через щели в досках на забитых окнах и сквозь трещины в стенах. Он ложится пятнами на пол, подсвечивал дыры в полу и стол, отодвинутый в угол комнаты. Видимо пол, на котором он стоял, совсем прогнил. Ева увидела на столешнице мамину винтовку. Девушка осторожно пробралась к ней, взяла в руки, проверила. Все патроны на месте, ничего не разобрано. Она полностью боеспособна и все так же убийственна. Почувствовав себя намного увереннее, Ева пошла прочь из этой комнаты в поисках выхода. Скорее всего, она сейчас за пределами города, за Стеной. Потому что старинный дом вроде этого в городе бы уже давно снесли и на его месте построили новый, побольше и повыше. Странно, что его не обжили отреченные. Ведь где-то же им надо скрываться от солнца. Вряд ли они построили подземный город, сил не хватит, да и материалов. Вырубку леса бы заметили и тут же уничтожили их поселение. В одной из комнат, в кухне, видимо, сильно пахло сигаретным дымом. На полу, у тумбы с покосившейся дверцей, Ева увидела пустую бутылку. В углу комнаты растянулся разорванный плюшевый зайчик со вспоротым брюшком. Около него, резво шевеля лапками, умывалась крошечная домовая мышь. Ева на секунду задумалась, стоит ли тратить пулю на эту тварь.Нет уж.Лучше пристрелить кое-кого другого. Ева пошла дальше, заглянула в комнату, которая раньше была гостиной. Она подумала, почему бы здесь ни быть отреченным? Заботливая Ева. Вампиры разом повернулись к ней, лишь увидев в пустом дверном проеме. Они, шипя, вскочили на ноги, рванули к ней, царапая цепкими руками с длинными когтями. Тело было еще очень слабо, а отреченные гораздо сильнее нее. Она умудрилась убить одного ножом, зацепила второго, выстрелила в третьего. А потом ее схватили за руки, скрутили, поставили на колени и принялись избивать. Человеческая кровь всегда была для отреченных любимым блюдом, но из-за боли ее вкус становился только ярче. Адреналин делает лучше абсолютно все. - Хватит… - Ева хрипло умоляла их остановиться, но разве им есть дело до слов собственного обеда? По дому вдруг пронеслась тень. Она была холодной и черной. И убийственной. Отреченные один за другим падали на пол с разорванными глотками. Повалились даже те, кто держал руки Евы, и она тут же полетела вниз, не удержавшись на слабых ногах. Винтовка лежала совсем близко, девушка потянулась к оружию. Нащупав холодный ствол, Ева облегченно вздохнула. Она не видела того, кто спас ее, точнее, не видела его лица. Стоя на четвереньках, она смотрела лишь на его босые ноги, перерезанные, исколотые, покрытые шрамами, будто он с детства ходил исключительно босиком и только по самым опасным территориям. Адриан.Конечно же, Адриан.Почему-то, Ева ощущала его присутствие, чувствовала, когда он рядом и когда наблюдает за ней. Она медленно подняла голову вверх, чтобы увидеть его лицо, чтобы снова им залюбоваться, но боль вдруг обрушилась на ее затылок и она отключилась. * * *Приходя в себя, Аделиан какое-то время старался не дышать, чтобы не вызывать подозрений. Кто знает, быть может, он уже давно брошен на дно погребальной ямы. Он как-то смутно помнил, что видел Дианжело, отделяющего его от главной цели. Он помнил его лицо, застывшее в дверях сторожки, потом боль. Он упал в лужу чьей-то все еще теплой крови, был близок к тому, чтобы отключиться, но какое-то время оставался в сознании, оставаясь абсолютно неподвижным. Он чувствовал, как мимо него маршируют сапоги, ощущал, как они наступали ему на руки, на спину, даже задели несколько раз голову. Те, кто преследовали его до самой сторожки. Наконец, юноша нашел в себе силы и открыл глаза. Прямо перед ним зависло чье-то лицо: уродливые вывалившиеся глаза в чернеющих глазницах, окровавленная кожа, посиневший высунутый язык свисает из раззявленного рта. У него на голове нет волос. Как и кожи. Она начисто содрана, и гладкая поверхность черепа сверкает от крови. Лишь чудом Адель удержал внутри себя завтрак. Юноша был подвешен за руки на крюке. Он чуть потянулся ногами вниз, он не почувствовал никакой поверхности – ни пола, ни земли, ни даже воды. - Нейт! – Раздался внизу голос, - Нейт, он очнулся!