Кокаинетка

Феликса передернуло: красивое лицо князя Дмитрия, изрешеченное блестящей сеткой вуали, плыло и двоилось в ослепительных пятнах света. Губы его дрогнули в запоздалой попытке глотнуть воздуха, легкие свело новой порцией густого дыма, и онемевшие, чуть дрожащие пальцы вцепились в именной мундштук.На мгновение Феликсу подумалось, будто его отравили, но после иное, хрустально чистое понимание мягко засияло в его сознании, и князь рассмеялся: задавленным глухим смехом, явно не принадлежащим женщине.