Хаймве

Там, будто в другом мире, Лёша умолял Инсарова прекратить/продолжать и стоналстоналстонал, а потом засыпал с мягкой ухмылкой на губах. И лёгкие давило также у обоих, но не от грёбанного Питерского воздуха, а от друг друга.