Крюк над головой скрипнул и Адель понял, что его медленно опускают вниз. - Салют, солнышко. Снова этот голос. Адель вскинул голову, перед глазами все поехало, но он отчетливо увидел Дианжело, стоящего у стены, привалившегося к ней плечом. Рубильник, опускающий крюк, находился слева от него. На Дианжело все тот же темный плащ. Его он снял, когда направился к Аделю с такими глазами, какие бывают только у конченых психопатов. Аделиан ощутил пол сначала ступнями, потом коленями. Руки у него все еще были связаны и от этого неудобного положения затекли плечи.Нейтан остановился у столика, поправил манжеты идеально выглаженной рубашки, сунул что-то в карман. Он выглядел озадаченным, задумчивым, серьезным. А потом он резко развернулся, бросил на Аделиана, стоящего на полу на коленях, лукавый взгляд и рассмеялся. - Чего ты такой серьезный? Наверху звякнули цепи. Вдруг что-то треснуло и труп в фиолетовой майке, тот самый, который висел перед Аделианом, рухнул на пол. - Оу, привет. – Дианжело расплылся в улыбке, присел около покойника, взял его за подбородок, развернул к связанному юноше. – Позвольте вас познакомить, господа. Олененочек - это Йохан, Йохан – это наш новый гость. – Нейт несколько раз открыл и закрыл трупу рот и произнес, сильно повысив голос: - Привет, олененочек! – Он отбросил труп назад. – Йохан разочаровал меня однажды. А ведь я очень не люблю, когда меня разочаровывают. Так что не обращай на него внимания, Бемби, он нам не помешает. Пусть полежит в сторонке. Нам ведь сейчас так много нужно обсудить, да? Например, на кой х*й ты сунулся за Стену, городской мальчик? На кой х*й вы вообще приходите с мой лес?Адель огляделся, выискивая хоть какую-то помощь. Он слышал, что говорили про Дианжело. Кто-то называл его психом (как показалось, не напрасно), но были и те, кто видели в нем гения. Аделиану же было на него, ровным счетом, наплевать. Не то, чтобы он не испытывал страх. Наоборот – он очень сильно боялся Нейта и его обезумевшего взгляда, но еще сильнее Адель опасался за друзей. Если он не выберется отсюда, то они могут проиграть эту войну. Но кроме трупов, вывешенных под потолком как гирлянды, он не видел ничего в кромешной тьме. - А ведь я раньше тоже жил в городе. – Дианжело то ли не видел, то ли не хотел замечать немощных попыток Аделя развязать путы. – И мне ведь там нравилось. Спокойно было, тихо. И, вроде бы, я даже был счастлив. Наверно. – Он вдруг рассмеялся, совершенно не к месту, будто вспомнил какой-то очень забавный момент, после чего разочарованно поцокал языком. – А потом они меня вышвырнули. Сказали, что я убивал вампиров. Знаешь, Бемби, это было так обидно, я даже чуть не расплакался. – Нейт сделал паузу. Вдруг в его глазах вспыхнул огонек, - И ты знаешь, что я сделал? Я БУМ, размазал им мозги. Убил их всех, о’кей? И уничтожил их дом так, как они разрушили мой. – Нейт вынул из-за пояса нож, покрутил его между пальцев, поймал в лезвии отражение Аделиана, - Кстати, солнышко, как тебе ремонт в резервации? Парни старались, все по последнему писку моды делали. Перед глазами сами собой появились дымящиеся руины города. Всюду кровь и тела. Он вспомнил разгром. Страх. Боль. Вонь уничтоженных тел. Адель разозлился, с ненавистью посмотрел на Дианжело. А ведь этому чудовищу нравится, когда его ненавидят. - Прости, что-то не так? Что-то тебе, бл*дь, не так!? Ты что, хочешь, чтобы я нашинковал тебя? Насадил на пику? Утопил? Что мне сделать, а? – Дианжело прошелся по комнате, тяжело надавливая себе на виски пальцами. – Ладно, я успокоился. Видишь, я безмятежен. Я совершенно, совершенно расслаблен. – Он приблизился к Аделю, вдруг упал на колени, добрался до пленника ползком. Чертов психопат. Он уселся около юноши, положил ему на плечо голову и просто замолчал, тихо слушая учащенное дыхание. - А ведь я тебя сюда не тащил, Бемби. Ты сам пришел, так что не надо на меня так смотреть. – Он вскочил