Их молчание длилось ещё тринадцать минут...

Сколько ни твердила себе брюнетка, что повторяет одну и ту же ошибку, сколько ни говорила самой себе о том, какая эта Лиандра тупая, наивная, ничего не понимающая и явно гетеросексуальная дура, сколько ни думала о том, что ничего, кроме этих занятий ей не светит, потрескавшееся, очерствевшее сердце, которое вдруг получила дозу живительной влаги в виде тихого голоса и редких улыбок, не слушало и продолжало жадно желать любви.