на ноги, отшвырнул тело Йохана, перевернул стол. - Ты пришел в мой дом! Убил моих людей! Но ты упорно продолжаешь делать из меня злодея! Ох, солнышко. – Дианжело снова рассмеялся, и с каждым разом он все больше слетал с катушек. Он скрылся за дверью, а когда вышел, волоча за собой канистру, внутри у Аделя все похолодело. - Здесь холодно, да? – Он несколько раз крутанулся вокруг себя, расплескивая ее содержимое. Бензин попал ему на штаны. Адель сильнее зашевелили руками, пытаясь растянуть веревки. Но как же сильно они впивались в запястья. - Ты что же, уже хочешь уйти? Солнышко, ты меня огорчаешь. – Дианжело прекратил свое нехитрое дело, остановился, глядя на Аделя. От его взгляда юноше становилось дурно. Ох уж этот безумный взгляд. И вдруг Нейт вздрогнул, уставившись на впалую грудь пленника. На нем разорвана майка, и оголенная кожа виднеется в дырах. Адель понял, на что именно смотрит отреченный. На его ожоги. На него упало дерево, подожгло на нем одежду, и кожа до сих пор не восстановилась. - Ты играл с кем-то кроме меня? А ведь я такой собственник, - Он положил Аделю на плечо руку, несколько раз ласково погладил. – Она тебя спасла? Да? Андромеда? Чертова шлюха вечно лезет, куда не просят. Но она ведь нам не нужна? Мы с тобой и вдвоем отлично повеселимся.Он достал из кармана коробок спичек, вынул одну, повертел ее между пальцами. Но Адель, впервые за вечер, перестал чувствовать страх. Он смотрел на Дианжело, как на врага. И дышал тяжело, словно разъяренный бык. - Ты злишься? Ох, ты злишься. О’кей. Я понимаю. Понимаю… - Нейт перевернул канистру, и бензин потек за шиворот Аделю. – Ладно, хватит болтовни. Ведь ты пришел сюда не ради показушных бесед, да? Мой маленький олененочек, - он взял Аделя за щеки двумя пальцами, заставил посмотреть ему в глаза. - Нейт! Нейт! – В пыточную ворвался отреченный, перемазанный грязью. – Нейт, она…Дианжело швырнул в него канистру. - Бенджамин-Бенни-Бен. Ты что, не видишь? Мы тут беседуем с моим новым другом. – Бен попытался что-то сказать, но Нейт заткнул его одним жестом. - Пошел на*уй. Исчезни.- Она пришла. Дианжело вздохнул, глянув на Аделя. - Прости, Бемби. Тебе пока придется развлечься с Бенни. Хотя, нет. – Он выхватил пистолет, направил Аделю прямо в лоб. Неужели все? Но так ведь быть не может!- Нет, это слишком просто. Скучно, да, Бемби? А ведь ты пришел развлекаться. Знаешь, давай сыграем в игру? – Он убрал пистолет обратно в кобуру. Бензин капал с волос Аделиана. Дианжело снова взял спичку, подошел к Аделю. Когда мальчик дернулся, Нейт всадил ему в бок нож. – Не дергайся, Бемби. Мы ведь играем, да? И у игры есть правила. – Он осторожно поставил спичку Аделю на колено. У вампира дрожали ноги от боли в боку, и спичка упала на пол. Мужчина поднял ее. Поставил снова. Когда она упала в третий раз, он с криком сломал ее пополам. Секунду смотрел на Аделя, потом рассмеялся своим безумным смехом и вынул новую спичку. Аделиан задержал дыхание. Когда Нейт убрал руки, спичка продолжала ровно стоять на кончике. – Вот так-то! Это очень простая игра, Бемби. Если, когда я приду, она все еще будет стоять, я тебя отпущу. Идет? Дианжело ухмыльнулся, встал на ноги, пританцовывая, направился к выходу. Уже у самых дверей он подтянул к себе за руку Бенджамина. - Если мой маленький Бемби сбежит, ты сожрешь свою мошонку. И скрылся за дверью. * * *Лаборатория чистая, светлая, стерильная. На столах растянуты всевозможные трубы, пробирки, реагенты. Бутыльки расставлены вдоль целой стены, полка над полкой; на них яркие наклейки с названиями, где-то чуть стертые, где-то ободранные с уголков. Самые востребованные - заляпанные пальцами, мутные, с расплывшимися названиями - стоят на третьей полке, чтобы легче всего было дотянуться. На потолке встроенные лампы, испускающие тусклый свет. Видеокамера в углу не работает, возможно, это даже муляж. Лучше не снимать исследования, мало ли, куда могут попасть эти записи. В центре лаборатории высокая стеклянная труба и пробирка с мутной жидкостью стоит внутри нее на подставке. Био-оружие. Страшнейший яд из созданных когда-либо. Он проникнет в тела вампиров, отравит их кровь. Через четыре часа после ?зачистки? здесь не останется ни одного отреченного. И все бы ничего, пусть умирают, меньше рейдов, меньше крови, меньше смертей, но не рожденный ребенок Клайд и Феолин, их маленькое чудо тоже рискует погибнуть. Вирус проникнет и в кровь и тех, кто живет в городе, спрятанные за Стеной вампиры вдохнут его ядовитые пары. Они не погибнут, но навсегда изменятся. И уж лучше пусть живут отреченные, чем погибнет их дитя. Ведь вот он – решающий момент. Осталось совсем чуть-чуть. Нужно лишь разбить трубу и вытащить пробирку. Что с ней делать, они решат позже. Сейчас они должны просто не дать выпустить вирус оттуда. Клайд отпустил руку Феолин, шагнул к трубе. - Ни шагу больше! – Вскинув голову, Клайд замер. Он сразу не заметил ее, облаченную в черное платье и белый халат. Она собрала волосы в идеальный пучок, чтобы они не падали на ее лицо. Она всегда умудрялась выглядеть чересчур идеальной для живого существа. - Розали, опусти пистолет. – Клайд поднял руки, показывая их девушке. Он безоружен, он сдается, лишь бы она не выстрелила. Не в него. Она целилась в живот Феолин. - Замолчи. – Она сняла пистолет с предохранителя. – Просто не провоцируй меня, Клайд. - Ты не понимаешь, Роз! Этот вирус, он отравит не только отреченных! Он нас всех истребит. – Что угодно. Любая ложь, лишь бы не выстрелила. Эта одна-единственная мысль вгрызлась Клайду в голову. Он слышал, как бешено колотятся в унисон сердца Фео и ребенка. – Мы должны остановить их! Резервация разрушена. Наш конец уже близко и после сегодняшней ночи у нас не останется никаких шансов!- Ты думаешь, я не знаю? – Розали не обернулась, не глянула на распинающегося Клайда. Сама знает. На крови вампиров, если ее не отравить, они еще смогут дожить до создания заменителя. Но она не подпускала к себе эти мысли. Никакого здравого смысла. Она видела округлый живот Феолин, и от омерзения ей хотелось вымыть с мылом глаза. – Я не настолько глупа, чтобы не догадаться. О твоих экспериментах с черной водой и Шейлой мне все известно. И то, что ты носишь под сердцем не должно жить. Выстрел оглушил Клайда. Он видел, как упала Фео, а еще понимал, что Розали бежит к вирусу. На боковой стенке трубы рубильник, и если она его опустит, то все будет кончено. Клайд кинулся следом, схватил Розали за руку, но девушка вывернулась, взяла его за голову и с силой ударила об край стола. Красная клякса отпечаталась на углу и на полу, куда вампир упал. У рубильника Розали уже поджидала Феолин – с простреленной шеей, всклокоченными спутанными волосами и взглядом, обезумевшим от боли, ужаса и ненависти. Она с визгом вцепилась Розали в волосы, потащила ее подальше от злосчастного рубильника, несколько раз ударила коленом по лицу. Роз упала на пол, мигом вскочила на ноги. Идеальный пучок ее волос распустился, и черные локоны рассыпались по плечам. Она нащупала на столе скальпель и кинулась на Фео. Лезвие несколько раз поймало лучик света, блеснув около живота Фео, в пятый раз оно вспороло на ней блузку. Девушка вскрикнула и Роз ударила ее в поясницу ногой, а когда та упала, с силой прижала коленями к полу. Скальпель удобно лежал у нее в руке. - Тебе конец, ошибка природы. Скальпель вонзился Фео в щеку. Розали осторожно вывела лезвием узорчатую веточку у нее от уха и до рта. И в этот самый момент, ощутив боль и поняв, что Роз придавливает ее животом к полу, и что это на самом деле может стать для нее концом, Фео нащупала рукоятку ножа у себя за поясом. Она схватила ее, и, изловчившись, всадила Роз в бедро. Тяжесть на плечах тут же ослабла. Фео резко повернула лезвие, вытащила кинжал. Роз отшатнулась назад, перегнувшись и зажимая страшную рану на ноге.Разогнув одно колено, Феолин, как пантера, метнулась в сторону Роз, метясь кинжалом в горло. Сцепившись, девушки покатились по полу, обмениваясь ударами. В воздух взлетало острое лезвие скальпеля, навстречу ему бросался зазубренный кинжал - лилась кровь, слышались сдавленные хрипы. Фео врезалась спиной в стол, закашлялась и не успела отскочить в сторону – Розали ударила ее по лицу. Несколько склянок покачнулись, что-то полетело на пол. Немного подождав, она взяла Фео за грудки, подняла на ноги и снова ударила. Фео упала на крышку стола. Тонкие пальцы вцепились ей в шею и сильно ее сжали. - Ты умрешь. И твое отродье тоже. Больше некому вас спасать. Из последних сил Фео пыталась расцепить хватку Розали. Осознав, что это не поможет, она принялась шарить руками по столу. Перед глазами заплясали мушки. Бесполезно хватая губами драгоценный воздух, Фео схватила первое, что попалось под руку.- Гори в аду! - С силой, которую обретают безумцы, она ударила Розали по лицу. Девушка откинулась назад, дико закричала и упала на пол. Капли жидкости из разбитой пробирки попали Фео на блузку, оставив крошечные прожженные дырочки и ожоги на оголенной коже. Лицо и шея Розали покрылись лопающимися гнойными язвами. Вампирша кричала, била руками и ногами по полу, хваталась пальцами за пылающее лицо, но ногти полностью проникали в размякшую кожу и окрашивались кровью. Феолин сползла на пол, тяжело прижавшись спиной к шкафу. Она кашляла кровью, но через боль продолжала дышать. Роз почти сломала ей шею, уж точно надломила там что-то, что срастается обратно с дикой болью. Отдышавшись, она взглянула на Розали. Та уже успокоилась, прекратила сопротивление, глаза ее были открыты, левый выжгла кислота, превратив в потрескавшееся бельмо. Может, она потеряла сознание, мелькнула у Фео мысль. Если так, то она скоро придет в себя. Феолин взяла ее за обожженные руки и оттащила в кладовое помещение. Там обычно хранили халаты и сменную обувь. А еще резиновые перчатки. Выходя, Фео захватила пару, чтобы вытащить из резервуара вирус. Клайд пришел в себя и сидел, оглядываясь, на полу. У него на виске подсыхала кровь. Удар проломил ему череп и уродливая вмятина с треснувшей костью все еще не заросла. - Где Розали? – Его голос дрожал. Он еще не пришел в норму. - В безопасности. – Фео подала Кладу руку. Вместе они пошли к резервуару. Теперь уж никто им не помешает. Но Клайд все равно держал наготове нож, пока Феолин набирала шифр и вынимала склянку рукой, затянутой в резиновую перчатку. * * *? Really Slow Motion - Gender [OST Первый мститель: Другая война] - И какого х*ра ты явилась? – Дианжело все еще не отошел от ?игры? с Аделианом, кровь все еще бурлила у него в венах, и сердце колотилось слишком часто для покойника. Пытки доставляли ему удовольствие, он кайфовал от них больше, чем от всех наркотиков мира вместе взятых. Высокая брюнетка стояла у окна в его комнате. В нем давно не было стекла и снаружи оно было заколочено досками. Так что вряд ли она любовалась видами. На ней все те же короткие шорты, что и три часа назад, все те же сапоги на каблуках, но выглядит она иначе. А еще она не отреагировала на его крик. Раньше она бы сразу оторвала ему голову, но сейчас даже не повернулась в его сторону. Дианжело уже и не помнил, когда видел Шейлу такой непробиваемой в последний раз. Бесчувственной. Девушка обернулась, склонила голову набок, глядя на Нейта. Его обычно идеальная рубашка порвана и на груди, прямо над сердцем виднеется вздувшийся шрам. - Мы выпускаем вирус, - произнесла она совершенно прозрачным голосом. Дианжело закричал. Совершенно неуравновешенный, съехавший с катушек психопат. Он полу рычал какие-то несвязные ругательства, что-то о предательстве, что-то об убийстве. Шейла не слушала. Она смотрела на него, видела, как он подошел к столу, налил и выпил залпом стакан виски и даже не поморщился. - Вирус лишит нас пищи.- Плевать. - Пальцы Дианжело сомкнулись на шее девушки. Голой спиной она почувствовала холод шершавой стены. – Вирус должен прокатиться по этому миру мором. Пальцы Нейта переместились выше, схватили ее за подбородок, чуть надавили. Шейла покорно запрокинула голову, приоткрыв пухлые губы. Как же ей надоело играть. Но, наконец-то, она может снова побыть собой – бесчувственным чудовищем, непробиваемым, холодным и стальным. Вампиром, рожденным тьмой. Дианжело осторожно убрал с ее злого глаза челку. В нем, как в зеркале, он увидел свое отражение (ни одно зеркало мира не могло отразить его таким, какой он в глазах Шейлы или Адриана): точеное лицо с аристократическими, потрясающими скулами, нос с небольшой горбинкой из-за частых переломов, потрясающие глубокие глаза. Его лицо идеально бледное, как чистейшее полотно художника. Но есть и то, что он ненавидел. Всю утонченность его лица, весь его совершенный шарм портит только эта чертова родинка над губой. - Ты ведь понимаешь, что мир сгорит под гнетом вируса? Шейла очень медленно убрала его руки со своего лица, выпрямилась. - Пусть мир горит… Мы рождены в огне. * * *? Snow Ghosts – The HuntedОкна смотровой площадки распахнуты. Вся ее стена, чуть выгнутая наподобие полусферы, состоит из огромных стекол. Отсюда, с самого верхнего этажа научного института, открывается великолепный вид на город. Он весь как на ладони. Он кипел жизнью: по лентам дорог, словно маленькие жучки, едут машины, высокие дома светят окнами. Правда, не все так радужно. Резервация в руинах. Дома перестали дымиться, но уж лучше бы не прекращали – дым хоть как-то скрывал все безобразие и уродливость разваленного поселения. Фео нашла руку Клайда и крепко сжала его пальцы. Во второй руке она держала склянку с вирусом. - Сколько времени? – вдруг спросила Фео, тяжело сглотнув. Ее горло все еще не восстановилось. - Двадцать три четвертого. - 3:23. Этот час – начало нашей новой жизни. Белесый свет ламп вмиг погас. Клайд сильнее сжал руку Феолин. - Они погибли героями. Эволет, Джаред, Вильгельмина. Мы переживем эту страшную ночь лишь благодаря ним. В лаборатории вдруг вспыхнули красные лампы, залив алым светом помещение, отразившись от стекол. Вышки отсюда были хорошо видны, ведь теперь их не скрывал солнцезащитный дым. На верхушке каждой из них загорелись цепочкой сигнальные лампы. Сейчас тот самый миг, когда должен быть запущен вирус. Да только резервуар пуст. Угрозы нет.Но тогда почему вдруг свет ламп на вышках удлинился, превратившись в ярко-алые лучи, выстрелившие прямо в небо?Феолин и Клайд переглянулись. Что-то идет не так. Это должны быть не лучи! Лишь открывающиеся вентиляционные трубы и дым, перемешанный с вирусом. В душе вдруг все упало. Это не страх. Не предвкушение. Это всего лишь понимание неизбежного. И нет никакого ужаса или холода, и кожа не покрывается мурашками. Просто становится тоскливо из-за пройденного пути. На улочках города внизу один за одним взрываются фонари, гаснут окна в домах, потухают светофоры и останавливаются машины. Недоумевающие водители выбираются из салонов, переглядываются, что-то кричат. Кто-то показывает на вышки. Начинается паника. Они сбиваются в группы, бегут вдоль улиц, хотят поскорее добраться до своих домов. Масса мнений, масса предположений. Они знают о вирусе, но только дураки не понимают, что дело не в нем. Потеряв управление, в столб въезжает первый автомобиль. Город обесточен. - Как думаешь, - голос Клайда дрожит, но рука его, держащая ладонь Феолин, тверда как сталь, - наш ребенок был бы монстром, о котором говорила Розали?Раздается вой сирены, лампы на вышках моргают.- Нет. – Феолин с тоской смотрит на любимого, - Но он был бы особенным. - Он и будет. Да только мы этого не увидим. Огненная волна разрывает вышки надвое, мчится вперед, погребая город под обломками и пламенем. Дороги раскалываются, осыпаются вниз. Небоскребы складываются, как карточные домики на неровном столе. Деревья превращаются в факелы. Вампиры – в пыль. Огонь идет стеной прямо на лаборатории. Провода, тянущиеся от фонаря к фонарю, лопаются и прогорают раньше, чем касаются земли. Стекло смотровой площадки не выдерживает и лопается под натиском огненной волны. Полыхающие осколки влетают водопадом в здание.На часах 3:25 и вряд ли когда-то еще они смогли бы ощутить такой чудовищный жар.